Лесса Каури - Стрекоза для покойника (СИ)
Анфиса Павловна замолчала. Лука заворожено следила за ней. Блеклые от старости глаза пожилой дамы осветил волшебный свет, словно шедший изнутри. Свет памяти. Что она видела в эту минуту? Кого в воспоминаниях обнимали её руки? Какие слова так и не были произнесены?
— А потом? — шёпотом спросила Лука, боясь спугнуть это мгновение.
— На следующую ночь мы вернулись за ним, но не нашли, — мечтательно улыбнулась Анфиса Павловна, — наверное, кто-то нас опередил!
— И вы не жалеете?
Домохозяйка строго посмотрела на неё.
— О чём жалеть, иллюминация? Коли не пошёл цветок в руки, значит, не судьба! Вещи такой силы от начала времён свою волю имеют, и не нам, людям, её оспаривать! Звонит кто-то!..
В дверь действительно трезвонили изо всей силы.
Спустя несколько минут на пороге комнаты показался спасательный десант — Муня, Саня и Юля Всеславская.
— Анфиса Павловна, вот конфеты к чаю, вот апельсины, — говорила Муня, обернувшись в оставшейся в коридоре хозяйке, — можно я Луке соку свежего сделаю?
— Соковыжималка-то есть у меня, — отвечала та, — пойдём на кухню. Хорошо бы ещё морковного добавить!
— Ну-ка, ну-ка, — Логинов тронул тыльной стороной ладони лоб Луки, отдёрнул, затряс, будто обжёгся. — Ой-й! Пошёл мыть руки!
— Ты чего разболелась? — поинтересовалась Юля, увидела лежащего за Лукой Вольдемара и всплеснула руками. — А это у нас кто?
Кот сел, внимательно глядя на гостью.
— Какой шикарный котище! Лука, можно его погладить?
— Гладь, — слабо улыбнулась та. От образовавшейся в комнате суеты у неё опять заболела голова.
Юля протянула к коту руку, тот прижал уши, но поглаживания стерпел. Затем, дёрнув недовольно хвостом, утёк под диван большой бежево-чёрной каплей.
— Скажи А! — с порога заявил вымывший руки целитель. — И давай я тебя послушаю! Свидетели утверждают, что у тебя ОРВИ! Это очень опасное заболевание, если вовремя не вылечить!
Лука только головой покачала. Смеяться сил не было.
— Я тебя не щупаю! — уточнил Саня, кладя одну руку ей на горло, а другую — на спину. — Это я на всякий случай, чтобы ты не заехала мне по морде…
Он замолчал, будто прислушивался к чему-то. Затем убрал руки, и неохотно отодвинулся от Луки. Выражение лица у него было озадаченное.
На пороге появилась Муня со стаканом свежевыжатого сока.
— Ну что, Авиценна? Жить будет?
Подойдя, подруга чмокнула Луку в макушку и сунула ей в руки стакан.
— Давай, пей! Не холодный!
Спорить с ней было бесполезно, это Лука уже знала, поэтому молча выпила сок.
— Ребята, идите чай с конфетами пить, — позвала с кухни Анфиса Павловна.
— Вы с Юлей идите, — махнул рукой Саня, — а я полечу её и присоединюсь. Только конфеты все не слопайте!
Девушки ушли.
— Простуда у тебя, и правда, начиналась уже… — заметил Логинов. — Но чувствуешь ты себя погано не поэтому. Сама не догадываешься?
— Дар? — спросила Лука, внимательно глядя на него. — Это мой Дар дал о себе знать?
— Именно… Сильное проявление, однако! Раньше такого не было?
Вновь вспомнив, как мир вдруг заволокло ужасом и тоской, Лука отчаянно замотала головой. ТАКОЕ с ней было в первый раз!
— И как он проявился? — не отставал Саня.
— Как… Как у Видящей… — пробормотала Лука, ощущая, что окончательно запуталась в происходящем.
А как же стихии, что открылись ей одна за другой? Вода — в луже, земля — в головастике из глины, огонь — в печи и воздух — чуть не убивший Тёмку? Муня говорила, что она, Лука, сможет видеть что-то, но не так ясно, как сама Прядилова. Однако Лука знала, что в тот момент воспринимала всё куда чётче, чем тогда, когда подруга впервые показала ей периферический мир.
— Тебе надо отлежаться пару дней, — покачал головой целитель. — Я попрошу Димыча занести тебе зелья для скорейшего восстановления. Не бойся, они безвредны, просто помогут быстрее справиться как с начинающейся простудой, так и с упадком сил после Проявления. Поспи, — Саня дружески потрепал её по плечу, — а я пойду конфеты доедать, пока девчонки все не слопали! Завтра загляну к тебе, ок?
Лука кивнула. Легла на бок, завернулась в одеяло. Спустя пару минут после того, как Логинов ушёл на кухню, в ногах ощутимо потяжелело. Вольдемар, несмотря на свойственную породе стройность, весил немало. Жар от кошачьего тела утягивал в сон. С кухни доносились смех и голоса друзей, звон посуды, шум воды. И под эти звуки, обещающие, что всё будет хорошо, Лука уснула.
Она провалялась с температурой всю неделю. Пришлось вызывать врача и брать больничный, чтобы на работе оплатили хоть что-то. Брат звонил каждый день, ругался нехорошими словами на ногу, что пока не давала ему выходить из дома.
— Я ж тебе должен кило аписинов привезти! — вопил он в трубку. — Иначе, что это за болезнь? Без аписинов?
Лука тихо смеялась — Тёмка и в детстве никогда не называл апельсины — апельсинами. Только ‘аписинами’.
На следующий день после визита Муни и остальных, зашёл Димыч. Раскланялся с Анфисой Павловной, подарил ей последний номер журнала ‘Караван’ и заглянул к Луке в комнату, постучав по дверному косяку.
— Можно к тебе, болезная?
Лука, лохматая, красная от жара, с поволокой в отёкших глазах, встретила его замученной улыбкой.
— Свят-свят-свят! — воскликнул Димыч, скидывая рюкзак и выставляя на стол литровый термос и несколько пузырьков. — Вылитая баньши! Только стриженая!
Девушка наморщила нос и ничего не ответила, с интересом следя за его действиями. Он отвинтил крышку от термоса, налил в стаканчик какой-то мутной жидкости… По комнате сразу распространился сильный травянистый запах, затем поочерёдно накапал в стакан зелий из разных пузырьков и в довершение всего сыпанул белого порошка, отмерянного на кончике ножа. Поднёс стаканчик Луке.
— Выпей. Послезавтра приду, снова намешаю, а то ещё ошибёшься в дозировке. Старайся спать и чистой воды пить побольше. Сильно тебя Даром приложило, хочу заметить, но мы и не с таким справлялись! Хорошо, что Яр тебя на улице подхватил. А то, наверняка, в обморок бы прямо там шлёпнулась!
— Он что-то рассказывал? — слабо спросила Лука, с подозрением косясь на стаканчик.
Димыч пожал плечами.
— Гаранин у нас не сильно разговорчивый парень. Только то, что тебе стало плохо на улице, а он это увидел, напоил тебя кофе и отправил домой на такси.
— Вы давно знакомы?
— Лет пять, наверное. С тех самых пор, как он с Муней гулял. И потом, он мой постоянный клиент.
— Клиент? — удивилась Лука.
Зажмурившись, выпила, наконец, зелье, у которого оказался мятный вкус с горчинкой.
