Истинная. Ты моя навсегда (СИ) - Дари Адриана
— Как… Красиво, Керни, — ошеломленно выдыхаю я. — Что это?
— Тихий, уютный мой уголок, — он тянет меня за руку ближе к фонтану. — Это святилище. По легенде именно здесь Луноликая спасла Пресветлого. И отсюда они вознеслись на небо, чтобы навсегда лишиться возможности быть вместе.
— Я… — хмурюсь и всматриваюсь в лицо Керни. — Я никогда не слышала эту легенду. Мне всегда говорили, что боги наказали Пресветлого, лишив его возможности встречи с Луноликой, потому что он пошел против брата.
Керни замолкает, скользит взглядом по моему лицу, будто отыскивая в нем какой-то ответ, а потом уточняет:
— Кто рассказывал?
— Наш старый альфа. На клановых собраниях для детей…
— Это очень интересно, Эйра, — чувствую, что рассказанное мной, беспокоит оборотня.
Словно эти детские сказки на самом деле очень важны. Словно я чего-то не знаю, упускаю. Но чуть помолчав, Керни решает резко сменить тему.
—Ты же хотела о другом поговорить, так? И я тебе обещал, что за прогулку со мной расскажу тебе.
Оборотень аккуратно поддевает прядь моих волос указательным пальцем и заводит за ухо, чтобы затем будто случайно коснуться шеи. Это легкое движение волнует, заставляет сердце сбиться с ритма, а по телу пробегает легкое покалывание.
Пресветлый! Я только сейчас понимаю, как неприлично близко ко мне стоит Керни. Но я же для него теперь женщина из гарема, так? Теперь же это объяснимо. Оборотень заставляет немного приподнять подбородок, чтобы смотреть ему в глаза.
— И что же тебя интересует, моя любопытная гостья.
Он мягко улыбается, а я снова тону в его золотистой радужке, любуюсь ямочками на щеках, смотрю на едва заметную щетину на подбородке.
— У вас целый гарем, Керни, — пытаюсь собрать мозги в кучку, но они растекаются, будто мороженое, когда я так близко к королю. — Зачем он вам? Зачем я вам? Зачем вы сделали меня одной из девушек гарема? Я совсем не понимаю.
— Тебе это не нравится? — низкий голос Керни отзывается в груди приятной вибрацией, пока сам оборотень обходит меня по кругу и встает за моей спиной.
Мне неловко, но я боюсь обернуться. Только сжимаю пальцами юбку.
— Что не нравится? То, что у вас есть гарем? — переспрашиваю я, чтобы понять, о чем он говорит.
— Ну, например, да, то, что у меня гарем, — он приближается к моему уху и понижает голос, практически переходит на шепот. Это словно вводит в транс и гипнотизирует. — Ты хотела бы быть главной женой во всем гареме? Может, даже единственной?
Разве я могу соврать ему? Нет, конечно, поэтому честно выдыхаю:
— Да.
Глава 18. Гарем
Глубокий низкий теплый смех выводит меня из зачарованного состояния, и я понимаю, что я только что сказала.
— Да… Да… — растерянно говорю я, отстраняясь от оборотня, который совсем неприлично близко ко мне стоит. Так, что от его дыхания на моей шее разбегаются стайки мурашек. — Да как вы можете так обо мне думать?!
Возмущенно поворачиваюсь к Керни лицом и хмуро сдвигаю брови.
— Как так? Как я могу думать о том, что каждая женщина хотела бы у своего мужчины быть единственной? — он с беззлобной ухмылкой наклоняет голову набок. — Не лучшей из всех, кем он обладает. А единственной.
Можно было бы подумать, что он издевается, но в его янтарных глазах ни намека на это. Чистый интерес и желание понять.
Вытираю влажные ладошки о платье, отхожу еще на пару шагов и присаживаюсь на бортик фонтана. Керни молчит. Слышно только как щебечут птички, журчит вода, когда тонкие струйки, поблескивая на солнце, падают в чашу, и тихо-тихо шумит ветерок где-то в верхушках деревьев.
Пауза затягивается, но никто из нас не стремится нарушать молчание. И почему-то я благодарна за это Керни. Он не давит. Он не пытается переубедить. Он будто бы просто направляет мои мысли, учит задавать правильные вопросы.
И находить на них ответы внутри себя, а не слушать, что кто-то другой за меня придумает.
