Единственная (СИ) - Ева Геннадьевна Никольская
— Вернем, — повторил Ник. Я кивнула. — Маме?
— Драконьей маме.
— Ева, Солнышко… — Голос брата стал пугающе ласковым, как затишье перед бурей. — Во что вы с сестрой опять вляпались, не успев вернуться домой?!
— Без сестры, — прошептала я, шикая на него, чтобы не орал и не пугал папу, который разговаривал с кем-то из работников автошколы, стоя чуть поодаль, и периодически поглядывал на нас.
— А с кем?
— Ой, смотри! — Я переключила его внимание на двери ангара. — Кажется, начинается.
Не хватало еще, чтобы он узнал о моих запутанных отношениях с господином Рэйном. Брату это вряд ли не понравится. Однокурсника рядом со мной он, возможно, еще стерпел бы, но великовозрастного иоширца — точно нет. А я морально не готова сражаться за право самой выбирать себе мужчину, когда сам факт наших с безопасником перспектив на совместное будущее пока что под вопросом.
Сосредоточив внимание на крытой площадке, откуда должна была выехать Крис на тренировочном эш-байке, я в предвкушении улыбнулась и… внезапно почувствовала, как сжимается сердце. Приложив руку к груди, чуть согнулась, а улыбка, игравшая на губах, превратилась в болезненную гримасу.
Ник ничего не видел, так как тоже смотрел на ангар. Я же краем глаза заметила, как побледнел Элрой, стоявший возле эш-байка моей сестры. Не просто побледнел, а, схватившись за голову, рухнул. Грохот получился знатный, потому что, падая, он завалил и мотолет тоже. К телепату тут же кинулись люди. И я бы побежала вместе с ними, но меня саму еще не отпустило.
— Что за…
Ник не успел договорить, потому что со стороны ангара раздался громкий взрыв и дверь, которая только начала открываться, вылетела оттуда, как пробка, чудом никого не задев.
Брат сорвался с места, кто-то из присутствующих тоже побежал к горящему ангару, а я по-прежнему стояла на месте, с прижатой к сердцу рукой, запоздало осознавая, что Крис оттуда так и не выехала.
Мысль была понятной и логичной, но мозг наотрез отказывался ее принимать. Зато сердце внезапно отпустило, и дышать стало гораздо легче.
Там же…
— Это неправда! — настаивала я, проходя мимо папы. Он отводил глаза и прятал руки в карманы, а в паре шагов от него прямо на асфальте валялся раздавленный чьими-то ногами торт. — Этого просто не может быть! — Я смотрела в измазанное сажей лицо Николаса: мрачное, непривычное, с плотно сжатыми губами и глазами, которые казались пустыми. — Неправда! — выкрикнула, не находя поддержки. — Я бы почувствовала, ясно вам?! — ударила себя по левой стороне груди и снова закричала. — Близнецы чувствуют друг друга! Крис жива, жива, жива! — Оттолкнув чьи-то руки, пытавшиеся меня удержать, бросилась к полуразрушенному ангару, возле которого уже стояли эль-кары пожарной и медицинской служб.
В этот самый момент оттуда вынесли носилки, на которых лежала погибшая. Из-под белой простыни выпала обожженная в нескольких местах рука в до боли знакомой потертой кожанке, сохранившейся гораздо лучше, чем тело.
— Держись, малышка, — обнял меня сзади брат. — Надо держаться.
— Это не…
— Она! — сказал он с уверенностью, насквозь пропитанной болью. Пальцы его сильнее сжали мои плечи, когда Ник произнес: — Я видел ее, Ев.
— Нет! — Вывернувшись из его рук, я рванула к носилкам и, пока медики не успели что-либо предпринять, сдернула полотно. Тело было изуродовано взрывом и огнем — жуткое зрелище. Одежда Кристины, ее черты в частично сохранившемся лице, но… — Это не она! — повторила я, предпочитая верить сердцу, а не глазам.
— У вас истерика, — резюмировал доктор, взяв меня в оборот. — Сейчас сделаем укольчик…
— Не надо мне никаких уколов! — начала вырываться я.
И вырвалась, когда Иоши врубил сигнал пожарной тревоги, отвлекая от меня не в меру настойчивого парамедика.
Развернувшись, я побежала прочь от эль-кара с символикой службы скорой помощи, внутри которого сидел белый как мел Элрой. Из носа его текла кровь, и женщина в форме сотрудника скорой помощи хлопотала вокруг, что-то замеряя.
— Это не может быть Крис, не может… — бормотала я, замедляя шаг. Перед глазами все плыло от слез, а в ушах до сих пор звучали крики тех, кто тушил огонь и разбирал завал. Я шла, ни к кому не обращаясь, да никто ко мне больше и не подходил, даже брат. Все шарахались, как от прокаженной, не зная, как себя вести с человеком на стадии отрицания, ну, или в истерике, если верить доктору. — Почему… Почему мне никто не верит? — спросила, в кого-то врезавшись. Кто это? Папа, брат или очередной парамедик, жаждущий причинить мне добро? Без разницы! Мужчина обнял меня, прижав к своей груди. Слезы душили, мешая нормально видеть, но запах… его я узнала, едва вдохнув. — Господин Рэйн? — прошептала, подняв голову. — Вы тоже, да? Тоже мне не верите? — ломая в отчаянии ногти о его китель, воскликнула я.
— Верю, — неожиданно сказал он, гладя меня по волосам. Стянув перчатку, безопасник попытался вытереть мои слезы рукой, но они все текли и текли. На нас наверняка смотрели, только мне было все равно. Я просто хотела, чтобы кто-то меня услышал, не принимая при этом за чокнутую истеричку. Но правду ли он говорит или подыгрывает, чтобы я успокоилась? Ответа я не знала.
— Врете! — шмыгнула носом, часто моргая, чтобы избавиться от лишней влаги, и вгляделась в его лицо.
— Нет, — сказал генерал. — Я верю тебе, Ева.
— И я верю, — подошел к нам Эл, которому тоже удалось вырваться из цепких лап медиков. Мертвые их мало интересовали, а вот живые — очень даже. Не зря же они сюда ехали. — Вернее… — Телепат поморщился, приложив руку к виску — очевидно, боль, отправившая его в нокаут, давала о себе знать. — Знаю. Это не несчастный случай, а похищение.
— Но я видел Кристину, — сказал Ник, с надеждой и недоверием поглядывая на Элроя и Аллегро. На второго еще и с неодобрением, потому что безопасник меня так и не выпустил из кольца своих рук. А я не вырывалась — я была бесконечно благодарна ему за поддержку, которую не смогли мне оказать родные.
— Подозрения Евочки не беспочвенны? — подбежал к нам папа, раскрасневшийся от волнения.
— Вам ли не знать, профессор? — произнес иоширец, активируя групповую телепортацию. — Парня придержите, капитан, — бросил он Нику и тот подхватил под руку пошатнувшегося телепата.
Спустя несколько секунд мы впятером оказались посреди заброшенной лаборатории, где тоже, по-видимому, был пожар, пусть и не такой разрушительный.
