Укус пары (ЛП) - Тайден Милли

Карла помахала своим друзьям на прощание. Всем хватило одного взгляда между сестрами, чтобы понять, что назревает ссора. Джордан и Элли предложили им отправиться домой и покончить с этим вечером, потому что Эмме и Николь нужно было отоспаться после всего выпитого вина. Ее друзья были немного навеселе, и их должны были высадить, так как они не водили свои машины. Набравшись терпения, на какое была способна, она повернулась к Касс, которая сидела на диване, поджав под себя ноги.

— Итак…

Касс приподняла темную бровь.

— Если тебя беспокоит, что я здесь, я могу уйти.

— Нет, тебе не обязательно уходить. Я просто удивлена, что ты здесь. Я имею в виду, что мы с тобой никогда не разговариваем. Ты больше разговариваешь с Келом, чем со мной. Я не совсем понимаю, чего ты от меня хочешь.

Черты лица ее сестры, которые отражали ее собственные, были печальными.

— Мама переживает трудные времена.

— О? — Карла действительно не хотела слышать о последних проблемах своей матери, но и не хотела показаться грубой.

— Она была больна, и ее парень ушел с деньгами, которые она получила от Кела.

Ее брат всегда был мягок, когда дело касалось их матери. Он посылал ей небольшие суммы денег, чтобы помочь ей выжить. Несмотря на то, что он знал, что она использовала их на мужчинах, он все равно посылал ей деньги на счета и расходы. Он был хорошим сыном. Карла умела игнорировать лучше, чем он. Хотя их мать несколько раз доставала ее, она хорошо держала дистанцию и не позволяла ей давить на Карлу, заставляя ее посылать деньги, которые она использовала бы только для подкупа мужчин.

— Мне жаль это слышать.

Она села напротив Касс, скрестив руки на груди.

В последний раз, когда она разговаривала со своей матерью, ее мучило чувство вины за то, что она целую неделю не посылала ей денег. Это противоречило ее натуре — не помогать. Но все, что ее мама когда-либо делала, это эмоционально тянула ее вниз, пока она не почувствовала себя настолько подавленной, что сдалась. Напоминая ей о том, как много она сделала для нее в детстве. То, что большинство родителей должны были делать для своих детей, ее мать считала привилегиями. Она ненавидела иметь детей и жалела, что не сделала аборт. Это был разговор, который она никогда не забудет.

Касс театрально вздохнула.

— Да, и я потеряла работу.

Вот это было впервые. Касс никогда не работала, исходя из того, что она знала.

— У тебя была работа?

Она улыбнулась, наклонилась вперед и подмигнула.

— Ну, почти. Я была между парнями, и они давали мне деньги, чтобы я делала то, что хотела.

— И что произошло?

Она пожала плечами.

— Один застукал меня с другим, и ему это не понравилось. — Она перебросила волосы через плечо. — Я не понимаю, почему мужчины становятся собственниками. Не то чтобы я обещала кому-то из них, что выйду за него замуж.

Она чувствовала, что начинает злиться на то, как бесчувственно Касс обращалась с людьми.

— Может быть, они не хотели, чтобы с ними играли.

— Неважно. Это было не так уж и важно. Мужчины все время играют с женщинами. Самое время кому-нибудь показать им, что мы не игрушки.

Карла прикусила язык, чтобы не выдать пару отборных слов.

— Не все мужчины одинаковы.

Она остановилась. Не все мужчины были одинаковыми. Нейт не был похож на мужчин, среди которых она выросла. Она видела это. И все же она продолжала бороться с тем, что, как она знала, было правдой. Инстинкт подсказывал ей дать этому мужчине шанс. Черт возьми! Ее сердце подсказывало ей дать ему передышку. Доверять ему и позволить их отношениям процветать. Но неуверенность в себе заставляла ее закрывать глаза на то, что было очевидно, и игнорировать это. Теперь, когда Касс была там, отношения с Нейтом казались надуманной идеей.

— В любом случае, — Касс остановилась и выпила бокал вина, прежде чем закончить свою просьбу, — мне нужны деньги.

— И при чем тут я? — Она не понимала. Конечно, Касс знала, что Карла небогата и у нее нет таких денег.

— Ну, папа оставил всем нам немного денег в своем поместье. Кел сказал мне, что он управляет вашими, и что за то время, что он инвестировал, оно удвоилось.

