Жена - (не) игрушка для дракона - Дарья Перфильева
Я стала лучше понимать этот мир. Одна из историй гласила, что раньше здесь мирно существовали люди, темные и светлые. Чуть позже от леди Аркадии я узнала, кто такие темные и светлые. Оказывается, светлые не значит добрые, а темные не всегда были злыми, хотя раса и способствовала этому. Вампиры, демоны, дроу, василиски и тому подобные народы решили обособиться от эльфов, гномов, драконов, русалок, забрали себе огромные территории и превратили империю в практически закрытое государство.
Люди и драконы решили не враждовать между собой, но все равно отделились, создав страны со своими законами, традициями и властью.
Но даже в своих империях представители разных рас не всегда чувствовали себя комфортно. Оказалось, что, помимо светских драконов и эльфов, есть еще и дикие. Эти отщепенцы обосновались на привычных для них территориях и вели довольно закрытый образ жизни.
— А что значит — дикие? — спросила я у свекрови, когда поток тщательно подбираемых слов иссяк.
— Дикие эльфы выбрали родиной густые леса империи, что отсекают ее от других стран с северной стороны. Защищая свои леса, они тем самым охраняют и наше государство от посягательств диких орков и василисков, которые бродят по пустыням. Драконы, которые не приняли светские законы, закрылись от остального мира, предпочитая жить в общинах. Они обитают в горах и строят гнезда, преимущественно находятся в состоянии животного. Крайне редко перекидываются в людей, может, только для разнообразия. У диких драконов семьи состоят из нескольких особей.
А вот это было очень интересно, и я слушала еще внимательнее.
— Часто семья состоит из одной драконицы и двух кавалеров, реже — наоборот.
— А вы же не дикие? Светские? — на всякий случай уточнила я, чтобы не получился сюрприз, когда Даурон приведет в дом вторую жену.
— Все верно, мы светские, а в законах, которым мы подчиняемся, написано, что каждый гражданин империи имеет право иметь лишь одного супруга.
Незаметно для свекрови выдохнула, хотя и не знала, почему сообщение о возможности для Даурона иметь вторую жену меня задело. Может, потому что муж и так не горел желанием обеспечивать меня самым необходимым? А в присутствии второй жены вообще опустит меня до роли домохозяйки. Пока же у нас идет борьба за мое место под солнцем, и статус-кво мы еще не выяснили.
— Хорошо, а то ему пришлось бы платить и за наряды второй жены, — вспомнила я неприятный инцидент с модисткой.
— Сейчас за все платит мой муж, Даурон же еще не скоро войдет в право наследования, но у него есть ежемесячное пособие, которое по закону отец платит наследнику, если тот исполняет свои обязанности, — открыла мне глаза на финансовый вопрос леди Аркадия.
— Какие обязанности? — не удержалась от язвительного вопроса, за все время наблюдения не увидела даже намеков на какие-либо обязанности.
— У него есть единственное обязательство перед отцом: принять от него бразды правления усадьбой и воспроизвести на свет следующего дракона, — при этих словах она печально опустила плечи, да и голос ее не был похож на голос родителя, гордого за своего отпрыска.
— И он выполняет это? — спросила я, но уже знала ответ.
— В силу своих возможностей, — как бы оправдывая сына, ответила свекровь.
Это звучало равносильно слову «никак».
Я смотрела на женщину и пыталась понять причину ее расстройства. Хотя тут и понимать нечего: ее сына совершенно не интересуют дела отца. Он проматывает деньги, выделяемые на содержание, покупая выпивку и одеваясь по последней моде, чтобы отгулять блистательный сезон в столице.
И тут какое-то смутное чувство дежавю посетило меня. Вот такой же взгляд, наверное, был у моего отца, который говорил о своей дочери. Я тоже несильно вникала, откуда у нас берутся такие средства, меня не интересовало будущее. А уж тратить деньги было любимым занятием. Оказывается, мы с этим напыщенным индюком очень даже похожи.
— Зачем он женился на мне? Может, хоть вы ответите на вопрос? Может, назло отцу, который требовал от него остепениться? Показать ему, что он может выполнять свои обязанности разными способами, в том числе такими нестандартными? — хотела сказать «экстравагантными», но словарного запаса не хватило.
Этот вопрос мучил меня уже несколько недель, а сейчас, когда мы коснулись темы ее сына, мне показалось к месту наконец спросить о таком странном поступке.
— Я не могу сказать точно, что им двигало, да и не думаю, что нам с вами стоит об этом говорить. Верю, что придет время, и он сможет сам ответить на этот вопрос, — она мудро перевела ответственность на время.
— Может быть, но как мне быть женой человека, который понятия не имеет, чего хочет от жизни? — покачала головой. Хотя мы с ним та еще парочка: я и сама понятия не имела, в каком направлении двигаться.
Но ведь в союзе, даже нежеланном, кто-то должен быть ответственным, знать, к чему стремиться и куда двигать семью. Хотя семья не то слово, которым можно назвать наш с Дауроном случайный брак, да и с папой у нас давно уже не было таких отношений, которые в моем понимании скрепляют людей сильнее всякого клея.
— Как раз наоборот, — внезапно сказала она и тут же осеклась.
— Что? — не поняла я. Сложилось впечатление, что она что-то не договорила.
— Ох, не стоило упоминать об этом, — тихо проговорила она и покачала головой, будто ругая себя, что сболтнула лишнего.
— Леди Аркадия, вам не кажется, что мне стоит знать хотя бы немного о своем муже, если мы и дальше продолжим делать вид, что пара? Сейчас я могу сказать о Дауроне только то, что он вечно чем-то недоволен, много пьет и старается скоротать время, будто отбывает наказание, — с жаром проговорила я, сильно коверкая слова, потому что торопилась.
Но несмотря на это, свекровь верно поняла мысль. Она недолго боролась с собой. Мать для своего ребенка хотела только самого лучшего. Даже меня она приняла в семью, чтобы попытаться наладить отношения между нами, раз уж нам придется быть вместе непонятно сколько времени.
— Даурон всегда хотел стать военным, он мечтал приносить пользу своей стране, но отец запретил ему идти в армию, даже в военную академию поступать запретил, пришлось оканчивать магический университет, — голосом, полным
