Сволочь и Фенечка - Анна Григорьевна Владимирова
– Серег, прости, что я…
– Никогда больше не заикайся об этом, а то покусаю, – таким же ровным тоном возразил он.
– Ладно…
Мы одновременно вздохнули и затихли.
– А у меня на работе проблемы, – нарушил он молчание через время.
Я отстранилась, заглядывая ему в лицо.
– Что случилось?
– Меня начальница.… загнобила. Невзлюбила за что-то…
– Может, наоборот – втрескалась?
Сволочь отвел взгляд:
– Нет, точно нет. Просто работать не дает, цепляется…
Ну точно втрескалась и домогается, только Сволочь, видимо, со своим прямым как палка характером не понимает, что с этим делать.
– И что? Уволишься?
– Быть может.
Он вдруг как-то сжал меня крепче, задумавшись о чем-то, а у меня что-то сердце разогналось в груди, и стало жарко. Я заерзала и откашлялась:
– Давай ужинать?
– Ага, – отстраненно кивнул он.
– Ты расстроен сильно, – заметила я, пересаживаясь на стул.
– Да, неприятно. Давно же работаю в отделе.… А, с другой стороны, может, что-то новое поискать…
– Может, – оживилась я. – А что бы ты хотел?
– Я не знаю, – пожал он широкими плечами. – Первое, что на ум приходит – частная охранка. Либо в службу безопасности к кому-нибудь.
– Ну, с твоим опытом, думаю, это отличный вариант, – осторожно заметила я.
– Кстати, да, – задумчиво посмотрел он на меня. – Я почему-то только сейчас подумал об этом. Надоело это все. – И он воткнул в ролл палку и закинул в рот.
За окнами стемнело, и моя кухня погрузилась в полумрак, от которого не спас даже свет. Лампочка у меня тут была тусклая и больше сгущала темноту, чем разгоняла.
– А что там за коробка, которая тебя так расстроила днем? – обернулся он от раковины, разбираясь с посудой после ужина.
Я следила за ним все это время, отмечая, что у него это все получается как-то само собой, без какого-то одолжения что-ли… Он всегда был самостоятельным, конечно, но мы не жили же до этого вместе. В общем, эта его простота бросалась в глаза. И мне это в нем очень нравилось.
– Чаю, Фень?
– Ага.
Пока он ставил чайник, я сходила в комнату и принесла ему коробку.
– Мда, – усмехнулся Сволочь. – Фень, ну эта коробка вообще не для слабаков и пьяных.
– Я так и успокоила себя, – улыбнулась я.
Когда Сергей вскрыл её и поставил на стол, мы оба уставились в ее нутро. Все в ней осталось, как десять лет назад – бисер в мешочках, бусины, леска, инструменты. И даже камешки заговоренные еще сохранились – согревающие, светящиеся в темноте, улучшающие память и прочие. Помню, делала себе браслет с такими на подготовку к экзаменам.
– А у меня сохранились твои фенечки, – вдруг заметил Сергей.
– Да ладно? – улыбнулась я, вскидывая взгляд.
– Ага. С черными деревянными бусинами одна, и еще тонкая с черно-белыми. Я снял их, когда… порвал случайно третью, что ты из ниток плела. Не хотелось, чтобы и другие тоже где-то рассыпались.
А я смотрела на него и снова не могла отвести взгляда. Он заметил это и настороженно поинтересовался:
– Что такое?
– Ничего, – улыбнулась я. – Просто ты хранил мои фенечки.…
– Конечно, – как ни в чем не бывало кивнул он.
Сделать очередной вдох стало почему-то тяжело. Еще и щеки загорелись. А когда я подумала, что Сволочь снова станет меня мыть, голова закружилась вовсе.
– Фень? Фень, тебе плохо? – забеспокоился Сергей, поднимаясь.
– Нет, Сволочь, – просипела я, вскидывая руки. – Просто твоя начальница от тебя наверняка без ума. А ты этого не видишь.
Он замер обескураженно рядом.
– Мне до нее нет дела, – присел в моих ногах. – А вот работу, думаю, надо будет поискать. Я пока тебе не озвучил эту мысль, даже и не думал почему-то о таком варианте. – Сволочь помолчал немного. – Начальница сказала, что я не устроюсь в другое отделение, ведь у неё связи.… Феньк, может, это к лучшему?
– Вполне возможно. Может, и правда поищешь работу? Так, чтобы посмотреть на варианты и перспективы. А потом решишь окончательно. Если уж так тебя достало…
– Надо подумать, – кивнул он. – Что еще нужно собрать?
Мы обошли мою «малогабаритку», насобирали пару пакетов всяких «нужностей», а Сергей уговорил меня еще на половину пакета – забрал пару обуви на теплое время, резиновые сапоги, зонтик… будто бы насовсем меня забирал.
– Все, – решительно скомандовала я.
– Может, коробку с бисером? – предложил он уже на пороге.
– Чтобы она расстраивала меня, и я ныла тебе в трубку каждый день? – вырвалось у меня.
– Как хочешь, – пожал он плечами он, подхватывая пакеты.
– Ладно, заберем давай, – втянула я голову в плечи, и коробка легла поверх моего «приданого».
Когда за мной закрылись двери квартиры, стало легче. И показалось, что где-то за широкой спиной Сергея действительно маячит какая-то новая жизнь. Не такая, как мне виделось, но вполне сносная… А, может, даже лучше.
***
– Я не подпишу, – подняла на меня взгляд Инна от стола, на который я положил заявление об увольнении.
– Подпишешь. У тебя нет выбора, документ уже зарегистрирован в базе. Но можешь помяться. – И я развернулся и направился из кабинета.
Вчерашний вечер с Феньком наполнил меня новым смыслом. Прав был Дан, не стоило больше рисковать. Особенно там, где не зачтется. По крайней мере, я пытался в этом себя убедить и перестать думать о деле погоревшей ведьмы. Но и думать о Феньке оказалось непросто. Потому что это как по углям голыми лапами бегать.
Вчера все как-то валилось из рук, будто и у меня они были в бинтах. Я уронил всё, что только можно было уронить. Разбилась чашка в раковине, ударилась вилка об пол, выскользнула сахарница из рук… Я всё думал, чего хочу больше – остаться в отделе или уйти в новую жизнь. Но, натыкаясь на фигуру своей ведьмы в моем логове, забывал, к каким выводам приходил последние минуты, и приходилось начинать думать заново.
У меня буквально текли слюни на Феньку. Стоило ей отвернуться, а я уже залипал на её изгибах под плотной футболкой, которую сам же на неё и натянул. И спал я дерьмово. Потому что весь пропах ей. Ей и чертовым мылом, которое ловил по ванной, едва не опрокинув в нее Феньку. Не знал, куда прятать глаза потом… Тело превратилось в тлеющий уголек, а постель подо мной взмокла за ночь так, будто у меня был жар.
В общем, с Инной препираться настроения вообще не было. Мне стало все равно – уволит, посадит или кинется драться.
– Где отчёт?! – повысила она голос. – Сволчев, уволиться по собственному или по статье – разные
