Мой новый твой мир (СИ) - Новолодская Нина

После этого Маркус исчез. Осталась я, постоянно ревущая мама и непрекращающиеся исследования, тесты, какие-то пробы, эксперименты. Снова тесты. И так по кругу. В награду за хорошее поведение нас с мамой выпускали в город. Конечно, под охраной.

Спустя еще несколько месяцев в нашей жизни снова появился Маркус Марс. Холодный и отстраненный, он сообщил, что Император после многочисленных исследований дал свое согласие на то, чтобы мы могли стать полноценными членами местного общества, если говорить другими словами — нам давали свободу. Мы попали под какую-то программу вроде защиты свидетелей, которая тут, оказывается, довольно широко использовалась для сокрытия оставшихся в живых истинных, что теперь гордо именовались Щитами. Кто это такие и почему их необходимо скрывать, мы узнали много позже.

Глава 17

Начались новые занятия. Гораздо более глубокие и обширные знания о мире вкладывались в наши головы. День за днем мы оттачивали язык и речь, учились не только выглядеть как имперцы, но и думать. Искали свое место в новой жизни.

Через полтора года после аварии мы с мамой перебрались жить в дом, расположенный на краю столицы. Далеко нас отпускать не планировали, так как мы все еще находились под контролем лаборатории, куда раз в триместр необходимо было приезжать и отмечаться.

Нам выделили небольшую квартирку на три комнаты, скромно обставленную даже по нашим, так сказать, земным меркам. Я пошла в среднюю школу, а мама устроилась работать на дому, принимая заказы на пошив одежды. И хотя она практически ни с кем не разговаривала, мы смогли подружиться с соседями, постепенно обрастали новыми знакомствами, вещами, знаниями, жизненным опытом. И никогда не говорили о нашем прошлом, даже друг с другом, только каждый год в один и тот же день отмечали день рождения деда.

Как оказалось, Маркус и мама выдержали всего год после того, что я им устроила. Вернее, я так думала, а эти двое просто умело скрывались. Те несколько месяцев, что Маркуса не было рядом, он уговаривал Императора закончить исследования и отпустить нас из лаборатории, дать шанс на нормальную жизнь, конечно, под его неусыпным контролем. Несколько долгих месяцев он торговался, выискивая возможности и отстаивая наши интересы. Интересы лабораторных зверьков, как шушукались за нашими спинами. Всё-таки выторговал, и наша жизнь потекла по новому руслу. В новом мире.

В общем, я спалила их второй раз. Просто явилась домой раньше, сбежав с занятий в школе после очередного скандала с моей одноклассницей. Сказать, что это был шок — ничего не сказать. Хотя, когда я, тихо отперев замок, проскользнула в квартиру, а потом по привычке завалилась в мамину спальню, желая в очередной раз пожаловаться на судьбу, шокированной оказалась не только я. Шокированной и смущенной.

Развернувшись, я пулей вылетела из комнаты и из дома на улицу и спряталась в переулке под металлической лестницей. Ревела, кажется, второй раз за все то время, как оказалась в этом мире. Меня нашли, обняли и долго-долго гладили по спине, приговаривая: «Не плачь, ну что ты, ребенок!» А я, пятнадцатилетняя девчонка, чужая в этом мире, жалась к Маркусу, полуголому и босому, и ревела. А еще ужасно завидовала маме, что у нее есть Маркус, а у меня только она одна.

Через месяц они поженились, и у нас появилась настоящая семья. Появилась та скала, что стала нашей новой опорой, и тот, кто мог защитить нас, поддержать и направить. Тот, без кого мы, две хрупкие женщины, не смогли бы выжить в этом мире просто потому, что не сумели бы, а он с самой первой секунды был проводником между нашим миром и этим.

— Знаешь, — я дернула тяжелую портьеру, — давай спать! А завтра ты мне расскажешь, как проходит твоя практика.

Я улыбнулась и опустилась на свою кровать.

— Угу, — хитро прищурилась Нель, — а ты мне — как твоя.

На этом мы и закончили.

Следующий день начался с привычной давки в ванной, смеха и громких песен по дороге в Академию. У главного входа мы с Нель, как всегда, разошлись в разные стороны, перед этим договорившись встретиться уже дома.

