Полёт совиного пёрышка - Арина Предгорная
Рене рассказывал, что заговорённые перья совершенно обыкновенные на вид, никак не отличаются от остальных. Но, если правильно смотреть… И я смотрела, понятия не имея, правильно или нет, на пределе возможностей, отчаянно желая увидеть. Медленно поворачивала сыча в руках, разглядывала крылышки, брюшко, спинку.
В области птичьего затылка мелькнул золотой отсверк. Как во сне, я потянулась к перу, имевшему светлый, еле заметный золотой контур, подцепила пальцами, сморгнула повисшие на ресницах слёзы и потянула. Перо вышло как нож из масла.
И тут же по ушам ударили вернувшиеся звуки: спорящие голоса, один из которых, принадлежавший Рэю, осёкся на полуслове. И громкий, судорожный выдох сычика. Я ойкнула и опустила маленькое лёгкое тельце на покрывало. По перьям тут же пошла рябь, птицу неестественно выгнуло. Где-то сбоку ругнулся Сэлвер. А вытащенное перо осело на моей ладони золотой невесомой пылью.
Рэй добавил что-то на непечатном, не предназначенном для нежных ушей благородных дэйн. Впрочем, мой словарный запас и без того неприлично обогатился за истёкшие недели.
– Не-е-ет!!! – раненым вепрем заорал циркач и задёргался в конвульсиях.
Я бросила в его сторону полный недоумения взгляд и снова так и впилась в проходившего трансформацию Рене. Судя по тому, что видели глаза, мучительную, но окончательную.
– Бедный парень, – пробормотал Райдер.
И схватил меня за плечи: я вдруг начала заваливаться, тело резко перестало слушаться, ушли все силы, кое-как накопленные за короткие часы отдыха.
– Это моя сова! – надрывался Фитри.
– Да ты совсем рехнулся, – сочувственно прогудел Сэлвер. – Заткнись, а то помогу, но способ тебе не понравится. Дэйна эйр-Тальв… Гердерия, а так и должно быть, что ваш друг голый?
Райдер возмущённо фыркнул.
– Не должно. У Рене была зачарованная одежда, но в последний раз я её на нём не видела.
– Так… У меня к тебе несколько вопросов, родная, но я их попозже задам. В более подходящей обстановке, – сказал Рэй, придерживая меня за плечи.
Рене с полувсхлипом-полустоном остался лежать на постели, лицом вниз. Полностью человек. Райдер подцепил уголок покрывала и набросил его на вельвинда. Фитри продолжал стенать и требовать «вернуть всё как было», я смахнула с щёк предательскую влагу.
Получилось. Наконец-то получилось!
– Ты в порядке? – шепнул Рэй.
Несмотря на выпотрошенный резерв, я счастливо кивнула.
– Отведи его обратно, Сэл, – мой маг указал подбородком на обезумевшего Фитри. – А мы пока приведём этого молодца в чувство.
Дальнейшее произошло стремительно.
Райдер пересадил меня на стул, Сэлвер шагнул к циркачу, намереваясь вздёрнуть его на ноги и оттащить дуда, откуда взял. В приоткрытую дверь просочился вальяжный Шершень и застыл, только пушистый хвост качался из стороны в сторону. Покрывало на Рене вдруг зашевелилось – и из-под него выбрался пёстрый маленький сыч, сам Рене при этом остался лежать, никуда не исчезая. Птица хлопала круглыми глазищами и вертела головой.
– Моё! – вскрикнул Фитри.
И, как был, со связанными рыками, рыбкой юркнул мимо Сэлвера в сторону постели. Ему наперехват дёрнулись оба, и Сэл, и Райдер. И я тоже вскочила, но тут же рухнула назад из-за сильного головокружения. Сычик наконец тяжело вспорхнул, сделал пару рваных взмахов крыльями и шлёпнулся на пол. Следом упал циркач, придавив птицу своим весом.
– Да что ж ты творишь, полоумный! – выругался Сэлвер и метнулся следом.
– Не отда-а-м! – взвыл Фитри.
И тут же тело циркача опутала сеть тёмных нитей, напоминающих клочья паутины. Сэлвер шустро отпрыгнул назад, Райдер же вскинул руку и на ладони затанцевало алое пламя.
– М-мой-а-а… со-ва…– невнятно булькнуло из-под тёмного кома, а потом Фитри затих.
Испугавшись за Рене, я быстро скосила глаза на кровать: он был там, всё ещё человек, прикрытый покрывалом в стратегически важных местах. Тогда как с циркачом происходило что-то неправильное. Тёмные нити поглощали его, мешали двигаться: он пытался выпростать то одну руку, то вторую, но их утягивало обратно. От всплеска тёмной магии стало дурно, к горлу подступила тошнота. И так же резко всё закончилось. Комок нитей истаял, а под ним остался один только сычик. Обескураженный, полностью дезориентированный. Охнув, я приложила ладонь к губам.
– Твою ж… – хором сказали Рэй и его телохранитель.
Птица, шатаясь и заваливаясь, начала взмахивать крыльями.
– Это что же, он теперь там? – спросил Сэлвер, ни к кому конкретно не обращаясь.
Сыч кое-как умудрился взлететь и заверещал, бестолково заметался по спальне. Сразу же врезался в дверцу шкафа и упал. И тут к нему метнулась чья-то тень: я успела разглядеть светлое смазанное пятно. Никто ничего не успел сделать: против замкового кота и магия бывает бессильной. Пискнула и затихла птица. Несколько мгновений – и в воздухе замелькали перья.
***
Рене очнулся через несколько минут. Я кинулась было обниматься, но под взглядом одного махрового собственника притормозила с проявлениями радости и обошлась словами. Церемонно представила мужчин друг другу. Вельвинд кивнул Райдеру хмуро, на меня вовсе избегал смотреть. Сэлвер, вернувшийся в спальню после того, как вынес то, что осталось от сыча, обошёлся без церемоний и представился сам. После чего предложил отметить столько радостных событий разом плотным горячим обедом. На напоминание, что кухарка Рута так и сидит под замком и стряпать что-то подходящее случаю некому, отмахнулся.
– Я, если что, и сам могу мяса
