Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Арнаутова Дана Твиллайт

— Пожалуй, не стоит. Благодарю за помощь!

Она снова присела в реверансе, а Саймон разочарованно вздохнул:

— Ну, как хочешь. Тогда увидимся на первой лекции. Удачи!

«И еще раз благодарю, — подумала Айлин, сворачивая за угол. — Удача мне наверняка понадобится!»

К собственному удивлению, больничное крыло она нашла легко. Наверняка благодаря подробному объяснению Саймона! Через несколько минут Айлин уже стучала в пятую дверь с правой стороны, предусмотрительно выкрашенную в зеленый — цвет Милосердной Сестры и ее служителей.

Дверь открылась, и усталый, взъерошенный, в помятой мантии — будто в ней и спал, или со вчера не ложился — мэтр Бреннан улыбнулся Айлин.

— Доброе утро, дитя мое, — сказал он мягко. — Что привело вас ко мне?

Айлин стало стыдно. Что, если она разбудила целителя? Вдруг он действительно не спал всю ночь? Но теперь просто развернуться и уйти — это было бы слишком неприлично! Мало того, что потревожила, так еще и напрасно!

Она поспешно сделала реверанс.

— Доброе утро, мэтр Бреннан, простите, что побеспокоила вас, — выпалила она, от неловкости глядя не на целителя, а в пол. — Я хотела бы навестить милорда Морхальта, если это возможно…

— Вашего деда… — протянул мэтр Бреннан таким странным голосом, что Айлин, забыв про смущение, взглянула на него.

Целитель вздохнул.

— Вы, конечно, можете навестить милорда магистра, — сказал он, как показалось Айлин, нехотя. — Но, юная леди, будьте готовы к тому, что он вас не узнает. Или не сможет с вами говорить. Или не захочет…

Айлин закивала. Разумеется, она ведь не маленькая, она хорошо понимает, что милорд Морхальт болен! И что он может не хотеть никого видеть — тоже!

Мэтр Бреннан вздохнул еще раз.

— Хорошо, дитя мое. Идемте.

Айлин на минуту показалось, что это уже было. Вот только вчера мэтр Бреннан так же шел рядом с ней по длинному коридору, только тот, вчерашний, не был выкрашен в нежный зеленый цвет, и там не пахло легкой травяной горечью. И милорд Морхальт вчера был еще здоров…

Мэтр Бреннан остановился у одной из дверей, ободряюще улыбнулся Айлин и кивнул.

— Входите, дитя мое. Надеюсь, ваш визит взбодрит магистра.

Комната за дверью — палата, вспомнила Айлин, это называется палата! — оказалась просторной. И светлой не от магических светильников, а от солнца, любопытно заглядывающего в высокое окно.

За окном шелестели липы и отчаянно заливались птицы, а в палате, как и в коридоре, свежо и горько пахло травами. И грозой.

Айлин смущенно замерла у порога — милорд Морхальт был не один. Опираясь на подушки, он полусидел в постели, укрытый по грудь одеялом, его взгляд блуждал по палате, а спиной к двери на стуле возле самой кровати сидел высокий черноволосый мужчина в белой мантии. Совсем такой же белой мантии, как та, что пострадала вчера на Совете! О, Претемная… может, это другой разумник? Благие Семеро, пожалуйста, пусть это будет кто-нибудь другой!

— Амелия… — негромко сказал разумник, немного наклонившись к больному. — Брайд… Элоиза… Элоиза? — повторил он словно неуверенно и тут же продолжил: — Мэйв… Гвенивер…

«Да это же имена матушки и тетушек, — поняла Айлин. — Но… зачем? Зачем он их называет?»

— Экс-с-с… — прошипел еле слышно больной. — Не… не…

— Мэйв? Гвенивер? — очень мягко и с едва уловимой вопросительной интонацией продолжал человек в белом. — Ирэн… Колетта… Родрик… — перешел он к именам кузенов и кузин Айлин. — Артур…

Айлин даже попятилась, уперлась лопатками в дверь, и в тот же момент взгляд милорда Морхальта остановился на ней.

Айлин сглотнула. Мутно-зеленые, как стоячая вода в пруду, глаза больного показались ей абсолютно бессмысленными. Он моргнул и медленно, как-то неумело улыбнулся ей.

— А… Гвен…

В голосе тоже не было ничего от вчерашнего шипения. Чистый голос, ясный, только очень слабый. Но почему «Гвен»? Неужели ее приняли за матушку?

