Серпантины судьбы (СИ) - Гусарова Александра

Решила внимательно рассмотреть на предмет тайного кармана или чего-то подобного. Неожиданно на подоле нашлась металлическая пластина. Она была небольшой, примерно полсантиметра на три. Когда я пластинку поднесла к свету, он блеснула неярким, благородным светом. Золото. Причем золото высочайшей пробы. Это легко определялось по его зеленоватому отливу. Обычно золото с примесями отливает красным или желтым. Такое же встречается крайне редко. Во-первых, из-за цены, во-вторых, оно очень мягкое, непрактичное. Один ми моих бывших увлекался ювелиркой и меня просветил.

Например, вы знаете, что через фианит можно прочитать газетку, а через бриллиант нельзя, он непрозрачный? Хотя, разговор сейчас не о том. На пластине очень мелко было что-то написано. Я достала лупу и еще раз поднесла платье к свету. Там четко было написано три слова латиницей:

Mariya Lexiya Surray

Мария Лексия Суррай? Что-то показалось знакомым. А затем осенило: Мария Алексеевна Сурайкина! Похоже, я только что познакомилась со своим настоящим именем и фамилией. А платье было моим. Тем самым, в котором я «свалилась с неба» по словам педагогов детского дома.

Я никогда не плачу. Слышите, никогда!!! Только не в этот раз. Сказалось и напряжение прошедших дней, и выпитое спиртное и запах платья, запах моего далекого, забытого детства. Я рухнула на пол, оперлась о стену спиной и разразилась рыданиями.

Наплевать, что я завтра буду отекшей и с распухшим носом. Скорее всего, не высплюсь. Это все можно будет наверстать в дороге. Но если не выплесну разбушевавшиеся эмоции, то просто взорвусь или сгорю. Ощущения были именно такими.

Проревев с полчаса, не меньше, я кое-как встала, аккуратно сложила платье и спрятала его в шкафу, в том ящике, который запирался на ключ. Если я вернусь, а платья не будет, я это не переживу. И теперь уже точно легла спать.

***

Утром, подхватив чемодан, отправилась на курский вокзал. В условленном месте уже стоял Геннадий Алексеевич и еще три девушки. Одну, Ирину Старцеву я знала по детскому дому. С двумя другим и знакома не была.

- А вот и Машенька пожаловала! – широко улыбнулся директор детского дома.

Ему что делать больше не чего, как с нами возиться? Эта мысль почему-то пролетела стрелой в моем мозгу. Но потом я вспомнила, что во времена моей учебы мужчину было крайне трудно найти на месте. Он постоянно был в каких-то командировках. Видимо, уже тогда, он работал на контору. А директорские дела выполнял между делом. Хотя нам жаловаться не приходилось. Мы были накормлены, одеты и в меру обласканы воспитателями, которые всеми силами старались заменить нам недостающих родителей.

- Здравствуйте! – просто улыбнулась я. К попутчицам следовало приглядеться внимательнее. Делать какие-то выводы я пока не спешила.

- И так все в сборе! – Алексей Геннадьевич привлек внимание к себе. – Сейчас мы с вами сядем в аэроэкспресс и отправимся в аэропорт. Сразу отвечаю на ваш вопрос: аэропорт специализированый, поэтому общественный аэроэкспрессы туда не ходят. Для вас выделен специальный состав.

Мы с девушками переглянулись. Надо же, какие мы значимые! Мужчина же продолжал:

- В аэропорту вас пересадят в самолет, который отвезет вас в Оданское княжество. Там состоится симпозиум с лицами, обладающими паронормальными способностями. Вы каждая уникальна в своем даре. С остальным познакомитесь на месте.

- А сколько лететь? – поинтересовалась полноватая брюнетка, обладающая низким, бархатистым голосом.

 - Долго, - вздохнул мужчина. – Зинаида, больше с вопросами ко мне не приставайте. Я все равно ответить на них не смогу, так как сам мало что знаю. А отвечать что-то придется.

Мы с интересом посмотрели на Зину.

- Мой дар: заставлять отвечать любого, кого я выберу! – просто улыбнулась девушка, сделав руками жест, выражающий смущение. При этом ее лицо выглядело очень благожелательно, призывая нас не бояться. – Так что в ваших интересах мне не врать.

