Не только демоны умеют любить (СИ) - Хаан Ашира
— Коньячку в чай хотите? Пять капель для бодрости? К утру и следа хмеля не останется.
Яра не успела кивнуть, он уже наливал и отнюдь не пять капель. Вот это она забыла продумать. Могут ли ведьмы варить отрезвляющие зелья? Или надо было поесть нормально, а не шоколадок. Она молчала и улыбалась, так и не придумав, как себя вести, но Арсений все делал за нее: шутил, смеялся, подливал и чаю и коньяку, открывал новые коробки с конфетами, спрашивал, удобно ли ей. Яре оставалось только кивать, но, честно сказать, и этого не требовалось — сценарий этого спектакля предполагал только одного активного героя.
— А вы пробовали когда-нибудь настоящий армянский коньяк? Не вот этот вот на экспорт, а такой, что хранится поколениями в бочках в подвалах настоящих армянских винокурен? У нас лечатся истинные аксакалы, а я, вы знаете, уролог, мне приносят такие жемчужины, что ах! Черчилль отдал бы душу за один глоток. Вы знаете, что Черчилль обожал армянский коньяк? Хотите самого лучшего?
Тут он дождался, пока Яра изобразит энтузиазм, а тут была пауза для аплодисментов.
— Минуточку, — он метнулся к полиэтиленовому пакету, а вовсе не в урологическое отделение и Яра кивнула — ну конечно, это входит в план. Интересно, коньяк действительно приличный или на не разбирающихся в алкоголе дам уходит что поплоше? Она тоже не разбиралась.
Арсений разлил коньяк по рюмкам, старательно отворачивая этикетку бутылки от Яры и тут уж присел на диван. Кульминация близилась.
— Ой, — изобразила восторг Яра, пригубив рюмку. — Я и не думала, что коньяк таким бывает!
— То-то же! — погрозил пальцем Арсений. Он уже раскраснелся, да и Яра чувствовала, как плывет реальность. Но у нее была цель.
У Арсения цель тоже была. Он допил коньяк, отставил рюмку и придвинулся поближе, положив руку на спинку дивана:
— Почему мы все еще не познакомились? Как вас зовут?
— Ярослава, — Яра пила маленькими глотками, глаза не поднимала. От Арсения шел густой запах алкоголя, ядреного одеколона, сигарет и чего-то неуловимо-мужского, брутального, прямо по-настоящему самцового. Обычно Яре такие мужчины не нравились, она предпочитала тонких интеллигентов, мятущихся и слишком умных. И Арсений совершенно не нравился, но вот эта самцовость вместе с опьянением неумолимо тащили ее в темный омут. И она не находила в себе сил сопротивляться. И даже хотела, наверное, попробовать как это — такой настоящий мужчина, который все решит сам, сделает как привык, а она только подчинится.
— Яра… — выдохнул он. Яра подняла на него глаза и поразилась тому, какой явно видимой пеленой похоти был укрыт его острый взгляд. Он как будто не контролировал себя. Взгляд блуждал по ее лицу, переходил на грудь, нырял в ложбинку, снова скользил по шее. Яра физически чувствовала его, как прикосновения.
— Яра, Ярочка… — шептал он, и Яра дышала все глубже и глубже. Она отгородилась от этой атаки рюмкой, но та была уже допита, и Арсений вынул ее из ослабшей Яриной руки, не глядя поставил на стол, и только тут положил горячие сильные руки ей на талию. Она чувствовала их жар сквозь легкую юбку, и голова закружилась сильнее.
Он навалился на нее, вдавливая в спинку, она соскользнула на подушки и невольно развела ноги. Горячие, пахнущие коньяком губы накрыли ее рот, язык раздвинул их почти насильно и принялся сновать туда-сюда. Яра простонала безотчетно, почти бессознательно. Она обхватила спину Арсения руками, закинула ноги ему на талию, но их все еще разделяла одежда.
Он отстранился на секунду, выпустив из плена ее губы, начал сдирать с себя халат.
— А ты чего лежишь? Раздевайся! — прикрикнул он и снова навалился, целуя горячо и властно. Рука скользнула в так манившее его декольте, завязки на блузке почти совсем развязались, и большая ладонь накрыла целиком грудь Яры.
