Как достать стража. Влюбить и присвоить - Ольга Райская
В какой-то момент вспышка боли заставила выгнуться и застонать, но оно очень быстро забылась, сменившись волшебным ощущением единения, тепла и нежности. Не знаю, водились ли в изгнании девушки, но любовником он оказался внимательным и терпеливым.
И дело даже не в этом. Несмотря на то, что весь мой сексуальный опыт остался там, в прежнем мире, я могла со всей откровенностью сказать, что так, как с Китрэном, мне не было никогда и, обойди хоть тысячу миров, никогда уже ни с кем не будет.
И когда страсть немного утихла, а Кит потянулся ко мне за новой порцией нежности и ласки, которой ему отчаянно не хватало всю жизнь, я вдруг обратила внимание на медальон на шее мужа. Могу поклясться, в прошлый раз он был татуировкой — простым рисунком на коже, а сейчас передо мной покачивался артефакт. И не просто артефакт, а очень древний, мощный, могущественный.
И я знала, что это. Именно этот предмет безуспешно искали королевские приспешники, именно он пропал из сокровищницы Стэвов. Око мира — так его величали.
Женщина хотела любви, но артефактор, ученый и исследователь уже нашли себе иное занятие. Я протянула руку, чтобы дотронуться до медальона, но Кит… Он попытался отпрянуть. Где там… Я была быстрее, и пальцы коснулись теплой поверхности.
В синих глазах супруга мелькнуло удивление.
— Он принял тебя, — выдохнул мой проклятый страж.
— А могло быть иначе? — усмехнулась ему в ответ. Опытный взгляд давно определил некоторые особенности предмета. — Если не ошибаюсь, «око» — часть тебя, а я приняла тебя без остатка. Так оставался ли выбор у артефакта?
Кит рассмеялся. Его чуть хриплый смех волновал, будоражил, возбуждал. Муж склонился к моим губам с твердым намерением продолжить прерванные ласки, но у меня уже появились иные планы.
— Не до баловства! — строго сказала я, вывинчиваясь из под массивного тела Китрэна. — Вставай!
— Так… уже… — смутился все еще лежащий на кровати муж, и, пока я соображала, кто вместо него встал, хищно улыбнулся.
О, я едва не застонала от огорчения. Так хотелось нырнуть под теплый бок и отдаться на волю чувств, но дела я не привыкла откладывать, а уж смешивать с удовольствиями тем более.
— Кит, Кит… — укоризненно покачала головой. — Программа минимум исполнена, а программу максимум нужно еще заслужить. Живо в лабораторию!
Его взгляд сделался таким обиженным, словно у игривого щенка отобрали любимую косточку, но возражать он не стал, а с интересом повторил:
— В лабораторию?
Глава 7
Одевались мы так же быстро, как и раздевались до этого, но совсем не так сексуально. Четко. По-деловому.
Супруг был обескуражен, растерян практически весь вечер, начиная с моего заявления в тронном зале короля Кайо, а жизнь все преподносила и преподносила ему новые сюрпризы. Будь он чуть послабее, психика могла и не выдержать. Но в Китрэне я была уверена, и ничего скрывать от мужа не планировала.
По замку Мидра Кит тоже ходил с опаской и старался не отставать от меня. Ему все еще не верилось, что вокруг собрались единомышленники. И верно, после многих лет одиночества трудно свыкнуться с мыслью, что ты часть дружного, хотя и беспокойного, коллектива.
Уже спускаясь по лестнице, мы натолкнулись на еще одну неотъемлемую часть семьи Фреев-Мидров, с которой уж на счастье ли или на беду, но Китрэн еще не успел познакомиться. На искусных кованых перилах восседал нахохлившийся аррел и смотрел с укоризной отчего-то на меня.
Что я снова успела натворить? И чем снова не угодила Лошариусу? Если мне не изменяла память, то все наши общие договоренности я выполнила, это он не смог узнать имя проклятого стража. Так я не в обиде, потому что ситуация повернулась так, что оно само как-то узналось.
— Здравствуй, — поприветствовала птичку.
— Здоровее видали, — огрызнулся аррел и покосился на Кита. — Твой?
— Мой, — кивнула я.
— Тот самый? — уточнил птиц.
— Да… — на этот раз отвечала я уже с осторожностью, потому что пока не понимала, куда клонит Лош, но уже предчувствовала обвинения в свой адрес.
И они тут же последовали. Но для начала аррел театрально закинул голову назад, закатил глаза и прикрыл их крылом. Только потом вскричал:
— Неблагодарная! Я с лап сбился разыскивая твоего стража, а ты уже и замуж за него вышла и оприходовать успела, а мне никто даже словечком не обмолвился, на ужин не пригласил, слова доброго не сказал! Уйду я от вас…
— Куда? — с живым интересом поинтересовалась я, наблюдая, как от разыгравшейся драмы глаза мужа округляются.
Кит прекрасно слышал нашу беседу. Значит, Лошариус для усиления эффекта своей трагедии позволил ему внимать и наблюдать за процессом, о подобной способности птицы Настасья нас с Женькой давно предупредила. Впрочем, как и о том, что аррел Фрея артист, каких еще поискать.
— Хотя бы назад, в питомник! — нахохлился Лош.
— Там нет вкусной магии и ветчины, — возразила я и, пока он не очухался, размышляя о том, чего может лишиться, быстро добавила: — И потом, мы тебя любим.
— Да-да, конечно… — огрызнулся птиц. — Только на словах! А на деле Лошик несчастен, позабыт-позаброшен, пока вы все погрязли в плотских утехах, позабыв и обо мне, и о том, что миру угрожает опасность!
Я бы ответила, но вмешался Кит. Он с таким восхищением смотрел на аррела, что даже тот пресек фонтан своего недовольства и с интересом посмотрел на мужа.
— Чего уставился? — спросил Лошариус.
Но Китрэн ему не ответил. Обратился он ко мне:
— Это ведь аррел, верно? Я не ошибаюсь? Настоящий древний, взрослый аррел?
Хмм… И столько благоговения в его голосе прозвучало, что до птица дошло — он обзавелся еще одним поклонником. И если герцог про него все давно понял, то из Кита еще вполне можно было бы веревки вить.
— Не ошибаешься, — вздохнула я. — Аррел и есть. Зовут Лошариус.
— Твой? — почти прошептал супруг, не решаясь протянуть руку к птице, словно Лош был не Лош, а редкая ценная ваза.
— Семейный. Когда-то принадлежал нашему отцу Вигмарию Фрею, а теперь в большей степени Настасье, но и нам с Женькой, как видишь, от него периодически прилетает, — пояснила я мужу. Да он и сам все прекрасно видел, но моего мнения не разделял.
— Это восхитительное существо, — произнес Кит. — Вам с ним очень повезло.
— Хмм… А он небезнадежен, — тут же оттаял Лош. — Как арс-то, ничего?
