Лев для Валерьянки (СИ) - Леденцовская Анна
Настроение у аристократического предка Нейрандеса было отвратительным. Сначала его заставили заняться поисками старухиного блокнота, потом предъявили претензии, что книжица только показала, где найти в доме артефакты для уборки. А вишенкой, венчавшей недовольство сиятельства, было то, что белобрысый верзила с аппетитом ел. Айло в силу своей бесплотности был, разумеется, лишен этих радостей жизни, а Берт с таким смаком уничтожал провиант, что вызывал у льва жгучую зависть.
Девушки, к слову, предъявили претензии не лично хранителю, а в общем плане. Так сказать, несправедливостям судьбы, но, естественно, ничто не помешало бывшему графу принять это на свой счет.
Леру и Кейтсу можно было понять. Когда ушел отправленный за продуктами Берт, барышни занялись наведением чистоты. Парню же Валерианна строго-настрого велела не покупать готовое, а принести все, из чего можно было бы приготовить недорогой, но сытный ужин.
— Неплохо бы вообще закупить крупу, муку, мясо, овощи, — перечисляла девушка, — но пока хотя бы на ужин что-нибудь и, возможно, для завтрака на скорую руку.
В хозяйственного любителя покушать Лера верила и отпустила его за покупками со спокойной душой, предложив Кейтсе совместно привести в порядок кухню.
— Лучшая терапия от страхов, сомнений и прочих неприятных эмоций — это трудовая деятельность, — объявила она, отыскав большой таз и разодрав на тряпки обвисшую шторку противного горохового цвета. — Или твои мозги придумают отличное решение проблемы, а то и несколько на выбор, или ты упашешься настолько, что думать и рефлексировать будешь просто не в состоянии. Так что начинаем! Готовить в таком свинарнике точно не стоит.
— Жаль, что троица Маерши вчера не кухню отмыла, — вздохнула в ответ синелицая девушка. — Хотя и в комнате не особо чистоту навели, только на столе да вокруг чуть-чуть.
Двуликая, судя по всему, не очень любила уборку, но понимала, что отсидеться в сторонке не выйдет.
Саму Валерианну в этом плане грела мысль, что дом теперь принадлежит ей по всем законам графства, а значит, красоту тут она наводит для себя любимой.
Пока барышни, засучив рукава, драили кухню, Айло милостиво согласился найти записную книгу карги Лодраш. Как тетрадь выглядела, он прекрасно помнил, но вот где он видел ее в последний раз, хранитель, конечно, запамятовал. Честно говоря, его графячество был довольно склеротичным привиденьицем, а может, просто искусно притворялся.
Берт вернулся раньше, чем призрак отыскал потрепанную от времени на уголках тетрадь, и притащил здоровенную, доверху набитую плетеную корзину почти с себя ростом. Поскольку разделочный стол и плиту девчонки отскребли и отдраили в первую очередь, то парень, недолго думая, принялся за готовку.
Гением от кулинарии мьест Мохнатый не был, но картошечку с мясом и лучком потушить в казане особо много навыков не требуется. Было бы желание и капля представления о сочетаемости специй. Все это вместе с тонким нюхом у парня имелось, а разделочным ножом он и вовсе владел виртуозно.
Уже подкрепившись сытным и очень даже вкусным ужином, Лера в который раз попыталась полистать тетрадь, но капризная книжица, раскрывшаяся точно посередине, казалась прочно склеенной, как два монолитных блока.
— А если я попробую? Я как бы вроде родственница… — Желтые глаза Кейтсы под пепельно-серыми бровями светились просьбой и надеждой. Двуликая почти успокоилась и сейчас горела желанием хоть чем-то помочь. Пока они скребли, мыли и терли, Лера пыталась как могла подбодрить девчонку в ее неоднозначном положении, приводя все лезущие в голову аргументы.
— Ну смотри, — говорила она, — тебе он как папаша нужен? Нет? Ну вот! На титул и прочее ты претендуешь? Нет! Так чего бы ему и не помочь тебе с оборотом? Кстати, возможно, он как раз искал у бабки что-то про тебя и твою мать или еще что подобное. Айло! Что ты там бухтел про повторяющуюся историю?
— История всегда повторяется, юная мисель. — Призрак напыжился и надулся, выдавая очередную порцию нравоучений. — Следовало бы знать, что события цикличны и разорвать порочный круг, заложенный в витках судеб влиятельных родов, не всякому дано. Мне вот не удалось до конца… м-да… И кстати! Что значит «бухтел»? Побольше уважения!
