Проклятие терний - Стейси Тромбли
‒ Да, не позавидуешь вашему королю, ‒ неловко комментирую я. ‒ Как его зовут?
‒ Торрик Крепкий Кнут.
‒ Когда вы отправитесь в подход?
Тьядин пожимает плечами.
‒ Надеюсь, скоро, но пока сложно сказать. Торрик собирает отряд, пусть и без особого успеха. Как только он решит, что отряд собран и больше никто к нему не присоединится, тогда и отправится. А я последую за ним.
‒ Что бы ни случилось, Дин, я желаю тебе всего наилучшего. Если мне удастся вернуться в своё королевство, я позабочусь о том, чтобы наша королева помогла вам, чем сможет, ‒ искренне улыбаюсь.
‒ Я рад, что Испытания свели нас вместе, ‒ признаётся Дин.
‒ А я рада, что смогла переманить тебя, ‒ подмигиваю.
‒ Ой, да ладно. Я был нужен тебе.
‒ Очень нужен.
Солнце уже почти село, когда я замечаю наездника, пересекающего узкий мост вдали. Его силуэт движется на полной скорости.
На таком расстоянии непонятно, едет он на коне или на олене, но маловероятно, что это может быть кто-то другой.
Я потратила большую часть дня, стоя у окна в ожидании, когда появится Рев. Его возвращение значило бы очередную неудачу. Хороший друг не должен этого хотеть.
В итоге, когда я вижу силуэт, похожий на него, часть меня приходит в ужас. А другая испытывает облегчение.
Ну, я никогда и не говорила, что я хорошая.
Бросаюсь к пещерам и, начиная спуск по тёмным туннелям, слышу грохот, эхом отражающийся от стен. Остаток пути преодолеваю бегом, пока не оказываюсь у огромных дубовых дверей ‒ центрального входа в замок. Тени танцуют в оранжевом свете факелов. Я останавливаюсь при виде широкоплечего фейри, разбивающего основание факела о пол. У меня перехватывает дыхание, сердце стучит в груди.
Рев здесь. Он в безопасности. Но ярость, исказившая его лицо, подсказывает мне, что он совсем не в порядке.
Он хватает уже разломанную железку и швыряет в стену, рыча с каждым выдохом, словно пытаясь сдержать всхлипы. Он яростно пинает обломки, всё ещё смеющие держаться вместе.
‒ Рев, ‒ зову я, но мой голос теряется в лязге металла. К факелу присоединяются другие предметы: книга, разбитая ваза и цветы, стоявшие в ней, а теперь разлетевшиеся по полу.
Я бросаюсь к Реву и выхватываю золотую статуэтку гнома из его рук. Он пытается забрать её обратно с жутким оскалом. Его глаза почти полностью чёрные.
‒ Прекрати, ‒ требую я. Его тёмные глаза находят мои. И я понимаю, что он нашёл новую цель, в ту же секунду, когда он хватает меня и ударяет об стену. Его дрожащая ладонь сжимает моё горло, а нос оказывается на расстоянии пары сантиметров от моего.
Я вздрагиваю, но не сопротивляюсь.
‒ Рев, ‒ выдыхаю едва слышно. По крайней мере, он перестал крушить декор замка дружественного нам двора. Его хватка ослабевает, а дрожь усиливается, в глаза возвращаются краски. Гнев сменяется болью, и для меня это как нож в сердце.
Мне безумно хочется узнать, что же сегодня случилось. Почему его не было так долго? На его олене дорога до стены и обратно занимает всего пару часов. А его не было двенадцать. Что же произошло за это время?
‒ Ты не ранен? ‒ спрашиваю я тихим, но в то же время напряжённым голосом.
Он моргает, в его взгляде появляется узнавание. Глаза всё ещё налиты кровью, но уже виднеется серая радужка. Он отдёргивает ладонь от моего горла и отступает назад.
Я сглатываю.
‒ А что могло меня ранить? Там не с чем сражаться! ‒ орёт он, раскинув руки. ‒ Нет врагов, которых можно было бы убить. Нет загадок, которые можно было бы решить. Там нельзя сделать НИ-ЧЕ-ГО! ‒ он переворачивает ещё один столик. Декоративные мелочи Обваливающегося двора падают на пол, разбиваясь. Я морщусь.
Он снова разворачивается и прижимается лбом к каменной стене. Всё его тело содрогается от всхлипов. «Чёрт», ‒ думаю я. Глаза наполняются слезами, когда меня охватывает то же чувство безнадёжности ситуации. Что я могу сделать? Чем помочь? Как это исправить?
Вряд ли я могу что-то изменить…
Позади меня раздаются шаги. Прибегает стражник и ошеломлённо разглядывает устроенный Ревом погром.
‒ Можете позвать сюда Тьядина? ‒ прошу я.
Стражник окидывает взглядом фойе и смотрит на меня. После чего кивает и убегает обратно по коридору. Надеюсь, Тьядин поможет нам убрать здесь всё, пока дело не дошло до дипломатического скандала.
Рев кричит от бессилия и ударяет кулаком по каменной стене. Я слышу жуткий хруст и замечаю кровь.
Бросаюсь к нему, перехватываю его руку, когда он снова заносит её для удара, и выкручиваю. На этот раз я толкаю его к стене, разворачивая лицом ко мне. Одной рукой держу его окровавленное запястье, а другую прижимаю к груди.
‒ Прекрати! ‒ снова командую. ‒ Понимаю, тебе больно, но ты должен остановиться.
Мой голос надрывается, нижняя губа дрожит. Я достаточно сильна, чтобы не дать ему покалечить себя, но видеть его в таком состоянии… невыносимо.
Ненавижу себя за то, что надеялась на его возвращение сегодня. Какая же я эгоистка!
Знала ведь, как важна для него эта миссия, но, как дура, не хотела его потерять.
Грудь Рева вздымается и опускается под моей ладонью. Его глаза, полные боли, не отрываются от моих.
‒ Рев, что произошло? ‒ шёпотом спрашиваю я. Его лицо перекашивается, плечи опускаются, он утыкается носом мне в шею.
Я стараюсь не обращать внимания на дрожь удовольствия, прокатившуюся по телу, когда
