Наследница огненных льдов (СИ) - Ванина Антонина

Он зашёл в помещение первым и тут же прикрыл дверь прямо перед моим носом. Я и не думала отступать и покорно стоять в тёмном коридоре, пока через щёлочку проёма горит путеводный свет лампы. Я дёрнула дверную ручку на себя, но тут же услышала:

– Стой здесь, не заходи.

– Почему? Что там?

– Просто оставайся снаружи, я скоро выйду.

Это его "скоро" затянулось минут на пять. Через брезжащую слабым светом щель я видела только, как Мортен, аккуратно переступая, ходит из одного угла просторной каюты в другой. Что он делает, почему передвигается так осторожно?

Внезапный шелест и треск в глубине тёмного коридора заставил вздрогнуть и уставиться в черноту. Ничего не видно, только мурашки бегут по спине. Что там шумит, кто прячется в чреве корабля?

От одних только догадок становилось невыносимо жутко, а когда что-то колючее и холодное упало прямо мне на лицо, я не смогла сдержать вскрик. Не помня себя, я кинулась к спасительному свету и Мортену, ведь он обязательно защитит меня от неведомого зла из темноты. Но стоило мне оказаться в заледеневшей кают-компании, я поняла, что не там искала спасение.

На полу распростёрся человек. Нет, не просто человек – молодая женщина в длинной распахнутой шубе поверх простенького платья лежала на спине. Её толстая русая коса словно змея выползла из откинутого капюшона и примёрзла к полу. Да и сама девушка больше походила на ледяную статую, припорошённую изморозью. И только торчащая из её живота рукоять ножа ясно говорила – сон этой девушки вечен.

На столешнице обеденного стола распростёрся сидящий на диване мужчина с густой заиндевевшей бородой. Третий мертвец осел возле дальней стены, но продолжал сжимать в руках ружьё.

Не в силах сдержать эмоции, я вскрикнула вновь. Под ледяной коркой на каждом покойнике застыла маска смерти. Боль, страх и ожидание – вот что навсегда отпечаталось на их лицах.

Прижимаясь спиной к захлопнувшейся двери, я чувствовала, как на щёки падают острые льдинки и тут же тают. В голове мелькала лишь одна мысль – пока я жива, моё лицо не обрастёт ледяной коркой, пока я дышу, я не буду такой, как эти…

– А я тебя предупреждал, – тихо произнёс Мортен, приближаясь ко мне, – не надо было со мной идти. Лучше бы осталась с кузеном и Тэйми.

Я хотела сказать хоть что-то в ответ, но слова будто замёрзли и не смогли вырваться из горла. Кажется, я бессмысленно открывала рот и дёргала губами, пока Мортен не положил ладонь мне на плечо и не сказал:

– Соберись. Возьми себя в руки. Они все мертвы и очень давно. Не их надо бояться.

– А кого?.. что нам теперь?.. что мы будем делать?

– Сейчас найдём камбуз и проверим его.

– Зачем? Там тоже… там лежат?...

– Нет, там должно лежать то, что нам очень пригодится.

С этими словами он мягко подтолкнул меня к выходу и вывел в коридор. Я вцепилась в его локоть и не отпускала, пока Мортен не обнаружил хозяйственную комнату с плитой и многочисленными полками.

Он обшарил всё, куда только дотянулась рука. Потом он принялся обследовать деревянные ящики, что стояли на полу и в одном из них обнаружил множество брикетов с одинаковой упаковкой, после чего вскрыл другой ящик, а там в единообразных обёртках лежали плитки шоколада. Ещё пять крышек были сняты с других ящиков, а под ними обнаружились цветные упаковки, чьи надписи я не успела разобрать, так как Мортен подошёл ко мне, обнял за плечи и сказал:

– Шела, слушай меня внимательно. Снимай рюкзак и складывай в него всё, что сможешь унести. Бери шоколад, бери мясные кубики. Если их размочить, получится кусок отбитого мяса. Потом бери бульонные кубики, бери сухари, они пропитаны мясным соусом. Жестянками с маслом не увлекайся, думаю, в дороге мы с Крогом сумеем раздобыть тюленя, так что жир у нас будет. Так, и сухофрукты с сушёными овощами тоже бери. Всё поняла?

– Мортен, – я всё ещё не могла выкинуть из головы увиденное в кают-компании, – что здесь случилось? Что это за шхуна?

