Лейла. Шанс за шанс (СИ) - Цвик Катерина Александровна

Все это пролетело в моей голове так, будто это были мои мысли и желания. Горечь подступила к горлу, понадобилось несколько секунд, чтобы немного прийти в себя и осознать, что это не мои желания, не мои мысли и не мои устремления в жизни! Всевышний, что со мной только что произошло?!

Я подняла глаза на Миру и поняла, что только что повторилось то же самое, что происходило со мной во время приготовления того знаменательного ужина, когда профессор-таки признал мои таланты. Тогда, после того как я прикоснулась к Ромичу, меня унес водоворот чужих эмоций и воспоминаний. Но то были совсем другие чувства, и я не сразу поняла, что они были не моими. Да что там не сразу?! Только сейчас! Теперь же все встало на свои места. И я, наконец, смогла понять, почему, несмотря на все хорошее, что делала для нас эта женщина, я не могла относиться к ней так, как она вроде бы заслуживала. Неужели я и вправду чертов эмпат?

Немного прибитая этим осознанием и все еще мучимая отголосками той душевной грязи, что скопила в себе Мира, я не сразу осознала, что та прямо сейчас собралась убивать мою маму!

УБИВАТЬ. МОЮ. МАМУ!

Как ошпаренная, я подпрыгнула на кровати и завопила:

— Отец! Отец!

От моего крика все вздрогнули, малыш проснулся, а в комнату ворвались отец с Киримом. А я вдруг, поняла, что не знаю что сказать. Правду? А как я ее объясню? Как я объясню им всем, что знаю планы Миры и что она прямо сейчас собиралась сделать? С какого перепугу им всем верить маленькой девочке, которая ни с того ни с сего начинает обвинять лучшую подругу матери в страшных вещах? Я в отчаянии закусила губу и решила, что все равно скажу. И пусть думают что хотят, но эту гадину я больше к матери не подпущу.

— Отец… — наконец решилась я, — эта женщина пытается напоить маму отравой.

Отец, замерший в это время на середине комнаты и судорожно пытающийся понять откуда исходит опасность, уставился на меня в нескрываемом удивлении. Потом перевел взгляд на Миру.

Наверное, будь у нее больше опыта в этих делах, ей удалось бы быстрее взять себя в руки. Однако вспыхнувшую в ее глазах панику и мелькнувшую там же ненависть она скрыть не смогла. Вернее, смогла, но не сразу. И этого хватило, чтобы отец мне поверил… ненадолго. Потому что пару мгновений спустя эта интриганка сделала скорбное лицо и запричитала о том, как несправедливо ее обвинили в ужасном! И кто? Девочка, для которой она так старалась стать старшей наставницей! И в чем? В том, что она собиралась совершить страшное и неугодное Всевышнему дело! А ведь это всего лишь укрепляющий отвар! Слезы покатились из глаз Миры полноводным потоком. Она сделала несколько шагов, пытаясь покинуть комнату, и как бы ненароком споткнулась и разлила компрометирующую ее жидкость. Расплакалась с новой силой и, уже ни на кого не обращая внимания, кинулась вон из комнаты.

К моему немалому удивлению, Кирим ее не выпустил. Он схватил ее за руку уже у самых дверей и спокойно, но твердо проговорил:

— Госпожа Мира расстроена, ей нужно прийти в себя. Пойдемте, я отведу вас в комнату, где вы сможете это сделать.

После чего вытащил злополучную кружку из ее другой руки и очень аккуратно, но настойчиво повел женщину прочь. Из коридора послышались вопли пришедшей в себя Миры:

— Отпусти меня, презренный раб! Как ты смеешь прикасаться ко мне своими грязными руками?! Ратмир, что творится в этом доме?!

Вопли потихоньку стихли, в колыбельке, немного посопев, снова уснул малыш, а мы с отцом продолжали смотреть друг другу в глаза. Наконец, не выдержала Малика:

— Лейла, что только что произошло? Зачем ты обвинила Миру в таких страшных вещах? Никогда прежде я не замечала за тобой такой жестокости. — растерянно проговорила мама.

— Малика, постой. Я думаю, сейчас Лейла нам все объяснит. — А потом он обратился ко мне: — Лейла, ты понимаешь, что выдвинула страшные обвинения? И без должных доказательств это выглядит… отвратительно.

А я смотрела то на отца, то на мать и не знала, что им ответить. Что бы я сейчас им ни рассказала, все будет выглядеть неправдоподобно и даже дико.