Второй рукой он задирал ее юбку все выше и выше, пока не добрался до трусов, но не стал проникать под них, а просто накрыл пальцами промежность через ткань, и это оказалось совершенно невыносимо горячим и возбуждающим ощущением. Яра подалась бедрами вверх, и Арсений перестал ее целовать только чтобы посмотреть в ее тоже замутившиеся глаза.
— Нравится? — спросил он, но не стал ждать ответа, а короткими жадными засосами истерзал ее шею и добрался до груди, взяв зубами сосок прямо через ткань бюстгальтера.
Яра ойкнула. Он засмеялся, потом встал и принялся стаскивать штаны, вынул из кармана блестящий квадратик презерватива и надорвал его зубами.
— Раздевайся же, ну! — прикрикнул он.
Яра, с трудом соображая сквозь туман в голове и жар, поднимающийся от низа живота, пискнула:
— Свет!
— Что свет?
— Выключи!
— Ох ты какие мы стесняши, — хохотнул он, сделал два шага к стене и хлопнул по выключателю. Потом, судя по звукам, вытащил презерватив и принялся его натягивать.
Яра быстро вынула из кармашка баночку с помадой, вслепую намалевала губы и уронила ее куда-то за диван, потому что тяжелое тело уже снова вдавливало ее, подминало под себя.
— Что ж ты медленная такая, — возмутились в темноте. Бока Яры коснулось что-то твердое и упругое, она вздрогнула. Руки задрали юбку, не чинясь, и стали стаскивать трусы. Одновременно Арсений снова нашел ее губы и впился страстно и почти грубо. Он замер на секунду:
— Помада? Я же сказал те…
И на полуслове он повалился на Яру, даже, кажется, захрапев.
17
Она была счастлива, что Даша так плохо пока рассчитывает дозы. С трудом столкнув бесчувственное тело на пол, Яра вылетела из ординаторской, даже не включив свет. Только в коридоре осмотрела себя, затянула горловину блузки, одернула юбку, стерла ладонью остатки помады, но тут требовалось зеркало, а у нее не было времени.
Чертыхнувшись, вернулась в ординаторскую и все-таки щелкнула выключателем. Связку ключей она нашла в кармане халата. Набросила издалека этот халат на спящего на полу Арсения и опять вылетела в коридор, снова забыв о зеркале.
Слава администраторам, ключи были подписаны, так что выход на лестницу к лабораториям Яра проскочила, задержавшись только для того, чтобы в полутьме найти нужный ключ. Уже не раз она себя обругала последними словами, что не уточнила, сколько действует сонное зелье в помаде. Но Даша размахнулась хорошо, можно было наверное не беспокоиться.
Подсвечивая себе фонариком в телефоне, Яра пробежала по коридорам с облезлой штукатуркой. Ремонта они не видели с советских времен, и это почему-то ее воодушевило. Если там прячется тайная лаборатория, забраться труда не составит.
По пути все двери были заперты, и от них у нее ключей точно не было. А в конце коридора она уперлась в ржавую дверь. Большой ключ от нее тоже нашелся на связке. Яра отперла дверь, выглянула — в темноте было плохо видно, но полянку она узнала. Закрыла дверь обратно и всерьез задумалась. А теперь куда? Вот ее цель. Но стала ли она ближе к Игорю?
Яра была не готова к неудаче в конце пути. Она была уверена, что стоит достигнуть цели — и мрак развеется, колдовство спадет, она найдет Игоря, и они будут вместе.
Продираясь сквозь препятствия, даже не думала, что может оказаться в пустом темном коридоре без единой мысли, что делать дальше. На что надеяться. Все равно что взломать Форт-Нокс и не обнаружить там золота. Гениальный был план, мистер Фокс. Но напрасный.
Яра угрюмо побрела к лестнице. Можно было даже выйти через ту ржавую дверь и уйти прямо домой, но она оставила рюкзак в палате. Что ж, уйдет с утра.
Правда лестница оказалась вовсе не той, по которой она сюда спустилась, да и коридоры были незнакомые, но Яре в общем было все равно. Она механически переставляла ноги, открывала двери, спускалась и поднималась. Пару раз наткнулась на лифты — ночью они не работали. «Интересно, — подумала Яра. — Как они встроили лифты в этот особняк?», но интерес был тоже вялым.
