Продавец санге (СИ) - Феокритова Наташа
Обе дамы в вечерних, чрезвычайно открытых платьях, томно кутались в тончайшие шитые драгоценностями шарфы, которые больше привлекали внимание к оголенным и просвечивающим местам, чем скрывали. Концы шарфов свисали в аккурат, где начинался разрез на подоле вдоль бедер, открывая взору аппетитные сексуальные ножки в дорогой обуви. И та и другая разгоряченные, навеселе, да и сам он не совсем трезвый. Алиса никогда не упоминала, что знает его лично, или что выходит с ним в свет.
— Андрей, — поприветствовала она, добродушно улыбаясь, дыша расслабленностью и парами алкоголя.
— Мир тесен, — натужно рассмеялся Андрей, не в состоянии скрыть негодования, идя им на встречу. — Мистер Брицкриг.
— Как ваши дела? Нравится работа?
— О! В полнейшем восторге, спасибо огромное, мистер Брицкриг, — Андрей бросился пожимать руку заклятому боссу, так сильно, что мне, брошенной одной у гардеробной, показалось это чрезмерным. А слишком учтивым и добрым он становился только когда хотел сделать гадость.
— Мистер Брицкриг, — поприветствовала я, кивая Алисе.
— Милена, — казалось он удивился, увидев меня, и радостно улыбнулся, поправив рукой свой волос, нескромно гуляя взглядом по моему обтягивающему платьицу и открытым ногам. — С Алисой вы знакомы. Кейт Кисс.
Высокая шатенка стояла почти вровень с ним, но даже приличный градус в крови не смягчил в ней конкуренцию. Она порывисто облапила Марса за крепкий торс, ласково прижимаясь подбородком к сильному плечу. Вероятно, Алиса весьма успела ее раздразнить за вечер, так как тут же сама взяла Марса под руку, безмятежно улыбаясь. Не она ли мне советовала не упускать шанс. И видимо им же воспользовалась.
Внутри щелкнуло от гнева, и неожиданно проснулась ревность от мысли, что осталось только дождаться, когда модель начнет забрасывать на него длиннющие ноги. Что же касается Алисы, не приходилось сомневаться, та не прочь пообщаться с боссом мужа поближе. Но что-то в ней переменилось, будто она недавно перенесла болезнь и еще оставалась нездорово-бледной.
Я одернула себя, чувствуя, что не имею право судить. Я сама не без изъяна. И медленно дыша, постаралась взять себя в руках.
— Плацид не с вами? — спросила я, разглядывая реакцию Марса.
Тот стоял так, словно это не его сейчас обвили две знойные красавицы, готовые по первой команде упасть на колени и сделать все, что он велит.
— В командировке. Смотрю, вы наконец выбрались попробовать Лондон, — пошутила Алиса, недвусмысленно игриво проведя пальцем по лацкану дорогого пиджака Марса.
Неимоверно выбешивая меня этим движением.
Тот напрягся, но, тем не менее, виду не подал, наблюдая, как еще сильнее напрягается мой муж.
— Я пойду выберу нам столик и вино, — неожиданно предложил Андрей, ухватившись за возможность уйти и следуя за провожающим его администратором.
— Отмечаем кое-что, — ответила я, отводя сердитый взгляд от руки шатенки и наблюдая, как Кейт запускает внутрь пиджака свои пальцы, порочно наглаживая сосок, прячущийся под мужской рубашкой. Встретили босса навеселе с двумя шлюхами. Все трахаются, все любят веселиться, мне-то что. Пусть проваливает. Черт, как же я ревную, бешено ревную.
К открытым настежь дверям подъехало такси, и модель лениво и томно отклеилась от Марса, садясь в салон. Затем Алиса.
— Как у вас дела с Шепардом?
— Продвигаются. Хорошего вечера, — сухо отрезала я, ненавидя его, не понимая, какого черта у меня настолько сильно испортилось настроение.
Марс замер. Несколько секунд разглядывая меня, с затаившимся в глазах, тлеющим решительным и чувственным устремлением. Единым движением увлек за занавес гардеробной. Там никого не было.
От возмущения и неожиданности хотелось раскричаться.
— Хочешь, я их отправлю?
Он хоть когда-нибудь перестает играть? От него пахло алкоголем, собой, тестостероном и легким едва уловимым парфюмом.
