Евгения Александрова - Сковать шторм (СИ)
Раймонд встрепенулся, будто вспомнил что-то.
— Я должен ещё раз проверить, как заживает ваша рана, кириос.
— Царапина.
— Неважно. — Раймонд невозмутимо пошёл следом, спускаясь по ступенькам. — Мы сменили климат, рана могла открыться. Вы знаете, с месяц назад я имел любопытнейший случай. У пациента развивались самые разные симптомы, начиная от озноба, ломоты в мышцах и странной сыпи и заканчивая тошнотой и лихорадкой, а спустя две недели он и вовсе скончался. И что вы думаете? Банальное заражение крови от ерундовой царапины. Есть версии, что это какая-то новая зараза, завезённая с дальних земель…
Алекс глянул на врача, а тот развёл руками, мол, ничего не поделать, так оно и было.
— Ладно, уговорил, — ответил Алекс с усмешкой, — зараза мне сейчас не нужна. Особенно из дальних земель.
Врач понимающе хмыкнул.
Пока он нёс свой чемоданчик из каюты внизу, под капитанской, Алекс успел стянуть с себя рубаху. Кривая ссадина от туповатого ножа, уже почти поджившая, и впрямь была несильная, случайно полученная ещё в той схватке в таверне. Жаль, спасти старого боцмана он не успел, а потом уже было поздно махать кулаками…
Раймонд вошёл в каюту без стука. Он деловито поставил чемодан на стол прямо посреди бумаг, раскрыл и принялся перебирать склянки в поисках нужной.
— Давай по-быстрому, пока не отчалили, — поторопил его Алекс, усаживаясь на край стола.
Раймонд только кивнул и наконец подошёл к нему с куском бинта в руке. Ловко и быстро осмотрев ссадину на боку, которая ещё после первых его манипуляций перестала гноиться, он принялся смазывать её какой-то вонючей дрянью. Но спрашивать, что это за чудодейственная гадость, Алекс не стал — пускай врач экспериментирует, раз ему охота.
Он как раз закончил втирать мазь, отклонился и довольно цокнул, будто художник, который сотворил шедевр и теперь любуется своей работой. Алекс задумчиво произнёс, потянувшись за одеждой:
— Мне иногда кажется, ты был бы рад, получай я почаще травмы. И желательно, посерьёзней. Такое поле для научных экспериментов и новых препаратов, не так ли?
— Что вы, капитан, — тут же возразил Раймонд, но в глубине карих глаз за стёклами пенсне заплясали искорки веселья. А потом он посерьёзнел, забирая чемоданчик. — Вы у нас такой один, вас беречь надо. Без вас я за сброд, что собрался в этом рейсе, и вовсе бы не ручался. Пусть даже они пока и у боцмана под колпаком.
— Ладно. Не переживай. — Алекс остался сидеть, ожидая, когда Раймонд уйдёт. — Я буду себя беречь.
Дверь закрылась. Алекс подошёл к узкому зеркалу, закреплённому на обитой тканью переборке, и повернулся левым боком, ощущая лёгкое жжение от мази. Но рассматривал он не рану, а татуировку со штурвалом и короной, которая всё больше теряла чёткость. По морским законам такую мог набить отслуживший во флоте больше пятнадцати лет, но для Алекса она имела другое значение. Память о друге и мастере, Варии, сделавшем её незадолго до ранения. Алекс дотянулся правой рукой до рисунка. Несколько линий будто морской водой разъело.
Да и всё чаще давала о себе знать колющая острая боль, когда Алекс позволял себе касаться запретных стихийных сил, а потом снова возвращался в свои границы. Давно пора забыть об этой магии! Тем более теперь, когда за ним ещё и слежка.
Какая же из его ошибок стала роковой?
Алекс устало потёр глаза. Будто наяву он увидел и тот ветреный промозглый день, и тот ивварский четырёхмачтовый шкипп, который возник на траверзе правого борта и атаковал их. Алекс сам был ещё так молод, но в силу обстоятельств был поставлен руководить арьергардом, уводя корабли в тыл.
«Ясный», оставшийся последним, тяжело набирал ход, не желая идти против ветра. Враг же наоборот шёл на фордевинд. Командование боем перехватил Мейкдон.
Отвлечённый своим воздействием на стихию, отчаянно желая помочь «Ясному» набрать нужную скорость и уйти из-под удара, Алекс ошибся. Он подпустил противника слишком близко. Понадеялся на себя, хотел спасти — а на самом деле подвёл команду, всех, кто доверил ему свою жизнь. За что и поплатился: его ранил прыгнувший на борт ивварец.
А после этого таран вражеского судна с грохотом разнёс им наветренный борт. Как в бреду Алекс помнил, как медленно падал в воду и шёл на дно, как рядом среди обломков показался Варий. Друг вытащил его, раненого и почти без сознания, на песчаный берег Северного острова. Но когда Алекс окончательно очнулся, то и Вария уже не было рядом. Алекс потерял оружие и не смог оказать сопротивление ивварцам. Позволить захватить себя в плен так глупо! Потерять в один миг всё! Досада и злость до сих пор поднимались в душе от воспоминания того дня.
После короткого совещания ивварских офицеров, Алекса решили доставить в столицу Иввара. Разозлённые потерями в мятеже и неутешительными итогами всего двухмесячного сопротивления королю Элайасу, ивварцы были к нему нелюбезны. А Алекс и без того едва выжил: меч ивварца опасно прошёл рядом с лёгким, а последовавший удар чуть не сломал рёбра.
Ветреная и прохладная столица Иввара встретила его не более дружелюбно. Изнуряющие допросы, мотания из одной крепости в другую и угрозы пыток, если Алекс не выдаст всю информацию о положении войск, тянулись не меньше месяца. Только от кровоточащей раны он временами терял сознание: приходилось звать лекаря и приводить Алекса в чувство. И он до сих пор не знал о судьбе команды и корабля. В конце концов, после очередного допроса, где присутствовал и сам старый император Мэйвис, Алекса решили обменять на нескольких пленных ивварских офицеров, которых, по словам осведомителей, содержали ужасно и подвергали настоящим мучениям.
Но с того момента начал тянуть с ответом король.
Шли недели. Алекса поселили как военнопленного в огромной крепости Верндари в центре города, где находился и один из храмов Покровителя. Ему позволили перемещаться по территории крепости и даже посещать под надзором стражников службы, на одной из которых он и встретил юную Талиру…
* * *Тягучую и монотонную как волна речь Служителя Ариана Алекс слушал вполуха. Эти проповеди, однако, помогали вернуть спокойствие и самоконтроль, хотя в первые дни, как он окончательно поправился, хотелось разнести всё вокруг.
Жена Служителя по обычаям церкви Иввара стояла рядом, готовая подхватить слова мужа и тоже обратиться к собравшимся.
— Как повелевали нам Первые, ощутите же в себе мир и порядок, дарованный нам защитником нашим, Покровителем и спасителем, услышавшим молитвы. Все мы под его мудрым взором.
Еженедельная проповедь — была одним из немногих поводов покинуть камеру, которая хоть и была с удобствами, но всё же оставалась камерой. Просторной и удобной — клеткой. Король не торопился вытаскивать Алекса из плена, а развязки военного конфликта не наступало. Единственное, что радовало: до него наконец дошли новости, что часть команды выжила и вернулась в Энарию.
