Ночь золотой саламандры (СИ) - Пожарская Анна

– Позвольте, – тоном аристократа, которому не положили за столом все нужные приборы, прошипел Димар. Глаза его сузились, и от этого лицо показалось еще более вытянутым: – Завтра после завтрака у госпожи Сальмарис встреча со мной…

– Она переносится на послезавтра, – улыбка советника стала еще шире, – госпожа выполняет приказ короля и тщательно выбирает себе спутника.

– Именно поэтому откладывает встречу с Димаром до последнего, – хохотнул Вортар, и Олафар закатил глаза. Эти двое хуже дворцовых сплетниц!

– Хотелось бы видеть госпожу чаще, – поторопился присоединиться к беседе. Отмалчиваться считал неуместным. – И, спешу заметить, мы благодарны за заботу и теплый прием.

– Безусловно, – подхватил Димар. – Госпожа очень добра к нам.

Олафар затаил дыхание, ожидая услышать от Вортара шутку, вроде той, что хочется еще больше доброты от госпожи, но вояка, к счастью, промолчал.

– Передам госпоже, что вы цените наши старания, – поклонился Тадир, – оставляю вас наслаждаться трапезой и обществом друг друга.

Еще раз улыбнулся и направился к выходу. Олафар подошел к своему месту, отодвинул стул и сел. О наслаждении обществом речи не шло, обитатели отцовского двора всегда немного раздражали, но до темноты, кроме прогулок по окрестностям, все равно больше ничего не намечалось, и обед его полностью устраивал.

Димар и Вортар тоже устроились на местах. Засуетились слуги, и почти сразу на столе оказалось жаркое из свинины с овощами, суп из креветок, томленые карпы под лимонным соусом, несколько салатов и пара бутылок вина. Олафар мысленно восхитился гостеприимством. Сальмарис оказалась на редкость предупредительна: вспомнила, что кавалеры едят не только дары моря, но еще и предложила немного расслабиться.

Позволил слуге поухаживать за собой и принялся за жаркое. Мясо оказалось чудесным. Ароматный соус слега пощипывал язык, мякоть почти растворялась во рту, а послевкусие заставляло пожалеть, что нельзя есть без перерывов. Олафар вдохнул ягодный аромат вина, пригубил, наслаждаясь прохладой приятно-терпкой жидкостью, и прикрыл глаза. Подумал отложить ненадолго изучение окрестностей и посидеть в тишине и спокойствии у окошка в одной из гостиных замка.

Не удалось! Он еще успел устроиться в комнате с доской для игры в «Шутов и армию» и даже пригласил других женихов сыграть пару партий, но потом слуга пришел за Вортаром, и Олафар потерял всякий покой. Вместо фигур чародею постоянно мерещилась Сальмарис и руки с перстнями, бесцеремонно блуждающие по ее спине и ягодицам. Кровь кипела неясно откуда взявшейся злостью. Он путал фигуры, пропускал ходы Димара и в конце концов проиграл. А потом еще. И еще.

– Что-то вы сегодня не в ударе, – прокомментировал партии соперник. – Тоже под впечатлением от открытий?

Олафар кивнул. Под впечатлением. И не будет собой, если на обещанном завтра вечером свидании не сделает ничего, чтобы эти впечатления расширить, углубить и закрепить.

Еле дождался ужина. Как мальчишка, ходил из угла в угол в ожидании возвращения соперника. Успокоился, только когда вернувшийся со свидания Вортар устало плюхнулся на кресло рядом и хвастливо проворчал:

– Укатала меня наша госпожа. Кажется, все побережье пешком обошли. Мне бы таких выносливых ребят, как она.

– Это не она выносливая, это вы стареете, – довольно заметил Олафар. Посмотрел на Димара и ухмыльнулся: – Еще партию? Жажду отыграться.

Блондин склонил голову набок и окинул его насмешливым взглядом.

– Почему нет? Я согласен.

Чародей расставил фигуры и сделал первый ход. Что-то подсказывало, что на этот раз он точно выиграет.

К саду Сальмарис после ужина подходил с беспокойно бьющимся сердцем. Чувствовал себя ворующим яблоки соседа мальчишкой. Вечер был по-летнему хорош. В окружающем спокойствии прекрасно слышалось журчание фонтанов, над головой пели птички, в воздухе пахло нежной цветочной сладостью, а деревья и кусты в мягком свете каменных фонарей казались крупными добродушными животными.