– Не думай об этом, лучше принимайся за дело. Быстрее закончим, быстрее уйдём. Ты же хочешь отсюда уйти и вернуться в лагерь?

– Да, хочу.

– Вот и поспеши собрать припасы. Тем, кто их сюда привёз, они уже давно не нужны. А нам в дороге очень пригодятся. Давай, за дело.

Он энергично выхватывал из ящиков упаковки и кидал их в свой распахнутый рюкзак, и только теперь до меня начало доходить, что точно такие же пачки хоть и с другой маркировкой ещё весной я помогала укладывать в похожие деревянные ящики для дяди Руди и его экипажа. Мясные кубики, жестянки с маслом, сухари с соусом, шоколад – это же не простая провизия, а именно то, что долго не испортится и сгодится для продуктового обеспечения экспедиции к оси мира. Значит, мы точно не на унесённом штормом пассажирском судне, мы на шхуне таких же покорителей оси мира как дядя Руди, как и мы сами. Вот только что-то пошло не так, и корабль стал для этой экспедиции склепом. И всему виной явно не холод и лишения.

От мысли, что однажды в обозримом будущем я и сама могу стать такой же ледяной статуей, как та девушка на полу кают-компании, я пришла в себя и как сумасшедшая начала хватать всё, до чего дотягивались руки. Банки, пакеты, коробочки, свёртки – я кидала их в рюкзак, не особо задумываясь о весе поклажи. Нам нужна еда, нам нужны запасы, и я принесу их в лагерь.

Покончив с разорением камбуза, мы снова вышли в коридор, вот только Мортен не спешил спускаться обратно вниз, в машинное отделение, где нас ждал Зоркий. Он намеревался обшарить каждую каюту, чтобы найти хоть какие-то сведения об этой шхуне и людях, здесь погибших.

Мне не хотелось отпускать его, и потому я непрестанно шла за Мортеном. Других мертвецов мы больше не обнаружили, и я была безмерно этому рада. Зато под газовым светильником в одной из кают отыскалась небольшая канистра с топливом, её-то мы и забрали с собой.

Потом Мортен вздумал подняться на палубу, но ничего кроме снега мы там не увидели. Настало время возвращаться тем же путём, каким мы сюда и пришли, но проходя по коридору мимо жуткой кают-компании, керосин в нашей лампе так некстати выгорел до конца.

Спускались по лестнице мы в кромешной темноте и исключительно на ощупь. На ощупь и с помощью мрачного скуления Зоркого мы выбрались через прореху в корпусе шхуны наружу. А там солнце уже успело нырнуть за горизонт, только сереющая полоска на юго-западе напоминала о его недавнем присутствии.

Гружёные до отказа, мы еле плелись через торосы к путеводному огоньку костра на берегу.

– Мортен, – запыхавшись, взмолилась я, – ну скажите уже что-нибудь. Что это за шхуна? Вы ведь что-то знаете, не молчите.

– Шхуна называлась "Линнея", – нехотя отозвался он. – Если бы не лёд на корпусе, мы бы обязательно увидели надпись.

– Если нет надписи, откуда вы знаете, что это именно "Линнея"?

– По трупу Лив Анкер на полу кают-компании. Не так много женщин стремилось к оси мира. Только она волей случая, ну а теперь и ты.

Какое странное замечание. Даже пугающее. Мне очень не нравится сравнение с мёртвой женщиной.

– Кто такая эта Лив? – захотелось мне узнать.

– Медсестра из провинциальной больницы. Тридцать два года назад она собиралась переселиться в Кваден. Там и сейчас не очень хорошо с квалифицированной медицинской помощью, а в те годы её на Полуночных островах, наверное, и вовсе не было. В общем, Лив Анкер была доброй душой и идеалисткой, хотела работать на Собольем острове и спасать больных детишек. Так вышло, что из Рювелана в Кваден она плыла на не пассажирском пароходе, а на первой подвернувшейся шхуне, и эта шхуна под предводительством капитана Бликса должна была совершить очередную попытку покорить ось мира. Экипаж "Линнеи" тогда собирался сделать короткую остановку в Квадене, а оттуда уже плыть на север мимо восточного побережья Песцового острова. В общем, одинокую пассажирку они согласились взять на борт, тем более что одна каюта освободилась. В Рювелане со шхуны сбежал судовой врач. Просто вышел на прогулку в порт и не вернулся.