Я решительно шагала в сторону своей новой кафедры, успев перед сном выстроить план своей новой жизни, где мне снова предстояло погрузиться в неизвестность. Непонятное направление обучения, полное отсутствие какой-либо информации о руководителе, практически непереводимый на нормальный имперский язык набор слов вместо кратких описаний наших будущих тем для изучения. Все это было странно. Странно, но ужасно интересно.

Именно на этой мысли я поймала себя, когда поднималась на нужный этаж и шла по коридору. Мне было интересно.

Интересно, почему я.

Интересно, кто такой Ксандр Роутек.

Интересно, чем мы будем заниматься и почему это «откроет для меня все двери», о чем уже не раз говорил и сам Роутек, и даже Броуди.

Комм пиликнул, но я не обратила на него внимания, больше всего меня интересовало то, что ожидало впереди. А там оказалась группа из пяти человек, судя по всему, моих же сокурсников. В лицо я знала их всех, так или иначе мы пересекались на различных лекциях, а вот лично — только Марека Крома и Акселя Бака.

— Кира! — он поднял руку и вяло улыбнулся, похоже, парень опять работал всю ночь и готов был спать стоя. — Ты чего тут?

— Привет, соня! — Я не смогла сдержать улыбку. — Я, похоже, буду учиться с вами.

— Вот еще новости! — возмутился Аксель Бак, тут же появившийся из-за широкой спины Марека. — На черта нам тут такие?! О, да это же сама Кира Марс, сорвавшая распределение…

— Уймись, — басом ответил ему Марек, приобняв меня за плечи и отодвинув в сторону, а Бак только удивленно вскинул брови.

Я же не удивлялась тому, что Кром решил меня защитить от нападок парня, ведь примерно пятьдесят процентов отличных отметок Крома были отчасти и моей заслугой, а точнее, моих скрупулезно записанных лекций.

— Молчу, — ответил ему Аксель, ехидно изогнув бровь, а потом добавил уже тише: — Что, Марс, нашла себе верного песика?

Секунда, и я отлетела в сторону. Даже не успела ничего сообразить, как оказалась подхвачена чьими-то сильными руками, не давшими мне упасть. Марек уже развернулся и бросился на Бака, а тот, в свою очередь, также не ожидавший от Крома нападения, попытался все-таки отскочить. Только было поздно — Марек учился на законника, так что физическая сила, скорость и быстрота реакции уже несколько лет как пылали в его крови.

Удар, и Бак уже сидит на полу, ошарашенно хлопая глазами. Марек стоял рядом и потирал ушибленную руку. А я смотрела на это все не менее ошарашенно, чем сам Аксель.

— Господин Роутек! — воскликнул парень, обращаясь к кому-то за моей спиной. — Вы видели! Все видели, этот бешеный медведь набросился на меня! Я требую, чтобы…

— Видел, — прогремело над самым ухом, а моя спина при этом завибрировала, вторя голосу и словам Роутека. Я дернулась, вспомнив о том, что стою поддерживаемая и прижатая сильными руками к груди, и окончательно осознав, к чьей. Мужчина между тем продолжил, все еще не выпуская меня из крепких объятий.

— И слышал. Аксель Бак, минус три балла за оскорбление своих соучеников. Марек Кром, минус три балла за драку. Кира Марс, минус два балла.

— За что? — возмущенно протянула, опасливо оглянувшись через плечо и встретившись с холодным взглядом.

— Один — за пропуск практики. Второй — за опоздание на распределение.

Роутек очень внимательно посмотрел прямо в мои глаза, обжигая льдом, а затем хищно и как-то зло прищурился. После этого оттолкнул меня от себя и сцепил руки за спиной. В коридоре повисло молчание. Ребята, все как один, хмуро рассматривали своего нового куратора и преподавателя большей половины дисциплин, а он, в свою очередь, рассматривал своих новых учеников.

— Ну что ж, я рад, что все в сборе. Прошу в аудиторию.

После этого он, чуть припадая на правую ногу, прошел мимо нас и скрылся в лекционном зале. Мы переглянулись и последовали за ним, включая медленно поднявшегося на ноги Бака.