— А что ты сделал? Ты так и не рассказал, — в очередной раз попробовала Кейтса выпытать у хранителя его тайну.
— Что, что! Что-то сделал! Иначе почил бы, как все мои порядочные предки, в фамильном склепе, а не торчал бы тут, отвечая на ваши вопросы! Вон там еще протри! Да не тут, а вон на той полке. — Полупрозрачная львиная туша взлетела почти под потолок и ткнула лапой в узкую деревяшку непонятного назначения, прибитую к стене. — И вон там тоже. Лишь бы языками чесать.
Видимо, Айло не настроен был откровенничать, а возможно, его проступок был очень плохим.
— Ты тоже бросил своего ребенка? — предположила, сделав последнюю попытку, оборотница, но только сильнее разозлила покойного льва.
— Нет! — Предок Нейрандес был категоричен. — Я никогда не бросал своих детей. Никогда!
От надувшегося и сердитого после вопроса Кейтсы графа девушки отстали, поскольку вернулся Берт, а пока тот готовил еду, старательно перемывали кучи громоздившейся на полу посуды, вытащенной из шкафчиков. Ее было так много, что на разговоры не было сил.
Парень рассказывал о походе по лавкам и, сообщив стоимость покупок, вернул Валерке сдачу.
— Сказал, что буду всегда там покупать и что это для наследницы карги Лодраш, — хвалился он. — Так мне сразу в цене уступили. Правда, спрашивали, будешь ли мази с притирками варить и откроется ли лавка… Будешь?
— А сам-то что ответил? — Лера в тот момент как раз пыталась ножом разделить листочки непокорного блокнота.
— Сказал: не знаю. Я ведь действительно не в курсе твоих планов, — пожал плечами Берт.
Отдать тетрадь Кейтсе, наверное, и правда было неплохой идеей. Какая разница, кто наследник дома, у тетради-то может быть совсем другой. Пусть попробует, если хочет.
К изумлению всех присутствующих, у Кейтсы тетрадка открылась, но тоже, как у Валерианны, только на одной странице, почти в конце. Короткая запись на пожелтевшем листе гласила: «Вот и нынешнего юнца из рода Нейрандес настигло семейное проклятие. Любовь и ложь, обман и неведенье. Только теперь страдание поделилось на троих. Терпение судьбы иссякло. Или Мааль исправит содеянное и выполнит предначертанное, или прервется род, захирев вместе с боковой ветвью полукровок».
— Ого! — Берт даже жевать перестал. — Вы же говорили, он там искал… точнее, говорил, что если вы найдете… Вот же то самое, и Кейтса полукровка как раз. Надо идти к графу, наверное. Да?
— Конечно! — скептически фыркнула Лера. — Прямо притопаем во дворец, или где он там живет? Типа мы тут в гости пришли, встречайте, ваша милость… Так нас к нему и пустили.
— Все верно, — подтвердил ее слова временно переставший дуться Айло. — На прием к графу Нейрандесу надо записываться через его секретаря. Но и в приемную тоже загодя занимают очередь. Наша, должен вам сказать, нескоро дойдет.
— И что делать? — Кейтса растерянно крутила в руках тетрадь Лодраш. Ей противный блокнот тоже отказался выдать любую другую информацию.
— Ну очевидно же — отправить письмо! — Хранитель нервно задергал призрачным хвостом, сердясь, что нынешняя молодежь не понимает очевидных вещей. — Бумаги разбирают в первой половине дня, и если как-то пометить конверт, что письмо ваше, тогда мьест Рсмурс его откроет прежде всего. Значит, Мааль узнает обо всем максимально быстро, возможно даже в течение пары дней, если повезет. Будет время подготовить должный прием, поскольку лучше пригласить графа сюда. Тетрадь из дома бывшая хозяйка не выносила, и вам не советую!
Испугавшаяся, что иначе ей придется самой идти на встречу с предполагаемым отцом, Кейтса поспешно закивала, соглашаясь.
Двуликая решила: если что, то она просто сбежит через свой чердак и спрячется. Хотя надежда, что она сможет выйти из пограничного состояния и принять хотя бы человеческий вид, тоже теплилась, и если ради этого придется столкнуться лицом к лицу с графом Нейрандесом, то так тому и быть.