Олафар прошел по заросшей аллее, обогнул круглый фонтан с большой статуей осьминога в центре и направился к фонтану с танцующими саламандрами. Собирался добраться до незнакомой части сада. Как знать, может, паренек постоянно появляется на пути не просто так, а чтобы не пустить, куда не нужно.

Ускорился и взял чуть левее, чтобы не попасться на глаза Ладиру, если тот сидит на привычной скамейке. Нырнул в очередную заросшую аллею из деревьев с красными, горьковато пахнущими цветами, дошел до конца и повернул в арку из тянущих друг к другу ветви вишен. Чуть не сшиб кого-то с ног. Жертва охнула и, видимо, чтобы не упасть уцепилась за плечи Олафара. Чародей поднял глаза и тяжело сглотнул. Рядом, прижимаясь почти вплотную, стояла Сальмарис и смотрела на гостя, удивленно приподняв белесую бровь.

Глава девятая. Бесполезный отвар

Сальме казалось, она чем-то провинилась перед морским богом. Иначе почему он терзает ее весь день? Сумасшедшее утро с Олафаром, суета с хвостом Оливарис, тревожные вести от Тадира, очередной разговор с не желающим убираться домой Мариром, прогулка с Вортаром и на сладкое неожиданная встреча в саду! В ее саду! Там, где не должно быть посторонних! Вздохнула, пытаясь утихомирить закипающую в жилах кровь. Только встречи с мужчиной сейчас ей не хватало! Где взять силы, сохранить ясный разум? За что ей такие испытания? Хорошо хоть с сыном все в порядке, и на том спасибо.

– Я, кажется, разрешила вам заглядывать в мой сад время от времени, а не гулять здесь постоянно, – как умела строго заметила она.

Вдохнула знакомый лимонно-грейпфрутовый аромат и поспешила отстраниться. Еще не хватало снова потерять голову, как утром. Она, конечно, пьет подавляющий всякое влечение отвар, но забывать о животной сущности по меньшей мере безрассудно.

Олафар улыбнулся вместо ответа и мягко привлек ее к себе, ясно давая понять, что из этой сети не выбраться и трепыхаться бесполезно.

– Страшно соскучился, – прошептал едва слышно и, поймав ее в ловушку взгляда, коснулся губ настойчивым поцелуем.

Не нашла сил сопротивляться. Слишком свежи были воспоминания об утренних ласках. Обняла Олафара за шею и ответила на поцелуй. В обед выпила, кажется, полбутылки отвара, но, похоже, или тот испортился, или притяжение кавалера оказалось сильнее и магии, и трав. Мужчина, почувствовав ее одобрение, усилил напор. Руки стали смелее, губы бесцеремоннее, и Сальма сдалась окончательно. Как распутная девица, позволила ему целовать себя, где и сколько пожелает душа.

Кажется, неприлично стонала в голос и бесстыдно притягивала его к шее, заставляя целовать там, где от прикосновений окончательно уносило разум. Закрывала глаза, погружаясь в сладкую тягучую истому. Прижималась, желая поглотить весь случайно перепавший жар. Хотела его страсти, жаждала совместного безумия и ничего не боялась до момента, пока сильные руки не потянулись к шнуровке наряда.

Сердце замерло, по телу пробежал холодок, водяным потоком смывая желание.

– Не сейчас, – выдавила еле слышно и попыталась высвободиться из объятий.

Олафар не дал. Сильнее сжал ее талию, не позволяя выбраться из дурманящего разум лабиринта.

– А когда? – откликнулся полушутливо, но потом поймал ее взгляд и торопливо добавил. – Что-то не так?

– Я не хочу, – пролепетала Сальма, прекрасно понимая, что ее вранье выглядит неубедительно. Только что сама чуть ли не выпрыгивала из платья, а сейчас идет на попятную.

– Не хочешь чего? – он приподнял ее лицо за подбородок и нежно коснулся губами губ.

Сальма тяжело сглотнула. Обижать Олафара не хотелось, но и подпускать его ближе было верхом безрассудства. Никто не поручится, что королевский бастард не избавится от хозяйки острова сразу, как она родит наследника. Им всем нужна только власть, а за нее и, главное, за ее сына некому заступиться.

– Могут быть последствия, – призналась чародейка. Придумывать отговорки просто не было сил. Страх потихоньку отступал, и тепло мага снова будило желание.