И снова она не понимала, к чему клонит Касс.

— И что?

— Итак, дорогая сестра, мне нужно, чтобы ты одолжила мне немного денег. Хотя, честно говоря, может пройти много времени, прежде чем ты увидишь их обратно. Ты должна просто подарить их. — Она ухмыльнулась, как будто на самом деле не просила дать ей денег. Они никогда не были близки с самого начала, отнюдь, так что то, что она вела себя так, будто просить у Карлы денег не было чем-то особенным, на самом деле выводило ее из себя.

— Ты в своем гребаном уме? — Карла вскочила на ноги. Руки сжались в кулаки. — Почему ты думаешь, что я дам тебе денег?

— Не нужно так злиться. Мне это действительно нужно. Я твоя сестра. Как ты могла просто игнорировать тот факт, что ты мне нужна?

Гнев, который она подавляла, вырвался из-под контроля. Она отодвинулась от Касс, прежде чем стереть с лица скользкую улыбку, и начала расхаживать вокруг дивана, мысленно считая до десяти и обратно.

— Ты моя сестра и, сколько я себя помню, ни на минуту не заботилась ни о ком, кроме себя. Мы с Келом живем здесь уже много лет, а ты игнорируешь нас обоих. Если это не то, что приносит тебе пользу, ты не беспокоишься.

Лицо Касс исказилось от ярости. Она дернулась вперед на диване, спина прямая, как стрела, ногти впились в колени.

— Можешь ли ты винить меня? Вы двое бросили меня, как мешок с дневным мусором. Я была недостаточно хороша, чтобы быть с вами двумя.

— Это неправда! Ты решила остаться с Лорой.

— Она наша мать!

— Она никогда так себя не вела! Она никогда не вела себя как член семьи! — Она отшатнулась. Боль и разочарование за мать и сестру, с которыми она никогда не будет близка, развязали ей язык. — И ты тоже.

— Это ведь ты бросила меня! — ее нижняя губа задрожала, как будто она собиралась заплакать, но огонь в ее глазах говорил о гневе, который она пыталась скрыть от Карлы. — Ты оставила меня и забрала Кела, единственного брата, который у меня есть, и злишься, когда я прихожу сюда, потому что ты мне нужна. Не будь такой!

— Что значит — не будь такой? — Она крепко стиснула зубы, ожидая услышать звук ломающейся челюсти.

— Ты мне нужна. Перестань быть такой сукой.

— Диос мио! — Она вскинула руки вверх, прежде чем хлопнуть ими по спинке дивана перед собой. Она вцепилась в ткань, чтобы не наброситься на Касс и не ударить ее по лицу. Она не была жестоким человеком, черт возьми!

— Как у тебя только наглости хватило. Я никогда ни о чем тебя не просила. Я посылала тебе рождественские открытки. Я каждый год посылала тебе подарки на день рождения, надеясь, что ты сделаешь шаг, чтобы стать ближе к нам. Я звонила тебе достаточно раз за эти годы, Кел думал, что ты обязательно перезвонишь мне в какой-то момент. Ты никогда этого не делала. Я бросила попытки. Ты говоришь это сейчас, но ты никогда не хотела быть с нами. Частью нас.

— Я была занята. У меня есть своя жизнь. — Ее губы скривились в сердитой гримасе, а глаза мерцали холодной отстраненностью.

— Мне все равно. Слишком много лет я цеплялась за каждое электронное письмо, которое отправляла тебе. Каждое письмо или открытку, надеясь, что ты приедешь, позвонишь или ответишь на мои сообщения. — Ярость клокотала внутри Карлы. Ее голос стал громче. Злее. Гнев угрожал заставить ее сказать то, о чем она позже пожалеет. — Но ты этого не сделала. Ты очень четко объяснила, что важно. И я не важна.

— Это не имеет значения. Прошлое есть прошлое. — Касс без особой осторожности повела плечом. — Ты нужна мне сейчас.

— Это важно для меня. Меня не волнует, насколько тебе нужны деньги. — Ей не нравилось, что ее слова звучали бессердечно, но она устала, что Касс и Лора обращались с ней как с игрушкой. — У меня нет денег. И если у меня действительно есть деньги, то они пойдут моим детям.