Средь бала лжи (СИ) - Сафонова Евгения

— Нет, не видела.

Звяк.

— И никогда раньше не встречались с королевскими рыцарями?

— Нет. Или не знала, что это были королевские рыцари.

Ещё один.

— И никогда не имели дел с заговорщиками, входившими в тайное общество «Тёмный венец»?

От изумления Таша едва не разжала пальцы.

— «Тёмный»… что?! — она уставилась на рыцаря во все глаза. — Вы в своём уме?

— Дари, — мягко изрекла девушка-кеар, — её память только что просмотрели от и до. Ты серьёзно полагаешь…

— Отвечайте!

— Нет, конечно! — правдометр подтвердил её слова, и Таша наконец смогла отступить назад, гордо вскинув подбородок. — Довольны?

— Простите, Ваше Сиятельство. Значит, и правда обознался, — смиренно ответил кеар, опуская прибор. — Работа такая, сами понимаете.

— Ваше рвение заслуживает уважения, — высокомерно бросила Таша, отворачиваясь.

И отчаянно желала действительно быть такой спокойной, какой пыталась казаться.

Неясная тревога сжималась комом в груди, тошнотой подступала к горлу, бегала мурашками по спине. Что-то случится, шептали тоненькие голоса на грани сознания, что-то страшное, что-то…

Наверное, поэтому Таша даже не слишком испугалась, когда из-за дверей послышался полный ужаса крик «Сюда, скорее сюда!..»

Крик ещё не стих, а кеары уже врывались в комнату. Таша, недолго думая, побежала следом — и замерла: посреди кабинета на полу лежал Шейлиреар. Лицо короля светилось мертвенной бледностью, кровь из уголка рта расплывала багряное пятно на светлом ковре, а рядом с бессильно разжатой ладонью Его Величества лежал подаренный кубок.

Растерянный Орек навис над королём. Советник стоял подле него же на коленях.

Когда последний обернулся к кеарам, Таша даже попятилась: такая ненависть горела в его глазах.

— Взять его, — прошипел Советник.

— Стойте, я не…

Взмах руки одного из рыцарей — и Орек, не договорив, плашмя повалился на ковёр.

— Риа, первую магическую помощь королю, — отрывисто велел Советник, поднимаясь с колен. Девушка-кеар быстрым движением извлекла из бархатного чехла покоившийся там предмет, и Таша с удивлением увидела, что это флейта тёмного дерева. — Дари, Шерна сюда. Немедленно. — Рыцарь мигом вытащил из кармана штанов серебряное зеркальце. — Этого — на допрос. — Двое кеаров, подхватив бесчувственного Орека под локотки, поволокли герцога прочь из кабинета. — За остальными членами семьи в гостиницу послать, и Морли-малэн туда…

— Нет, пожалуйста! — Таша сама не поняла, откуда взяла силы закричать и сложить ладони в молитвенном жесте. — Орек не мог так поступить! Я хочу знать… как? Почему? Пожалуйста!

Стоя подле короля, девушка-кеар поднесла флейту к губам, прикрыла глаза — и комнату наполнили тихие звуки. Рождаемые флейтой ноты казались осязаемыми: будто вот сейчас протянешь руку и поймаешь их, невидимых бабочек, порхающих по комнате, складывающих мелодию, походящую на тихий плач.

— Ладно, — поколебавшись, сдержанно откликнулся Советник. — Вы ведь свидетельница, так что… да, останьтесь. Только из комнаты попрошу удалиться.

— В королевские покои, быстро, — бросил Дариан, глядя в зеркальце. Кивнув полученному ответу, сунул безделушку обратно в карман. Недобро покосился на Ташу. — Айронсул-энтаро, а допросить Морли-малэн…

— Досмотр её памяти закончили полчаса назад. Никаких сомнительных мест, никаких следов магического вмешательства не обнаружено. — Советник холодно взглянул на Ташу. — Морли-малэн, прошу вас уйти.

Таша, сжав кулаки, покорно вышла в приёмную.

Целитель появился у дверей королевского кабинета буквально минутой позже. Он был в бежевой мантии, юный на вид, но с выбеленными сединой висками; глаза его, слишком серьёзные для юноши чуть за двадцать, лишь мельком обратились на Ташу, сжавшуюся на скамье в дальнем углу.

Маг. Мантия светлая, выпускник Адамантской школы… Волшебник, не колдун.

Целитель вошёл в кабинет, и пение флейты стихло. Двери захлопнулись, но Таша подкралась ближе и приникла глазом к массивной замочной скважине: видно было как раз то, что нужно.

— Проклятие Гедеона. — Коротко сообщила девушка-кеар, отходя поодаль, уступая целителю место подле Его Величества. Советник следил за ней, сгорбившись в кресле поодаль. — Я вытащила это из его крови в физический эфир и растворила, что могла. Остальное выше моих сил.

— Ясно. — Волшебник, опустившись на колени, засучил рукава. — Будьте добры, прижмите его к полу.

Шейлиреар уже не лежал сломанной куклой — метался, хрипло дыша сквозь стиснутые зубы. Чёрные волосы колечками пристали к мокрому лбу, на скулах рдели пятна лихорадочного румянца. Двое кеаров за руки и за ноги прижали монарха к ковру; тогда, бесцеремонно рванув королевский камзол, брызнувший пуговицами во все стороны, и рубашку под ним, волшебник обнажил ему грудь. Нашептывая что-то, провёл ладонями над гладкой бледной кожей, не касаясь, точно снимая невидимую паутину. Потом назад. И снова, и снова: неторопливо, расчётливо. Лицо его было бесстрастным, чуть нахмуренным в сосредоточенности. После двух-трёх пассов волшебник комкал в пальцах нечто незримое и отбрасывал в сторону, — чтобы спустя пару секунд невидимое нечто истаяло вполне видимой сизой дымкой, приправив воздух кладбищенским зловонием.

Таша не знала, сколько раз целитель провёл руками над телом короля, сколько невидимой скверны было отброшено в сторону. Счёт потерялся, размылся в убаюкивающих движениях.

Но спустя какое-то время волшебник стряхнул руки — и, убедившись, что Шейлиреар дышит ровно, удовлетворённо выпрямился.

— Порядок. Можете отпускать. — Целитель, встав, извлёк из ниоткуда неприглядную жестяную банку. — Перенесите в спальню.

Таша не смогла бы сказать, что волшебник морщится, да и движения его были спокойны… но некое напряжение в лице определённо присутствовало.

Это самое напряжение и заставило Ташу внимательнее присмотреться к его пальцам.

Которые представляли собой сплошные волдыри.

— Он выживет? — без всякого выражения спросил Советник, когда Шейлиреара унесли из Ташиного поля зрения.

— Куда денется? — В баночке оказалась мазь, которую целитель теперь наносил на свои многострадальные пальцы. — Уже выжил.

— Шерн, мне кажется, или ты чем-то озадачен?

— Риа одной флейтой способна излечить не слишком запущенные случаи. А она только и смогла, что вытащить эту дрянь в физический эфир. — Волшебник развёл руками, и банка исчезла. — И сколько тьмы я выкачал из эфира… — Он посмотрел на свои пальцы. — Силы проклятия легко отправили бы на тот свет человек десять.