Ты моя самая (СИ) - Леванова Марина

Талэк понимал, что такое нельзя спускать с рук, но он также понимал и мотивы поступков девушек. Подошёл к своему столу, но садиться не стал, удивлённо потянул носом. В кабинете сильно пахло терпкими целебными травами и кровью. Обеспокоенно посмотрел на разбитые колени дочери.

— Орджина Берриз, — проговорил он строгим голосом и перевёл взгляд на кифийку, — Мирра из рода Тиадары. — Девушка смотрела на него открыто и без страха. — Ваше поведение недостойно! — отчеканил Талэк совсем как в добрые старые времена, когда от его рыка трепетали даже маги. — Выношу первое предупреждение каждой из вас. — Встретился взглядом с дочерью: — Объясни своему будущему товарищу по спаррингам, что случится, если таких предупреждений будет три.

— Ничего я не буду ей объяснять! Сама всё узнает сегодня на посвящении, — категорически заявила Орджина. Она никак не могла унять свою злость: “Да как она вообще посмела поднять руку на моего любимого брата — настоящего ректора Шагоса?”

Талэк удивлённо приподнял брови, но не ответил ни слова на возражение дочери.

Нет, Орджина, конечно, понимала: Бергу пришлось соврать, назвавшись обычным мастером, чтобы быть ближе к своей истинной паре. Но, видят боги, лучше бы эта воительница никогда здесь вообще не появлялась!

“Но разве такое выскажешь вслух? — Орджина смело посмотрела на главу рода Берриз. — Вон даже отец поддерживает эту ложь. Спасибо хоть не все видели, что эта кифийка сделала, только близкий круг — друзья и семья. — Вспомнила ошеломлённые лица своих домашних. — Бедная мама! Она ведь к такому не привыкла. А Бранту теперь будут сниться кошмары”. 

— Хорошо, тогда я скажу. — Талэк не разозлился на дочь, он понимал, почему она себя так ведёт: Берг был вторым, кого Орджина так самозабвенно любила в их семье. — Провинившиеся отправляются чистить отхожие места.

— Фух, — облегчённо выдохнула Мирра. — Ерунда какая! Я-то думала, речь пойдёт об отчислении.

Талэк удивлённо посмотрел на девушку, сбившись с мысли, и тут заметил, что вся правая сторона её тела, лицо и волосы залиты какой-то зелёной жидкостью.

— Что это у тебя? — спросил он, шумно втягивая носом воздух: именно этот запах он почувствовал, как только отошёл от окна.

— Разбила склянку с мазью от синяков, — отмахнулась Мирра. — Ничего страшного, само всё пройдёт! — И тут же добавила с важным видом: — Синяки и шрамы украшают настоящего воина.

У Орджины челюсть отвисла.

— Очень интересное заявление! — Талэк едва заметно улыбнулся. — А у нас считают так: если ты ходишь с синяками и шрамами, значит, не можешь держать удар. — Кифийка возмущённо вскинула подбородок и хотела уже возразить, но он не дал ей произнести ни слова. — Я не знаю, как и что правильным считается у вас, но у нас обязательное условие: раны лечить, синяки сводить, оставаться физически здоровым и быть готовым к новым испытаниям. И я бы хотел напомнить тебе, Мирра из рода Тиадары, что ты сейчас не у себя на родине. — Девушка возмущённо закусила нижнюю губу, сдерживая возражения. — И если ты всё же собираешься пройти обучение в Шагосе, то тебе придётся научиться жить по его правилам. Есть какие-нибудь ещё возражения? — В кабинете стояла напряжённая тишина. — Вот и хорошо. Поэтому ты сейчас вернёшься в лазарет и попросишь для себя ещё целебной мази, — проговорил он тоном, не терпящим возражений. — И приведите себя в порядок! — обратился он уже к обеим девушкам. — Вы же женщины.

Мирра быстро поправила на себе кольчугу, пригладила волосы и с любопытством посмотрела на рыжуху. Та всё это время простояла, держа руки за спиной; и когда Мирра разглядела её сжатые кулаки, то чуть не задохнулась: они были в крови.

“Кошки”, — вспомнила она о тонких лезвиях, вплетённых в волосы; посмотрела на ректора, который всё это время внимательно наблюдал за ней.  