Мужчина в белом обернулся, и Айлин замерла от ужаса — это все-таки был магистр Роверстан. Ой…

Магистр улыбнулся. Вовсе не зловеще, а просто приветливо и тепло, отчего тут же стало еще страшнее, и шутка тетушки Элоизы про злопамятность показалась не такой уж и смешной.

— Доброе утро, милая леди. Вы пришли навестить деда? — голос у него тоже был мягким и теплым.

В точности, как вчера, как будто она и не устроила такого… такого…

Айлин сглотнула и кивнула. Магистр легко поднялся и подошел к ней.

— Я рад, — сказал он негромко и очень серьезно. — Надеюсь, это ему поможет. Навещайте его, леди. Говорите с ним. Это очень важно, поверьте, когда кто-то навещает тебя в лазарете.

— Я… непременно…

— Я рад, — повторил магистр. — Не буду вас смущать. Проходите, поговорите с дедом. Прошу вас!

Он кивнул на стул, с которого только что поднялся сам, и Айлин пошла к кровати. На подгибающихся ногах, под совершенно бессмысленным взглядом старика — назвать его дедом ей сейчас не удавалось даже в мыслях.

— Гвен, — повторил милорд Морхальт и схватил ее за руку.

Ладонь у него была холодная, шершавая и неприятно сухая, губы шевелились, как будто он говорил что-то еще, чего она не слышит, а глаза слезились. У Айлин сжалось сердце, а еще очень захотелось вырвать руку и убежать куда-нибудь подальше.

Зачем она вообще сюда пришла!

— Бросили меня, — пожаловался милорд Морхальт странно-плаксивым голосом. — Все бросили, разъехались. Домой не показываетесь… Ты не Гвен? Я вижу, я все вижу! Не Гвен! — Он скрипуче захихикал и погрозил Айлин пальцем. — Кто ты?

— Я Айлин, — шепнула она, обмирая от тягостной жути. — Гвенивер — моя матушка…

Старик мелко-мелко закивал, из уголка перекошенного рта у него вытекла капля слюны.

— Внучка! Получается, внучка… А ты — маг? Я вижу! Хорошая девочка. Гвен тоже хорошая девочка, только забыла меня совсем, домой не едет… а ты приедешь? Ты приезжай. Не бросай меня. Все бросили, ты не бросай…

— Я…

— Спать хочу, — доверчиво признался милорд Морхальт. — Ты иди, Гвен. Я спать буду. Проснусь, а ты здесь.

Он закрыл глаза и наконец разжал пальцы. Айлин попятилась к двери, стараясь ступать как можно тише, и налетела спиной на что-то — или кого-то? — и чуть не закричала, но чья-то твердая теплая ладонь прикрыла ей рот.

А вторая рука сжала плечо, развернула так, что Айлин почти уткнулась лицом в белую мантию.

— Тихо, тихо, девочка, не плачьте, — шепнули ей. — Пойдемте-ка. Пойдемте отсюда.

Магистр толкнул дверь и вывел Айлин из палаты. И тут же отступил, склонив голову.

— Прошу прощения, юная леди… адептка Ревенгар. Я должен был подумать, что вы никогда не видели последствий апоплексического удара.

«Воспитанная леди должна заверить, что все в порядке, — подумала Айлин. — Воспитанная леди должна принять извинения и… о Претемная, воспитанная леди не оказалась бы здесь!»

— Милорд… — начала она, удивилась тому, как тонко и сдавленно звучит ее голос, кашлянула и торопливо поправилась, вовремя вспомнив, что Роверстан не простой преподаватель: — Милорд магистр, дедушка… теперь так будет всегда?

Глава разумников посмотрел сочувственно.

— Я не знаю, милое дитя… простите, адептка Ревенгар. Вероятнее всего, милорда Морхальта удастся вылечить, но полностью ли?

Он качнул головой, и светлый камушек в золотой серьге, украшающей правое ухо магистра, весело блеснул на солнце.

— Пойдемте, не будем стоять у двери. Ваш дед нуждается в долгом отдыхе.

— Он принял меня за матушку, — сказала Айлин, следуя за магистром.

Почему-то он вел ее не туда, откуда она пришла, а в дальний конец крыла. Очень хотелось спросить, куда же они идут, но язык не поворачивался — вдруг магистр сочтет это неучтивостью?

Роверстан, не останавливаясь, кивнул.

— Я часто видел вашу почтенную матушку до ее замужества с вашим отцом. Само очарование… Вы очень на нее похожи, неудивительно, что милорд Морхальт вас спутал. Когда вы пришли, я как раз напоминал ему имена его дочерей и внуков, чтобы определить, как далеко зашло поражение мозга. Увы… Такой светлый разум — как жаль!