Порочная луна - Си Джей Праймер
Ее губы кривятся в хмурой гримасе, руки сжимают полотенце так, словно она хочет разорвать его в клочья.
— Если твоя конечная цель — убить меня, тогда просто покончи с этим, — огрызается она, бросая на меня кинжальные взгляды, пока я снова запираю камеру и кладу ключ в карман.
— Так быстро сдаешься? — замечаю я, выгибая бровь, и начинаю пятиться от решетки. — А я-то думал, что в тебе больше огня.
— Ты ни черта обо мне не знаешь, — рычит она.
— Я знаю, ты, наверное, думала, что твой драгоценный Альфа уже придет за тобой.
Я опускаюсь на складной стул, как только чувствую прикосновение металлического сиденья к своим икрам, и вытаскиваю бутылку пива из-под мышки.
— Что бы он подумал, если бы узнал, что ты набрасывалась на меня раньше?
— Я не набрасывалась, — фыркает она, явно оскорбленная моим воспоминанием, хотя именно это и произошло.
Я тихо посмеиваюсь про себя.
— Значит, ты лгунья. Записано.
Она комкает полотенце в руках и швыряет его на решетку.
— Да пошел ты на хуй!
— Я думал, мы уже выяснили, что я не заинтересован в том, чтобы трахать тебя? — я ухмыляюсь в ответ.
Она долго смотрит на меня.
— И кто теперь лжец?
Справедливое замечание. Если бы мы встретились в любой другой ситуации и я не знал, кто она такая, я бы определенно попытался залезть к ней в штаны. Она чертовски сексуальна и вдвойне пикантна; Мне нравятся девушки, которые могут постоять за себя в словесном спарринге. Луна — редкая находка во многих отношениях.
Однако, как бы то ни было, я просто качаю головой, откручиваю крышку со своего пива и бросаю ее на пол. Она звякает о бетон, откатываясь прочь из поля зрения, в то время как я подношу бутылку к губам и делаю глоток.
— Есть что-нибудь для меня? — смело спрашивает она, когда я опускаю пиво и вытираю рот предплечьем.
— Ты что, думаешь, это роскошный курорт? — я усмехаюсь.
— С таким обслуживанием? — Луна наклоняет голову, морща нос. — Не-а, ноль из десяти, не рекомендую.
Я закатываю глаза, делая еще глоток из своей бутылки пива.
— Пить в одиночестве просто грустно, — комментирует она, сложив руки на коленях и рассеянно разглядывая свои ногти.
Когда она приехала, они были выкрашены в ярко-розовый цвет, но с тех пор большая часть лака облупилась.
— С другой стороны, у тебя, вероятно, нет друзей, с которыми можно выпить, учитывая, какой ты теплый и расплывчатый.
— Заткнись, — бормочу я.
Ее взгляд снова устремляется вверх, чтобы встретиться с моим, плюшевые губы изгибаются в ухмылке, а ее большие карие глаза, как у лани, сверкают коварным намерением.
— О, я попала в точку, не так ли? — замечает она, ее тон сочится сарказмом. — У бедного одинокого охотника нет друзей. Или они просто все уже мертвы? Я полагаю, что мы действительно уничтожили много ваших людей в прошлое полнолуние…
Я сжимаю в кулаке бутылку пива и вскакиваю на ноги.
Как, черт возьми, она смеет упоминать Бена?
— О-о, что ты собираешься делать, здоровяк? — насмехается она, ее самодовольная ухмылка становится еще шире. — Ты хочешь меня ударить?
Я скрежещу коренными зубами, ледяным взглядом глядя на нее сквозь решетку.
Я точно знаю, что она пытается сделать. Я знаю, что она стремится спровоцировать меня, поэтому я подействую импульсивно, врываясь туда неряшливо пьяным, тем самым давая ей возможность сбежать. И хотя я прекрасно осведомлен о ее намерениях, вот я и попался на ее уловки. Потому что она просто случайно наткнулась на то, что может вывести меня из себя в одно мгновение.
Размеренно вдохнув, я выпускаю воздух на медленном выдохе, запихивая свою ярость обратно в клетку своего разума и тщательно запирая ее, пока восстанавливаю самообладание. Затем я подношу бутылку пива ко рту и делаю еще один глоток, проглатывая и слизывая остатки с губ.
— Обычно я не верю в насилие в отношении женщин, — холодно говорю я, снова встречаясь с ней взглядом. — Но ты ведь не женщина, не так ли, звереныш?
Она закатывает глаза, перекидывая свои длинные светлые волосы через плечо.
— Я думаю, ты прекрасно знаешь, что у меня между ног. Ты достаточно долго смотрел на меня раньше.
У меня из горла вырывается насмешливый звук.
— Я следил, не более того.
— Ну да, конечно, — хихикает она, надменно вздергивая подбородок. — Женщины, безусловно, высший пол. Покажи титьку, и мужчины теряют всякий здравый смысл.
Я делаю угрожающий шаг к ней, понижая голос на октаву.
— Ты говоришь о большой игре для того, кто сидит за решеткой.
— Это все временно, — уверенно отвечает она. — Твои дни сочтены, охотник.
Мои брови взлетают вверх.
— Как будто твои нет?
Она пожимает плечами, выглядя чертовски самодовольной.
— Посмотрим.
Несмотря на то, что вся власть здесь принадлежит мне, это злое выражение лица чертовски нервирует. Оно заставляет меня подвергать сомнению все, что я знаю, задаваясь вопросом, не упускаю ли я чего-нибудь.
Я еще недостаточно трезв для этих интеллектуальных игр.
Допивая остатки своего пива, я поворачиваюсь, чтобы направиться к лестнице. Потому что я могу уйти, а она нет. Я контролирую ситуацию.
Прежде чем подняться по ступенькам, я останавливаюсь, чтобы оглянуться на камеру Луны, и обнаруживаю, что она смотрит мне вслед.
— Тебе лучше быть готовой поделиться кое-чем завтра, — говорю я с резкой угрозой в голосе. — Ты еще даже не начала страдать, но если продолжишь давить на меня, то будешь.
Ее плюшевые губы кривятся в хмурой гримасе, но я начинаю подниматься по лестнице прежде, чем у нее появляется шанс ответить, болезненная пустота укореняется внутри меня с каждым шагом отступления.
10
Три дня.
Вот как долго я была заперта в этой камере, и от одного осознания этого мне хочется кричать.
Я была уверена, что кто-нибудь уже пришел бы за мной. А если нет, я думал, а что сам найду способ выбраться отсюда. Вместо этого я провела три дня в принудительном заключении, мечась между депрессией, отчаянием и ослепляющей яростью, бесполезно умоляя судьбу о каком-нибудь способе избежать этого кошмара.
Желательно живой и невредимой.
В довершение ко всему, я все еще полностью отрезана от своей внутренней волчицы. Я вообще не чувствовала, чтобы она шевелилась с тех пор, как я здесь. Ее отсутствие преследует меня — такое чувство, что без нее я теряю неотъемлемую частичку своей души; часть того, что делает меня мной. Я начинаю беспокоиться, что она никогда не вернется.
Аконит не
