Ломбард на навьем перекрестке - Кристина Юрьевна Юраш
- Подъем, - подул мне в ухо кот, пока я морщилась на одну сторону, пытаясь отмахнуться рукой. Из последних сил я перевернулась на спину, чувствуя, как ноют бедные косточки.
- Ладно, - послышался голоса, а я замычала, дернувшись изо-всех сил, когда почувствовала поцелуй на моих губах.
- Ыыыыымммм! – протестовала я, округлив глаза и вырываясь из цепких кошачьих объятий.
- Отлично! – заметил кот, беря список. – На чем мы остановились? А! На Двести сорок седьмом желании!
- Погоди! Двести сорок восьмое, - отшатнулась я, растирая рукой губы и опасливо косясь на кота.
- Поцелуй желанием не считался. Я делал это против воли, - заметил кот, рассмеявшись.
Глава семнадцатая
- Ах ты… - возмутилась я, снова сникнув на кровати. Видимо, последний рывок отнял у меня остатки сил. И теперь мне хотелось только одного – спать!
Я чувствовала, как меня обнимает теплая и уютная дремота. Тело стало невесомым, и, кажется, я уснула. Проснулась я от того, что кто-то неподалеку отчетливо произнес: «Восемьсот двадцать шесть!».
- Восемьсот двадцать семь! – послышался голос, а меня чмокнули в губы. – Восемьсот двадцать восемь! Фу! Еще немножечко…
- Ты что… - прошептала я.
- Молчи! – проворчал кот, склоняясь ко мне с тяжелым вздохом. – Так, губы где?
И он чмокнул меня в губы.
- Давай, принимай посильное участие, - пошевелили меня. Я привстала, видя, как сидят тихо двое из ларца. Они даже расцарапаны были одинаково.
- Я старался, чтобы было одинаковые с лица, - усмехнулся кот. – Продолжаем!
- Девятьсот один! – сглотнула я, поворачиваясь, чтобы смачно поцеловаться. Мысленно я себе обещала, что больше никогда в жизни не стану целоваться! Никогда!
- Куда губы уводишь! – прошипел кот, звонко чмокая меня в губы и делая пометку. - Так, выставляй хоботок! Девятьсот два!
- Мммм, - простонала я, понимая, что еще чуть меньше сотни поцелуев.
- Тысяча! – выдохнул кот, ловко вскакивая с кровати и таща двоих из ларца расцарапанных с лица в сторону ларца, стоящего в центре комнаты. Они визжали, упирались, а кот спровадил их внутрь и уселся сверху на крышку.
- И что нужно сказать котику? А? – спросил кот, глядя на то, как я встаю и направляюсь к двери.
- Ах, прости, я забыла, - улыбнулась я и … звонко поцеловала его в щеку.
- Работай, иди! – махнул рукой кот, а я стала спускаться по огромной лестнице. Дуб внутри казался больше, чем снаружи.
- Твою мать! – выдохнула я, глядя, что мой гипермаркет чудес превратился в обычный магазинчик у дома.
- Ладно, - выдохнула я, доставая бумаги со списком, как вдруг услышала знакомую песню.
«… ушел… от … ушел…»,- слышалось на улице, когда я выбежала из дуба. По полянке катился старый, плесневелый колобок, распевая жуткую песенку.
- Колобок вернулся! – обрадовалась я, бросаясь за колобком. Тот посмотрел на меня, закашлялся и выплюнул пожеванную корону.
- …от царя ушел. – басом заметил он, когда я бежала за скатертью самобранкой. В два прыжка я настигла его и подняла узел из скатерти.
- Кот! Колобок вернулся! – радостно крикнула я, размахивая колобком.
Кот лежал на ветке в такой позе, в которой кошки постигают кошачий дзень.
- Засунь его куда-нибудь, - зевнул кот, точа когти о дуб.
Я вошла в лавочку и повесила колобка на гвоздик. Он пытался прогрызть скатерть самобранку, которая писклявым голосом поливала его отборной бранью.
- Колобка я повесила, - вздохнула я, выйдя на полянку.
- Вот скажи мне, - сощурился кот, вглядываясь вдаль мрачного леса. – Что в этой картине не так?
Я тоже повернулась к лесу, рассматривая зеленые шумящие кроны, облака, которые плыли по небу. Конечно, я не пейзажист, но кажется, горизонт завален.
- Горизонт завален? – спросила я, глядя на свою одежду с ужасом.
- Тишина! – послышался голос кота. Он еще больше сощурил глаза, осматривая окрестности. – Ты прислушайся!
Я прислушалась, слыша далекое пение птиц и шелест деревьев. Кот соскочил с дерева, обнял меня, заставив мысленно поежится.
- Ты посмотри вокруг, - прошептал он мне на ухо страстным голосом, словно мы с ним на романтической прогулке.
- Н-да, - согласилась я, видя, как его когтистая рука свисает с моего плеча.
- Птички поют, - снова произнес кот мне на ухо, заставив меня вздохом согласиться. Может, и правда, есть в коте что-то романтичное? Или поцелуи на него так действуют? Нельзя говорить про мужика с которым ты целовалась почти тысячу раз за ночь, что это чужой человек.
- Деревья шелестят, - мурлыкал кот сладострастным голосом, а я присматривалась к красотам природы, скрывая едва заметную улыбку обо все догадавшейся девушки.
- Мы с тобой вдвоем, - сладко мурлыкнул мне на ухо кот, заставив взволнованно поежится. Его когти пробежались по моему оголенному плечу, словно он играет на фортепиано.
- Как ты думаешь, - прошептал кот, резко развернув меня к себе и прижав так, что меня чуть не сломало пополам. – Что могут делать двое…
Его лицо приближалось к моему, а тихий слегка рокочущий мурлыканьем голос заставлял внутри все переворачиваться.
- Если вокруг никого нет? – прошептал кот, дыханием обдувая мои губы. – Ты верно мыслишь…
Его желтые кошачьи глаза расширились, а я только сейчас увидела, что его суженные зрачки напоминали иголочки.
- Где народ? – внезапно крикнул кот, разрывая всю атмосферу романтики. – Где люди? Где полчища голодных до чудес клиентов? Где эти Иваны с отпечатками царских сапог на заднице? Где эти Федоты ЕслиНеПринесешьЗавтраУтромСекирБашка? Где Василисы Превсякие? Где богатыри? Где все?
И правда… Никого не было.
- Может, у людей денег нет? – спросила я, видя, как гневается кот. Он то выставлял, то снова втягивал железные когти.
- Когда у людей денег нет, они к нам толпами ломятся! То ковер, то ларец, то кладенец сдают! – возразил кот, расхаживая передо мной.
- Может, дело в рекламе? – спросила я очень робко. – Просто тут русалка на ветвях висела… Все про нее спрашивают. Может, ее обратно повесим? Достанем и повесим?
- Во- первых, не висела, а сушилась! Это раз, - обиженно заметил кот.
- Хорошо, сушилась русалка, - кивнула я, видя, как дергается у него хвост.
- Во –вторых, я ее иногда подъедал.
