Сказки Королевства (СИ) - Елена Владимировна Добрынина
— Хочешь тайну?
— Какую?
— Не-е-е, ты сначала поклянись, что никому не расскажешь!
— Клянусь Пресветлой, чтоб меня морской кот в омут утащил!
Черноволосый кивнул, признав клятву подходящей.
— Странные дела творятся, Сантэ, ой странные! — начал он, и, сорвав молодую травинку, задумчиво закусил зубами. — Риан Горо дает такие поручения… не поверил бы, если бы сам не слышал.
Ромаец покачал головой и снова замолчал.
— Ну… чего сказал-то? — нетерпеливо спросил мальчишка.
— Свести у мастера Крейя мешочек один, с камешками.
Санти удивленно уставился на приятеля. Никак ему не верилось, что справедливый, рассудительный ромайский риан мог приказать кому-то украсть у старика его имущество.
— Брешешь!
— Да чтоб Йеллэ мне все дороги перепутал! — ударил Мико себя кулаком в грудь. И Санти цокнул языком, принимая клятву.
— А на кой ему камни?
— Ну… — замялся чернявый, — тут я не очень понял, если честно. Риан говорил мудрено больно. Что, дескать, для эльнов они опасны, и пришла пора им вернуться туда, откуда они родом. Потом еще о господине, которому камешки сослужат хорошую службу.
— Каком еще господине?
— Кто ж о таком спрашивает, Сантэ? — с усмешкой произнес Мико, перегоняя стелебек из одного уголка рта в другой. — И мне, и тебе лучше о том не знать. Тебе особенно. Риан Горо и так строго-настрого запретил говорить о том чужакам. Только какой же ты чужак? Ты же свой почти.
И ромаец вдруг сверкнул широкой белоснежной улыбкой, открытой и бесшабашной. Правда, исчезла она столь же стремительно, как и появилась
— И я тут, в общем, подумал… как же мне подобраться-то к Крейю, он наш народ на дух не переносит. Зато Сантэ с ним частенько общается..
— Ты хочешь, чтобы я спер камешки вместо тебя? — охнул от внезапной догадки эльн.
— Обижаешь, — надулся Мико — не вместо меня, а вместе со мной. Плату пополам. Тебе один серебряный и мне один, ну как?
— Ну, не знаю, — Санти крепко не нравилась эта затея. Но серебряный — это целое состояние! Хватит и в носок отложить, и тетке немного отдать (ей сейчас нужно), и даже леденец на палочке в лавке купить. — Красть это как-то подло.
— Мне тоже не по душе, — поморщился ромаец. — И предложи кто другой, сразу же послал бы его подальше. Но риан Горо! Дело даже не в том, что он риан. Просто… я ему верю — и все тут. Если он сказал, что так надо — значит, надо. Ну да ладно..
Парнишка встал, разминая ноги.
— Если не хочешь, я сам попробую, только не говори никому.
Вот если бы Мико принялся уговаривать, Санти точно бы отказался. А тут… при виде поникших плечей приятеля и сжатых кулаков что-то встрепенулось внутри, и он решился.
— Стой! Я согласен! Как будем действовать?
План придумали на ходу. Спрятали удочку в кустах недалеко от деревни. Подкрались тихонько к забору. Мико достал из-за пазухи еще один ломоть хлеба, поменьше. Ее хватило, чтобы Вепрь — сторожевой пес старого Крейя, вопреки своей кличке добрейший и любящий Санти за то, что тот не брезговал и всегда охотно его гладил — признал в них своих и завилял хвостом, предчувствуя угощение. Задумка была проста до неприличия: Мико поднимает шум, способный выманить туговатого на ухо мастера на улицу, затем Санти, который не раз бывал в этом доме, через окно влезает в мастерскую, ищет в шкафчике с заготовками зеленый бархатный мешочек, хватает его и удирает назад.
Но это на словах все гладко выходит, а на деле же — сплошь кочки да ухабы. Шум Мико поднял знатный, мастер выскочил, как ему и полагалось. А у Санти дело не заладилось.
Сначала, перелезая через подоконник, он зацепился за торчащий гвоздь и порвал рубаху. Потом чуть не растянулся на полу, споткнувшись о шмыгнувшего в угол кота. В довершении всего, шкаф оказался закрыт на ключ. Начинающий взломщик заглянул во все ящики стола — ключа не было. От отчаяния он пошарил руками по верхней кромке шкафа, и чуть не подпрыгнул от радости, когда искомый предмет звякнул, брякнувшись на пол. Санти подхватил его, быстро открыл шкаф и тут услышал тяжелые шаркающие шаги.
Он схватил единственный зеленый мешочек, трясущимися руками еле повернул в скважине ключ и, чуть не выронив его, положил на место. Шаги приближались, и мальчишка бросился к окну, совершенно позабыв о подлом гвозде. А тот снова нашел себе жертву. Но теперь не рубаху, а тесьму на мешке. Послышался скрип открываемой двери, и Санти, переваливаясь через подоконник, со всей силы дернул мешок на себя. Старая ткань легко расползлась, и из рваного мешочного брюха посыпались на землю камни. Санти лихорадочно рассовывал их по карманам, боясь, что вот сейчас мастер высунет голову в окно и застукает его с поличным. Но ничего такого не происходило, и мальчик немного успокоился. Подобрав последний из выпавших камней, он тихонько прокрался к забору и перемахнул через него.
Мико уже ждал его в установленном месте.
— Подставляй карман, — прошипел Санти и под удивленным взглядом сообщника принялся выкладывать из куртки добычу, попутно рассказывая о своих злоключениях.
— Завтра днем встречаемся у речки. Отдам серебряный, — сказал ему Мико на прощание и крепко пожал руку чуть выше локтя, как у ромайцев меж своих принято.
Ох и досталось Санти вечером от тетки! И за позднее возвращение, и за грязные коленки, а пуще всего за порванную рубаху (и это еще она не знала, что удочку он умудрился в кустах забыть, а то б живьем съела). Поэтому к себе он был отправлен сразу после того, как пришел, да еще и без ужина.
А когда чистил щеткой куртейку, обнаружил, что за подклад что-то завалилось. И с удивлением извлек оттуда камешек. Небольшой, размером с перепелиное яйцо, но такой диковинный, что Санти даже рот раскрыл — он и не думал, что земля такое родить может. Белый, полупрозрачный, словно мерцающим серебристым туманом наполнен. А внутри чисто огонь живой — желтые, оранжевые, красные всполохи. И все это движется, вихрится, танцует и, кажется, живет своей непостижимой жизнью. Так и хочется поближе наклониться, и смотреть… смотреть… смотреть…
Санти оттер камешек о рубаху да поднес к лампе, чтоб на свет поглядеть — и совсем пропал. Огоньки, как мотыльки живые, замелькали, запорхали внутри, зовя за собой и вдруг сложились в цельную картинку. Видит парень степь бескрайнюю, а по ней, вздымая копытами клубы пыли, табун бежит. А скакуны — то! На корриденов похожи, но покрепче, и цветов всяких разных… Корри