— А такое бывает, Керни? Чтобы одна, — пропускаю воду между пальцев, ощущая приятную прохладу, которая позволяет сконцентрироваться именно на этом, отпустив все смущение. — Разве мужчина не создан для того, чтобы иметь много женщин?
— И кто же тебе это сказал? — чувствую, что Керни подошел и стоит совсем рядом, буквально за моей спиной, но не касается меня.
— Так заведено в моем клане, — веду плечом, вспоминая, что еще немного, и я стала бы одной из тех, кто развлекает Зордана. — Разве у вас иначе? Сколько девушек теперь в вашем гареме?
— В твоем.
— Что? — внезапное замечание заставляет меня вернуться в «здесь и сейчас».
— Раз уж ты сказала, что ты одна из моих… м… жен, то, я думаю, ты же можешь обращаться ко мне проще? — слышу добрую поддевку в голосе Керни, но это почему-то не злит, а скорее обескураживает. — Скажи.
— Что сказать? — понимаю, что он напрочь рушит все мои размышления и путает ход мыслей. Я вообще не могу предугадать, что и как он сделает.
— Скажи: «Керни, сколько девушек в твоем гареме?» —- рука оборотня едва заметно касается моего плеча.
Мурашки разбегаются вместе с легким приятным покалыванием и ощущением какого-то предвкушения, которое все чаще заползает мне под кожу в присутствии Керни.
Он ждет, вырисовывая на моем оголенном плече замысловатые узоры подушечками пальцев. Дыхание сбивается, я сглатываю и облизываю внезапно пересохшие губы.
— Керни, сколько девушек в т… твоем гареме? — голос все же дрогнул, но я произнесла.
— В настоящий момент, если я не ошибаюсь, около пятидесяти, — честно отвечает король, а я ошарашенно выдыхаю. — Я их не пересчитывал давно, а последнее время их изрядно прибавилось.
И он мне рассказывает про то, что женщины хотят быть единственными?
— И что? На всех твоего внимания хватает? — усмехаюсь я.
— Честно? — в голосе Керни улыбка, но я все еще сижу и не хочу поворачиваться, не хочу смотреть на него. Мне страшно.
— Да.
— Я их вижу только раз. Когда они получают брошь.
Так. Теперь это вообще не укладывается в моей голове.
— Эйра, — чуть посмеиваясь, наконец, решает объяснить все Керни. — То, что ты видела — это не свадьба, это всего лишь помолвка. То есть все девушки, которые попадают в мой так называемый гарем, просто находятся под моей защитой и благословением Луноликой. Это либо девушки, оставшиеся без опекунов, либо из очень бедных семей, но с сильным, часто необычным, даром, который нужно развивать. Иногда, конечно, и знатные оборотни присылают своих дочерей в надежде, что кто-то из них окажется моей истинной.
Он рассказывает, а мне становится легче. Ревность (а пора все-таки признаться, что это она, как бы абсурдно это ни было) отступает, словно мощная волна. Но что она принесет за собой?
— Потом девушки, как правило, отправляются в закрытые академии, находят себе женихов и… счастливо выходят замуж, — подытоживает Керни.
— А если кто-то… Действительно мечтает остаться и стать твоей настоящей женой?
Нет, я, конечно, не имею в виду себя. Но есть ли хоть одна девушка, которая никогда не мечтала стать королевой?
— А ты хотела бы стать королевой? — словно в ответ на мои мысли говорит Керни.
— Я? — закусываю губу и теряюсь.
А я ведь… Ведь я даже ни разу не задумывалась над этим. Мне с малых лет внушали, какой страшный король оборотней, как все в Керниолии ужасно, как… Совсем не так, как это я вижу своими глазами. Совсем не так. Но… королевой я точно не мечтала стать.
Сначала я мечтала о том, чтобы получить от кого-то тепла и ласки, потом о том, чтобы мне дали хоть какую-то работу и у нас было пропитание с сестрой, потом о том, чтобы никогда не попасться и не оставить сестру одну, потом о том, чтобы Зордан перестал плотоядно посматривать в мою сторону. Я даже ни разу не задумывалась о том, чтобы сбежать, потому что считала, что это невозможно.
— Не хотела бы. Я не рождена для этого. Мое место там, откуда ты меня вытащил, мое место рядом…
