Жена тёмного князя 2 (СИ) - Алёна Цветкова
— Некромант с сыном, — ответил Борис, — Мишка был прав. Сразу после отставки поводок затягивают, чтобы некроманты умирали как можно быстрее и не создавали проблем светлым.
— Я же говорил! — воскликнул обрадованно Мишка. — Значит мы вытащим Васькиного батьку?!
— Вытащим, — кивнул Борис, — но не в этот раз. Пока это будет некромант из соседней деревни. Он совсем плох и готов поучаствовать в эксперименте по снятию петли…
— Пока?! — уловила я главное. — И сколько же народу ты собираешься притащить сюда?!
Борис мельком взглянул на меня. Виновато вздохнул и честно ответил:
— Пока неизвестно, Ася… Сколько получится. Прости, я понимаю, это совсем не то, что ты хотела бы… Но и смотреть на смерть темных, зная, что светлые мнишки убивают их нарочно, я просто так не могу. Если нам удастся снять поводок… — он на мгновение замолчал, — мы попытаемся вытащить из Пределов как можно больше наших.
Меня просто разрывало от противоречивых эмоций. С одной стороны, я понимала, Борис прав. Если есть надежда спасти людей от безвременной смерти по вине светлых, то следовало сделать все, чтобы помочь как можно большему количеству некромантов. Но с другой… Почему я должна отдуваться за всех?! Я все лето пахала, как проклятая, чтобы обеспечить нас троих едой на всю зиму. А теперь должна раздать все свои запасы, рискуя остаться голодной?! И это я не говорю о том, что нам просто некуда поселить даже этих двоих, о которых речь зашла сегодня. А если их будет больше?! Я только-только стала думать о том, чтобы поделить нашу комнату какой-нибудь перегородкой, чтобы создать хотя бы иллюзию уединения!
— Ася, — Борис тяжело вздохнул, придвинулся ко мне по бревнышку, на котором мы сидели, обнял, — прости… Я все понимаю… Ты уже сделала очень много для того, чтобы я выжил. Чтобы мы ни в чем не нуждались. Но по-другому никак… прости, любимая моя…
Я кивнула, глотая слезы. И уткнулась Борису в плечо, чтобы никто не увидел, какая я жестокая. И как я плачу от того, что ему, возможно, удастся сохранить столько человеческих жизней.
— Прости, — еще раз выдохнул он и прижал меня к себе еще сильнее, давая понять, что всегда будет рядом со мной… Ну, почти… ведь днем, когда я пашу, как проклятая лошадь, муж спит. А ночью, когда просыпается, я валюсь с ног от усталости и засыпаю раньше, чем успеваю закрыть глаза. Я уже почти забыла, что такое ласки супруга.
А потом я подумала о том, что где-то там может остаться сиротой еще один ребенок… такой же, как когда-то был Мишка. Я знала, как тяжело ему было выживать в мире взрослых, пока он сам был маленьким мальчиком. И никому не желала такой же судьбы.
— И ты меня прости, — я отстранилась. Вытерла слезы и попыталась улыбнуться. — Ты прав, Борис. Если мы можем помочь, то должны это сделать. Надо подвинуть Мишкину кровать ближе к нашей, и можно будет поставить еще одну… Я завтра сошью тюфяк и набью его сеном. А вы с Мишкой сегодня снимите несколько полок в кладовке и сколотите кровать. А вместо них вбейте в стену побольше колышков, чтобы было куда вешать припасы. Мишка, мы с тобой завтра послезавтра пойдем на Дальний край. Там еще остались какарушки… Надо собрать из как можно больше.
Дальним краем мы называли конец оврага, который начинался недалеко от Пределов Жизни и тянулся километра на три-четыре к северу. Все какарушки, которые росли ближе, мы уже выбрали.
После ужина Мишка с Борисом взялись за работу. Обычно их шум не мешал, и я спала как убитая. Но сегодня сна не было ни в одном глазу. Мозг лихорадочно рассчитывал, как поделить припасы, чтобы хватило не только на зиму, но и на весну. Снова питаться рогозной кашей и рыбой мне претило.
По всему выходило, что собранных запасов хватит на пятерых, при условии, что ничего не испортится во время хранения. Но появление каждого нового человека, если таковые будут, означало экономию на продуктах. А что делать с крышей над головой я, вообще, не представляла. Если вынести стол из дома, то максимум здесь поместятся четыре кровати. Но если вместо кроватей сделать сплошные полати, то вповалку можно будет уложить еще несколько человек. Но тогда мне придется спать в одной постели с кучей мужиков. А мне категорически хотелось избежать такого расклада.
Промаялась без сна я почти половину ночи. Смогла заснуть только тогда, когда Мишка с Борисом закончили дела и принялись за учебу. И поэтому утро началось не слишком хорошо. Я мало того что не выспалась, так ее и не нашла никакого выхода кроме самого очевидного: продолжать вкалывать и собирать еду.
Правый и Левая, которые к началу осени превратились в молодых птиц, очень похожих на свою мамку, удивились, когда я расставила силки на новых тропах. Они видели, уже пару недель я ставила всего три ловушки, вместо обычных десяти. Сразу после установки новых силков, зайцы стали попадаться гораздо активнее, а я радовалась. Ведь кормить придется не нас троих, а целую ораву. Причем неизвестно какого размера.
Верши, которые сохли на берегу уже больше двух месяцев, я, починив, отправила в воду. Запасы замороженного филе оказалось не таким уж огромным. А я помнила, что зимой Борис приносил совсем мало рыбин. Возможно это потому, что ловил он ее совершенно варварским способом и оглушенная магией добыча оставалась подо льдом. Но я не хотела рисковать, если вдруг с холодами рыба куда-нибудь уходила из реки.
Мои гурлинки удивленно верещали, решив, вероятно, что их «мамка» сошла с ума или сильно проголодалась. И притащили мне по две огромные щуки каждый. У меня даже слезы на глазах навернулись. Прежде чем пойти домой, я посидела на берегу и поплакала немного, обнимаясь с птичками. А потом набрала мешок камыша, пух которого мы использовали, чтобы набить подушки, и потащилась домой…
А пока шла, придумала еще один способ сохранить мясо на зиму. Зачем париться с разделкой, копчением и сушкой, когда можно запасти живые консервы… Сплести из ивняка клетки, и посадить туда зайцев. Есть, конечно, риск, что они сбегут, но попробовать стоило. Правда, придется заготовить еще больше сена, которое к концу лета стало похоже на солому, и навязать еще веников. Но все лучше, чем потратить столько сил на переработку мяса, которое потом пропадет.
До обеда успела убрать созревшие в огороде злаки и перекопать грядки, подготавливая их к следующему сезону. Урожай