Я обалдело прошлась безумным взглядом от вздыбленного бугра под тканью брюк по ремню, вверх по пуговицам на ворот рубашки, открывающий темную завитушку волос на груди, выше по ключице, по кадыку на волевой, чуть потемневший от растущей щетины, подбородок и далее к твердым губам. Мощность желания сшибала с ног. Шумно сглотнула, чувствуя, как язык прилип к небу, и мне душно от невыносимого желания согласиться с ним.
— Невозможная!
Марс поднял руку и с силой притянул за талию к себе. От прикосновения моих бедер к его, яркого физического ощущения трущегося мужского естества сквозь слои одежды, распаленное тело обволокло теплом, ввергая в эротический плен. Дышать стало нечем. Второй рукой он придержал голову, фиксируя, разворачивая ее к своему сосредоточенному, затянутому вожделением лицу. Прижал к себе теснее, прикоснулся губами к моему рту. Настоял.
Острый, дурманящий вкус поцелуя на губах. Язык Марса внутри и нежные, ласкающие движения словно прибоем окатили меня жарким, нестерпимо горячим вожделением. Я ответила на поцелуй, пальчиками скользя по его широкой груди, почти невесомо прикасаясь к шее, потянулась к нему, чувствуя, как он приподнимает мне подол платья.
Собой он прижал меня спиной к стене, и ничего не оставалось делать, как раскрыться навстречу, обхватить торс ногами. Горячие губы Марса, пожирающе сладостно ласкали, руки удерживали, прижимали к себе, напряженно гладили.
— Милена, — невыносимо возбуждающе слышать собственное имя, произнесенное его севшим от страсти голосом.
Как сладко. И голову сносит на раз. Мы вообще где? В ресторане, и рядом Андрей. О чем же я думаю? Ни о чем. Я хочу, чтобы он продолжил. Пару минут кануло в небытие наслаждения.
Марс также неожиданно оторвался, тяжело дыша от поцелуев. Теперь я могла оценить всю степень его желания, при том, что сама едва ли могла трезво мыслить, опьяненная теми же чувствами. Так же часто и поверхностно дыша им. Я в жизни ни на кого так не реагировала. Ни для кого не была такой готовой и широкой. Как можно за пару минут угореть, распалиться и плавиться от стремления к продолжению сумасшедшей гонки к пункту конечного назначения?..
Немного отдышавшись и придя в себя, он сглотнул, а потом отступил. Помог встать на ноги и, не отпуская, налег всем пылающим телом. Обнял.
— Ты сводишь меня с ума. И не оставляешь выбора, — его признание окончательно лишило сил.
Я слышала, как тяжело и мощно бьется сердце в его груди, носом ощущала, как артерия на шее пульсирует, пока Марс сжимает почти до хруста костей. Стоять бы так вечно.
— Прости, — донеслось до меня, пока он, мучительно, очевидно сражаясь с собой и своим желанием, тормозил. — Не хочу разрушать.
Он глубоко вздохнул, сделал шаг назад. И я, закрыв глаза, признала его правоту. Если мог, то не застопорился бы. Он сделал свой выбор, только что.
Он заглянул мне в глаза, остановил взгляд на моих раскрытых губах, хмельных глазах, в которых читалось «Выбирай. Я уйду с тобой прямо отсюда, куда скажешь».
И он выбрал, сжал челюсти и слегка одеревенел всей фигурой, принял решение.
— Хорошего вечера, — отозвался несколько с сожалением, отступил и вышел, быстро садясь на заднее сиденье и закрывая дверь.
Теперь, когда они уехали, и я немного пришла в себя, поняла, что было не так. Обе подружки выглядели не просто как нетрезвые, а как наркоманки со стажем. Слишком худые, изможденные тела, бессмысленный расфокусированный взгляд, покачивания из стороны в сторону. Алиса что, не ела ничего с самого дня рождения клиники? Что же они такого пили, чтобы выглядеть вот так? Только сейчас я вспомнила об Андрее. Который, к слову сказать, тоже казался огорченным и чем-то подавленным. Выдохнув пару раз, я пошла к нему, сев за выбранный столик.
Сказать мне было совершенно нечего. На губах и коже все еще горели поцелуи и прикосновения Марса.
Андрей слабо улыбнулся мне. Вечер пошел ровно. Вкусная еда и вино, приятный интерьер и музыка довершили свое дело, расслабив нас, но не давая раствориться. Фоном, на заднем слое размышлений, стоял Марс. Каждый думал о своем, получая свою дозу отравления отдыха.
