Эми Эвинг - Драгоценность

– Почему она меня ударила? – спрашиваю я. Мой голос срывается, и слеза стекает вниз по щеке.

Кора нежно гладит мою здоровую щеку, вытирая слезы большим пальцем.

– Это не Болото, детка. Не я устанавливаю здесь порядки. Но правила есть правила. Теперь ты ее собственность. – Кора поджимает губы. – На самом деле она неплохая хозяйка. Бывает и хуже, поверь мне. Но ты сильная. Я это вижу. Ты справишься. – В ее глазах как будто поблескивают слезы, и она хмурит брови. – У тебя все будет хорошо… – Она лучезарно улыбается и встает, протягивая мне руку. – Может, начнем подготовку к ужину?

Я беру ее за руку, и она помогает мне подняться, но во мне уже поселился страх. Мне не понравилось выражение ее лица, когда она сказала, что все будет хорошо.

Моя туалетная комната вполовину меньше спальни, но все равно огромная.

Умывальник и унитаз сделаны из темно-синего камня, медная ванна на когтистых лапах занимает почти всю стену. Пушистые голубые полотенца висят на медных крючках, а под ногами у меня плюшевый коврик в ярко-синюю и голубую, цвета барвинка, полоску. Я не вижу крана в ванне, но, к моему удивлению и радости, Кора поднимает рычаг, и с потолка извергается настоящий водопад.

Завороженная зрелищем, я протягиваю руку, и горячая вода струится сквозь мои пальцы. Кора улыбается.

– Ты раньше никогда не принимала душ?

Я качаю головой.

– Только ванну.

– Что ж, можешь побаловать себя. Только не увлекайся. У нас не так много времени, всего час. – Она усаживается в мягкое голубое кресло в углу ванной.

– А ты… – Я сильнее запахиваю пеньюар. – Ты останешься здесь?

– Не смущайся, детка. Нет ничего такого, чем меня можно было бы удивить. – Видя, что я не двигаюсь с места, она вздыхает и прикрывает глаза рукой. – Когда встанешь под душ, задерни шторку.

Я раздеваюсь и ступаю в ванну. Пар обволакивает мою кожу, распрямляя остатки кудрей, завитых Люсьеном. Я задергиваю занавеску, такую же полосатую, в тон коврика. И подставляю свое тело водопаду.

Я в эйфории.

Вода льется на голову, попадает в рот, струится по моим плечам, расслабляя мышцы спины и ног. Я невольно вздыхаю.

Слышно, как смеется Кора за занавеской.

– Нравится?

Я снова и снова прочесываю пальцами пряди волос, с наслаждением растираю кожу головы. Медная полочка уставлена мылом, лосьонами и шампунями, и не могу удержаться от того, чтобы не испробовать их все, и постепенно комнату наполняют ароматы лаванды, фрезии, розовой воды, мяты и арбуза.

– Ну, все, довольно, – говорит Кора, хотя я могла бы стоять под этим душем весь вечер. Герцогиня и ее пощечина теперь уже далекие воспоминания.

– Как это выключить? – спрашиваю я.

– Просто потяни рычаг вниз.

Водопад останавливается так же быстро, как и начался, и меня бьет дрожь. Из-за занавески мне протягивают полотенце. Я быстро вытираюсь, кутаюсь в полотенце и отдергиваю занавеску. У Коры в руках полотенце поменьше, которым она накрывает мои мокрые волосы. Я следую за ней в гардеробную. Стены обиты шелками сливочных и персиковых оттенков; здесь такое же трехстворчатое зеркало, как в моей подготовительной комнате, и туалетный столик с косметикой.

У столика меня ждет девушка, примерно моего возраста, в таком же платье, как у Коры, с высоким кружевным воротником, но голова у нее не обрита и хохолка тоже нет – ее крашеные волосы цвета меди уложены в пучок на макушке. Вместо связки ключей у нее на поясе черная прямоугольная пластинка на тонкой золотой цепочке. Она держит в руках платье, похожее по стилю на то, в котором я была на Аукционе, но сшитое из более тонкой, слегка мерцающей ткани.

– Это Аннабель, – говорит Кора, и девушка делает реверанс. – Она будет твоей фрейлиной.

– О. – Я и не думала, что мне полагается фрейлина. – Здравствуй.

Аннабель заливается румянцем, но не произносит ни слова.

Кора усаживает меня за туалетный столик, и Аннабель вешает платье возле зеркала. Затем они обе берутся за работу – расчесывают мои мокрые волосы, с пудрами, кремами и блесками колдуют над моим лицом, придают ногтям еще более совершенный овал. Аннабель все время молчит, а Кора открывает рот, только чтобы дать ей какие-то наставления.

Я наблюдаю за девушкой в зеркале, и она выглядит куда более миниатюрной и юной, чем мне запомнилось.

8

– Пора идти, – говорит Кора.

Аннабель втирает капельку душистого масла в мои запястья и поправляет волосы, рассыпанные по плечам.

– Спасибо, – говорю я, и она застенчиво улыбается.

Кора провожает меня в обеденный зал. Мы спускаемся по небольшой лестнице к двери, которая открывается в коридор, украшенный картинами из цветов. Сворачивая, мы попадаем в галерею с портретами в массивных золотых рамах – мне кажется, что они провожают меня взглядами, – а затем снова спускаемся по лестнице с простым ковровым покрытием. Мы проходим мимо зала с мраморными статуями, но я не успеваю их рассмотреть, потому что мое внимание отвлекается на холл со стеклянным потолком и искрящимся фонтаном в центре. Из холла мы попадаем в другой коридор. Я уже готова спросить у Коры, долго ли нам еще идти, когда она останавливается у двери с серебряной ручкой.

Она в последний раз окидывает меня оценивающим взглядом, разглаживает несуществующие морщинки на моем платье, после чего пропускает меня в небольшой кабинет, похожий на библиотеку. В камине потрескивает огонь. Герцогиня сидит в кресле перед камином, потягивая янтарный напиток из хрустального бокала. На ней бледно-голубое платье из мерцающей ткани, и кажется, будто дрожит вода, вплетенная в шелк. Когда я вхожу, она поднимает глаза и улыбается.

– Добрый вечер.

– Добрый вечер, моя госпожа.

Она встает и подходит ко мне. Я инстинктивно напрягаюсь. Ее улыбка становится шире.

– Нет, я не ударю тебя снова. – Она протягивает руку и проводит пальцем по моей щеке. Ее кисть прохладная и сухая. Я снова замечаю странное выражение ее лица, в котором сквозит надежда. – По прошлому опыту я знаю, что лучше начинать с кнута, а не с пряника. Мне ведь не нужен еще один Гарнет, верно, Кора?

– Верно, моя госпожа, – подтверждает Кора.

– Я тогда была рабой моды, – произносит герцогиня со вздохом. – Больше я такой ошибки не повторю.

Открывается другая дверь, и входит старик в полосатых брюках и черном фраке. Я слышу тихий гул голосов, доносящийся из комнаты за его спиной.

– Все ваши гости здесь, моя госпожа, – говорит он сиплым голосом. – Курфюрстина наконец пожаловала.

– Спасибо, Джеймс, – говорит герцогиня. – Я скоро выйду к ним.