Анна Львова - Человек с Зелёной тростью(СИ)
Весь зал застыл от неожиданности. Эдвин спрятал под капюшон широкую улыбку.
Вэнджел взметнул на Эльвин злобно-пронзительный взгляд. Но, найдя на лице девушки искренний испуг и удивление, не произнёс ни слова.
– Ты идёшь против законов, установленных между Светом и Тьмой, беря в жёны, да ещё и насильно, одну из служительниц Света. – Сразу спас положение священник, до глубины души уверенный в своей правоте.
– Продолжай церемонию! – Холодней, чем когда бы то ни было, приказал молодой король. Теперь он, кажется, не был так спокоен и уверен в себе. Кламм, Дормант и Горн напряжённо переглядывались, подобравшись как можно более плотно к алтарю. Мало ли что ещё…
Эльвин чувствовала, как волнительно прыгает сердце под тяжёлым чёрным платьем. Где-то внутри вспыхнул крошечный огонёк надежды.
«– Интересно,… а что бы это могло быть?» – Подумала она, таинственно опустив глаза вниз, но тут же снова вся всколыхнулась от изумления. Её цветы, букет чёрных роз в руках,… он белел, белело чёрное душное платье, белела фата.
– Что… что это значит?! – Гневно заорал Кламм, схватив Эльвин за шею, но тут же отдёрнул руки, потому что его перчатки тоже заполыхали огнём.
– Это не я!.. Не я! – Эльвин со страхом попятилась назад, увидев надвигающуюся на неё фигуру Вэнджела.
– Значит, не ты? – Он приподнимался над землёй. Он был все себя. – А ну-ка подробней объясни, что здесь происходит!
– Ваше Величество! – Воскликнул Горн за его спиной. – Ваша накидка!
Эльвин ахнула, прижав руку ко рту. Вэнджел круто развернулся. Его длинная королевская накидка была объята пламенем. Жарким. Ярким.
– Ах вот ты как?!! – Взбесился Вэнджел, срывая с себя горящую накидку и отшвыривая её в сторону. – Играть со мной вздумала?!
Эльвин буквально приросла к земле онемевшими ногами. Она первый раз в жизни видела молодого короля в гневе (и была полностью уверена, что и последний, так как он был так страшен и ужасен, что, кажется, мог убить её одним своим взглядом).
Его чёрные, как воронье перо, волосы растрепались и встали дыбом, глаза покраснели от злости, из приоткрытого рта высунулись белоснежные клыки.
Вот что бывает, если взбаламутить тихий омут, где сидят черти…
– Как ты посмела глумиться надо мной и словом, данным мне?! – Вэнджел не мог коснуться до неё без перчаток, но даже это не внушало оптимизма. Он мог расправиться с ней и так. Без проблем.
– Я… я… – Лепетала Эльвин, от потрясения и ужаса не в состоянии доказывать свою невиновность. – Я не нарушала… я не знаю, как это…
– Молчи! – Лязгнул зубами Вэнджел. – Твои слова больше ничего не стоят для меня. Ты не отвечаешь за их чистоту, они ничего не значат! НИЧЕГО! Жалкая, одинокая лгунья… Ты станешь моей женой, ты сделаешь всё, что я скажу, а потом узнаешь, что бывает с теми, кто доводит меня до такого состояния… – Он вытер пену со рта рукавом мантии и с дьявольщиной в глазах как одержимый заорал: – Убить Тома! Разрезать на куски! Искромсать! Сию же минуту!
Лелуэло как тряпка налёг на алтарь. Эльвин пронзительно вскрикнула.
Плат, который только того и ждал, со всей силы размахнулся кинжалом, целясь в мешок.
Лиам как ошпаренный вскинул руку и кинжал, поменяв своё направление, по самую рукоять вонзился в грудь Плата.
Эльвин поняла, что настал её момент. Уловив секунду пока и Вэнджел и его слуги шокировано наблюдали, как лохматый палач падает в лужу собственной крови, она прыгнула вперёд, скидывая с себя венец и длинную фату.
Вэнджел яростно рванул к брошенному мешку, но Эльвин оказалась проворней.
Управляемый силой её рук, мешок пулей полетел к ней, и она поймала связанного кота.
Дормант, Горн и Кламм точно безумные кинулись на Эльвин, но только как волна о песок разбились об окружившее её защитное поле.
– Ну нет! – Грозно и властно закричала девушка, чувствуя умирающего друга на руках. – Больше вы его не получите! Больше никогда!
Она быстро тратила свои силы, но всё держалась и держалась. За того, кого любила.
Один за другой всколыхнулись ряды людей в чёрных капюшонах, и всё взбурлило их ледяной кровью. Оскалив хищные пасти, они всем скопом хлынули к Эльвин, выпустив когти.
Сердце Лиама вспенилось от гнева. Лиам со свей силы взмахнул руками, буквально взорвав толпу изнутри, так что тёмные люди, словно чёрные капли единой массы, разлетелись в разные стороны.
Эдвин дунул вверх и маленькие жёлтые шарики, подвешенные к люстрам, одновременно выстрелили, полностью оглушив всех вокруг. Серебряная ткань под потолком загорелась и окуталась ревущим огнём, выплёвывая в пространство вышитые на ней звёзды.
Эдвин с Лиамом скинули капюшоны, совсем рядом с ними появились растерянные Эмили и Мирком.
– Туда! – Только и успела выкрикнуть Эльвин, увидев друзей, и указала вперёд на самую дальнюю, плотно закрытую дверь напротив алтаря.
Дормант, Горн и Кламм с трёх сторон бросились на Эльвин, но Лиам снова сбил их с ног.
Сорвав туфлю с правой ноги, Эльвин выбросила её вперёд и во всё горло закричала:
– Конец этого зала!
Недолго думая, Лиам с Эдвином сделали то же самое, использовав листок Лортониэли Лиама.
И люди, которые уже стеклись вокруг них недоумённо застыли на местах, не понимая, куда делась добыча.
Пока шло перемещение, Мирком схватил в охапку до смерти напуганную Эмили и, взмыв с ней в воздух, со всей скорости, на которую только был способен, устремился к дальней двери.
Наконец Эльвин упала на пол и, проскользив на животе несколько метров, свесилась над обрывом. Рядом проворно приземлились Лиам и Эдвин.
– Дорогая! – Лиам втянул Эльвин обратно и помог ей встать.
Сверху, невесть откуда, свалились запыхавшиеся Эмили и Мирком.
Эдвин резко развернулся.
Они стояли на краешке обрыва, а люди, которые сгрудились совсем в другом конце зала, теперь медленно и кровожадно надвигались на них, облизывая белые клыки. Конечно, они не спешили. Можно было и растянуть удовольствие. Загнать команду в ещё больший страх. Всё равно им уже не скрыться.
Эльвин ещё сильнее прижала к себе Тома.
– Что делать? – В отчаянии шептала она. – Что же делать? Без моста никак…
Но, как говорится: жизнь поддерживает тех, кто стремится жить, кто любит жить, кто хочет жить. Поэтому даже из этой, казалось бы, безвыходной ситуации нашёлся выход. Он не мог не найтись.
Эдвин вытащил из кармана бутылочку с когда-то давно найденной радугой и, вынув пробку, выплеснул радугу наружу.