— Что случилось? — требовательно спросил Талэк, замечая тревогу и сомнение, мелькнувшие во взгляде воительницы. Девушки молчали. И тут он, наконец, увидел, что дочь прячет руки за спиной. — Орджина, покажи мне свои руки. — Та повиновалась. Он взял тонкие кисти в свои ладони и ледяным тоном поинтересовался: — Как такое могло произойти?

— Она что-то острое вплела в свои волосы, вот я и порезалась. — Орджина обвиняюще посмотрела на кифийку, перевела взгляд на свои ладони, разглядывая тонкие порезы, и в сердцах выругалась: — Коза драная!

 — Сама такая, — бросила ей в ответ Мирра и тут заметила, как свирепо на неё смотрит ректор. — Это были кошки, — коротко объяснила она, перекидывая косу себе на грудь и демонстрируя шнуры с опасными лезвиями, красиво вплетённые в волосы. — Это обязательная часть парадного наряда воительницы, — соврала она не моргнув глазом.

— Больше не используй их! — приказал Талэк. — Мы не просто так зачаровали всё оружие, это было сделано специально, для вашей же безопасности. А ты, получается, умышленно скрыла, что у тебя есть такое опасное приспособление.

— Нет, не умышленно, — возразила Мирра. — Я забыла об этом украшении. Кто же знал, что меня за волосы будут дёргать на испытании. — Перевела взгляд на рыжуху: — Но если честно, мне жаль! Такие тонкие порезы очень долго не заживают, и тебе наверняка придётся отказаться от дальнейший борьбы.

— Даже не надейся! — зло прошипела Орджина. — На следующих состязаниях наваляю тебе по полной программе. Так что, — снисходительно усмехнулась она, — Мирра из рода Тиадары, ты следующая, по ком будет плакать колокол.

Мирра сразу поняла, о чём она говорит.

— Это мы ещё посмотрим, по ком он будет плакать!

Талэк едва сдержался, чтобы не заулыбаться. Его дочь не понимала, как сильно она похожа на гордую кифийку. Стянул со своей шеи шарф, разорвал на две половинки и сам перевязал её руки, тихо проговорил:

 — Сходи вместе с Миррой к лекарям, возьми заживляющей мази и для себя тоже; возможно, Дуртахт сможет сразу залечить эти раны. Ты меня поняла, дочка?

Орджина кивнула. А Мирра удивлённо покосилась на девушку, в голову пришла вдруг неожиданная мысль:

“Раз она из семьи оборотней, разве не должно на ней и так всё зажить? — Повнимательнее пригляделась к ректору и его дочери. — Странно, почему тогда у неё порезы так сильно кровоточат?”

Талэк развернул дочь к выходу, по дороге подхватил под локоть кифийку и выставил обеих за дверь.

— Отправляйтесь к Дуртахту. Это приказ, и он не обсуждается!

Девушки недовольно зыркнули друг на друга и обреченно поплелись в сторону лазарета.

Глава 15

Орджина слышала, что прямо за ней идёт кифийка, но не стала увеличивать шаг, чтобы оторваться от неё. Раз сказали “в лазарет” — значит, “в лазарет”.

На главной площади, прямо на бортике фонтана, сидели её подруги, и как только они заметили ведьмочку, тут же вскочили и бросились к ней. Дорта настороженно прищурилась, уставившись на воительницу, а Нанира заулыбалась в предвкушении, накручивая на свой тонкий пальчик непослушный золотой локон. 

Мирра бросила равнодушный взгляд на девушек и проплыла мимо. Она прекрасно могла и сама добраться до лазарета, ей не нужны были сопровождающие. А если честно, она и сейчас считала, что всё это глупости — сводить синяки с лица. Что за блажь такая? На Меотии её бы за такое обсмеяли даже самые младшие сёстры.

Орджина остановилась возле подруг и проводила осуждающим взглядом удаляющуюся воительницу. 

— Ну-у-у, что сказал отец? — нетерпеливо поинтересовалась Дорта.

— Вынес первое предупреждение, — расстроенно проговорила Орджина. Чуть замялась, заново переживая произошедшее, и обречённо добавила: — Лично!

Дорта с Нанирой удивлённо переглянулись и недоверчиво уставились на подругу. И было с чего! Орджина Берриз за пять лет своего обучения в стенах Шагоса ни разу не получила ни одного даже самого простого взыскания. А тут, в первый день нового цикла — и сразу же предупреждение. И от кого? От любимого отца. 

— Ну и что будешь делать с ней? — пропела Нанира тоненьким голоском, имея в виду воительницу, из-за которой подруга попала в такое положение.