Девушки дружно фыркнули.

- Спасибо, что предупредила! – за всех нас ответила  Старцева.

И тут к краю платформы подъехал аэроэкспресс. Он не был привычным поездом в нашем понимании. Это скорее был трамвай, так как состоял из одного вагона. Алексей Геннадьевич распорядился, чтобы мы грузились. И вагон через пять минут тронулся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вначале мы все вертели головами, пытаясь сообразить, куда нас везут. Но потом вагон въехал в тоннель, и уже ничего видно не было. Минут через сорок мы вновь вынырнули наружу, и вдали показались самолеты.

Аэровокзала и стойки регистрации не было. Нас сразу повели к трапу, что само по себе было просто немыслимо в наших условиях. Самолет был очень интересной конструкции. Он отличался и от боингов, и от аэрбасов. Я не могу объяснить чем, просто он был другой. На хвосте, где обычно изображают эмблему компании, красовался черный кот с голубыми глазами. Странный, на мой взгляд, выбор для летной компании. Но не мне им указывать.

Мы поднялись в салон полупустого самолета. Там уже сидело несколько мужчин.  Все кресла были для бизнес-класса. Нам предложили устраиваться по желанию, кто где хочет. И мы, не сговариваясь, заняли места у окон. Алексей Геннадьевич попрощался. Пожелал счастливого пути и покинул борт.

А через десять минут взревели моторы, и улыбчивая стюардесса в красной униформе попросила нас пристегнуть ремни.

Глава 11

У Ниночки была истерика. Самая такая, натуральная. Она вопила что есть мочи:

- Папа, ты же обещал, что он на мне жениться!- и при этом запускала в голову бедного Рудольфа всем, что попадалось под руку.

В какой-то момент все вещи, которые девушка была способна поднять, переместились к другой стене, где стоял ее отец.

- Интересно, она сейчас перебежит туда и начнет пулять по новой или упадет на пол и будет топать ногами и биться головой, как это делают несмышленые, но избалованный малыши?- такие мысли неосознанно рождались в голове у Александра Снега, пока он наблюдал эту нелицеприятную картину.

А как все хорошо начиналось. Утром он прилетел в Москву, сразу позвонил Шмаевичу и напросился в гости. Александру не терпелось вновь увидеться с девушкой, которая вызвала в его душе столько эмоций, а теле ощущений, о которых ранее он даже не подозревал. Купив большой букет ирисов, в прошлую встречу от Нины пахло именно ими, через два часа стоял на пороге особняка потенциального тестя.

Дверь открыл пожилой мужчина во фраке и белых перчатках. При этом Алексу сразу бросилось в глаза, что фрак был пошит из дешевой ткани и местами вытерся и покрылся катышками. Снег очень любил хорошую одежду и всегда придирчиво относился к ее качеству, словно в прошлой жизни был аристократом и привык получать все только самое лучшее. Он усмехнулся такой показушности, но вслух, естественно ничего не сказал.

Дворецкий (видимо, это был он) попросил подождать в холе, а сам ушел звать хозяина. Алексу же не сиделось, он начал ерзать на кресле, пытаясь уловить хоть какие-то признаки Нины в этом огромном доме. Все было ярко, помпезно и совсем не напоминало ту утонченную девушку, какой он ее запомнил. Может он ошибся, и все что произошло, та искра, которая проскочила между ними, была всего лишь сном?

Первым появился Рудольф с широкой улыбкой на тонких губах, довольно потирающий руки.

- Приветствую в России, мой мальчик! – он панибратски похлопал Снега по плечу. – Как добрался? Как во Франции погода?

- Добрался без проблем, спасибо, - Снег равнодушно пожал печами. – Осень она и в Париже осень. Но чуть теплее, чем здесь.

- В Москву надолго или еще куда планируешь? – как хороший хозяин Шмаевич пригласил гостя к столу и велел дворецкому принести виски.

- Как пойдет, пока не знаю, - неопределенно ответил Александр. Он ни в чем не был уверен, пока не встретится со своей мечтой. – А Нина дома?

- Не терпится? – по-отечески усмехнулся Рудольф.- Сейчас спуститься. Для тебя прихорашивается.