В этот момент в комнату в компании только что проснувшегося лекаря вошел Кирим:

— Господин, я подумал, что лекарю стоит осмотреть госпожу и, возможно, кружку с остатками отвара.

Немного подумав, отец благодарно кивнул старому слуге и обратился к лекарю:

— Хорвус-аха, не могли бы вы осмотреть мою жену и кружку, что держит в руках мой раб? Возможно, вы сможете определить, какой настой в ней был.

— Да, конечно, Ратмир-аха, — с поклоном ответил тот и без лишних вопросов подошел к маме. Лекарь отодвинул ей нижнее веко, пощупал пульс, положил руку на лоб, определяя температуру, и немного поспрашивал о самочувствии. — Малика-ханан отлично справилась со своей тяжелой задачей, и сейчас ей нужен лишь отдых. Никаких проблем, способных вызвать ухудшение ее состояния, я пока не вижу. А с чего, собственно, вышел такой переполох? Я слышал, кричала Мира-ханан…

— Я обязательно отвечу на ваш вопрос, но не могли бы вы определить, что здесь было? — отец протянул ему взятую у Кирима кружку.

— А! Так вот откуда запах, который я уловил, когда прошел в комнату…

— Да, Хорвус-аха, совсем недавно здесь пролили это снадобье, — отец указал на лужу, которую еще не успели убрать.

— Поня-я-ятно… — задумчиво протянул лекарь. — Давненько я не слышал такого насыщенного запаха этой травки. Видите ли, это по сути совершенно безобидный ингредиент, но если используется в очень малых долях, так как имеет несколько очень неприятных свойств, если заваривать ее в большом количестве.

Отец нетрепливо перебил:

— Каких же?!

Лекарь нахмурился и, немного пожевав губу, ответил:

— Видите ли, я не могу разглашать подобные сведения, так как они могут принести потенциальный вред в будущем… Да и сама эта травка встречается так редко, что, специально не задаваясь целью, заварить ее в больших количествах практически невозможно… — развел он руками.

— И тем не менее совсем недавно отвар из этой, как вы выразились, безобидной травки был предложен моей жене в качестве укрепляющего средства! — явно скрывая обуревающие его чувства, возразил отец.

Лекарь снова задумался, вертя в руках злополучную кружку:

— У меня есть два варианта: первый — просто произошла ужасная ошибка из-за незнания свойств этой травки, ведь в малых дозах она и правда используется в общеукрепляющих отварах; и второй… — он немного помялся, но все же произнес, — вашей жене целенаправленно хотели причинить вред. — И тут же затараторил: — Но я слабо в это верю, так как подобные свойства трав изучаются в специализированных лекарских институтах! И даже знахаркам подобные сведения никогда не передаются. Разве что кто-то случайно узнает…

— Я вас понял, — оборвал его отец. — Но все же хочу знать о том, что только что угрожало моей жене.

Лекарь вновь ненадолго задумался и решительно тряхнул головой:

— Хорошо, но я расскажу об этом только вам, и вы пообещаете, что эти сведения больше никуда не уйдут и не будут использованы вами в личных целях.

Отец кивнул и сделал жест, приглашающий лекаря перейти для разговора в другое место. Я же осталась с недоумевающей мамой наедине. Что ей сказать? Как объяснить свои действия? Я не представляла.

— Лейла? — тихо, но требовательно позвала мама. — Объясни — что только что произошло?

Мне оставалось только тяжело вздохнуть и ответить так, чтобы минимизировать вред от своих объяснений:

— Понимаешь, мне приснился сон, что ты в опасности. Я не понимала, откуда она исходит, но с каждой минутой тревога становилась все сильнее. — я запнулась, понимая, что ступаю на очень тонкий лед. — А потом пришло понимание, что мне нужно тебя спасти! Спасти немедленно, прямо сейчас! И тогда в моей голове отчетливо прозвучало «Проснись». И я проснулась и тут же побежала к тебе. Здесь, рядом с тобой, показалось, что все мои страхи — это лишь дурной сон. Но когда Мира взяла меня за руку и попросила от тебя отойти точно так же, как во сне, внутри меня прозвучал голос, и пришло понимание: «Эта женщина хочет отравить мою мать». — Я провела раскрытыми ладонями вдоль лица и сомкнула их под подбородком11. — И я не могла смолчать! Никак не могла! Понимаешь?