Воскресшие (СИ) - Данилова Леонида

— Нынче на Земле веру в бога не проповедуют? Ты не слышала о молитвах? Он услышит, если помолишься от всего сердца, от своего человеческого изменчивого сердца, — с издевкой сказал владыка. — Открою тебе тайну, душенька, для искренней молитвы необязательно знать особенные слова. Все должно идти от души — тогда мольба силу обретает.

Меня накрыла волна возмущения и осела на плечах неподъемной беспомощностью.

— Думаете, я не молилась? Хах, я столько ночей провела в отчаянии и единственное, что мне оставалось в моменты бессонницы, умолять всех подряд. Бога, ангелов и святых! Я даже обращалась к тем, кто приговорил Айзела, будто способна силой мысли переубедить их, — горько усмехнулась. — Ничего не сработало, поэтому я решила сделать все сама, не полагаясь на высшие силы. Поэтому я здесь. Если смогу спасти Айза, мне плевать, что ждет меня после смерти. И дело не только в моей любви к нему. Я чувствую ужасную несправедливость! Он не заслужил такой участи, не заслужил ужасной смерти и отвратительного отношения к себе… Он не преступник.

— Убийца, — протянул владыка, прислушиваясь к моему нытью.

— Тот, кого он убил, превратился в безжалостное чудовище. Аспид жестоко расправлялся с людьми и собирался устроить бойню. Да, я знаю, другие скажут, что это не оправдание, но для меня… для меня это оправдание. Я оправдываю Айзела.

— Тише, душа, тише. Кто ж спорит с тобой? Я не осуждаю его. Но убийство всегда грязным пятном ложится на душу.

— Разве Айзел не смыл это пятно, отказавшись от прошлой жизни? Не искупил свой грех, спасая других?

— Как знать. Я не судья ему. Могу одно сказать, коли святые не ответили тебе, у них на то лишь две причины: или они не желают помогать твоему возлюбленному, или у них другие планы. В раю всегда знают чуть больше. Не все их поступки можно понять и объяснить сразу.

Если так подумать, они вернули Хелира без его способностей, дав весьма загадочное объяснение: «Я утратил дар Видящего. Там, в раю, сказали, что теперь у меня другой путь. Свою работу я выполнил».

Неужели они решили, что Айзел должен умереть? Нет, это бред. Не верю. Не хочу верить.

Умирая от жара, который пытался испепелить мою слабую душу, устало вздохнула и вяло полюбопытствовала:

— Мне интересно, раз вам важны люди вроде Айзела и воины, почему бы просто не помочь? Демоническая природа не позволяет? Везде нужна выгода? — не удержавшись, отпустила язвительный комментарий. Аж дышать легче стало. — Разве вы, владыка, не можете сами допросить Адри и выбить из нее правду? Не пришлось бы меня сюда тащить.

Я уже задавала этот вопрос змее. Теперь его очередь.

— Пытаешься душу сохранить? — насмешливо произнес он. — Бескорыстие демонам не присуще. Но тут в другом проблема — она мне ничего не скажет. Твоей душе скажет, а бездушному демону нет. Ни за что.

Даже повелителю ада?

— А вдруг и мне не скажет? — испуганно поглядела на невозмутимого владыку. Он не кажется таким уж страшным, когда снисходительно разговаривает со мной.

— Я помогу. Совсем немного. Остальное от тебя зависит. Эти грешные измученные душонки до смешного упрямые, — он говорил о них без пренебрежения, а будто бы… с умилением? Да, как о миленьких щеночках.

Бр-р, жутко…

— Неужели я не могу получить информацию без сделки? — спросила из любопытства, чем из искреннего желания спасти душу.

Я быстро смирилась со своим адским будущим. Было ли мне жаль? Хм-м… Тот покой и то счастье, что я ощутила в раю, ни с чем не сравнится. Как и моя любовь к Айзелу. Он для меня гораздо дороже рая и беззаботной загробной жизни.

— Без сделки ты не получишь ничего, душенька. Ад отличается от людского мира. Ваши законы и правила… они приземленные, — демон довольно усмехнулся сказанной фразе. — Законы нашей потусторонней вселенной вам не понять, пока не окажетесь тут. У воскрешения, к слову, тоже есть свои законы, потому мы не можем возвращать всех подряд. Усвой это, душенька, и глупых вопросов более не задавай, владыка остановился у самого края очередного обрыва. — Мы на месте.

Из огромной чашеобразной котловины клубился густой пар, не позволяя разглядеть, что творилось на дне. Внизу истошно, со зверским рычанием кричали люди, моля о пощаде. Их отчаяние и боль пронзали первобытным страхом каждую частичку призрачного тела.

— Кипяток, — довольно констатировал демон, не беспокоясь о моей хрупкой человеческой психике.

Я сжалась и не шевелилась, борясь с желанием заорать и сбежать. Теперь жуткие крики воспринимались с удвоенным ужасом.

— Она там? — просипела, стараясь отогнать образы, что подкидывало воображение. — В к-кипятке?

— Жалеешь ее? Не стоит. Она человеку яд подлила в напиток.

— Возможно, ее заставили, — слабо возразила, все еще не в силах прийти в себя, — или запудрили ей мозги.

А-а-а, хочу домой! Не могу это слышать! Как же хочется заткнуть уши и убежать!

— Убийство есть убийство. Но иногда прощают их, в чистилище отправляют, а из него забирают в рай, — обнадежил владыка. Я сразу подумала об Айзеле. — Не передумала?

— Нет.

Повелитель взмахнул рукой и в ней появился огненный длинный хлыст, оставив яркий росчерк в воздухе. Демон резким движением погрузил его в пар и вытащил оттуда Адри, бросив ее к моим ногам.

— Развлекайся, душенька.

Псих.

Дрожа и дергаясь от вскриков, я опустилась на колени рядом со скрюченным тощим телом, сплошь покрытым волдырями от ожогов. Они стремительно заживали, чтобы потом появиться вновь, когда она вернется… в кипяток. Рваная грязная тряпка, служившая ей одеянием, высыхала на глазах и выглядела столь хрупкой, что, казалось, рассыплется на ниточки при малейшем движении.

— Адри…

— Глэй, — упрямо прохрипела девушка и, приподняв голову, посмотрела на меня мутным взглядом.

— Глэй, — не спорила, — мне нужна твоя помощь. Ты помнишь меня? Я Алеста. Приходила с другими Чистильщиками спасать вас от Паразитов. С Айзелом. С тем парнем, которому ты помогла, — на всякий случай пояснила ей. — Сейчас он снова в опасности, ему грозит казнь. Его обвинили в убийстве настоятельницы и тех людей, что проводили ритуал. И в твоем убийстве тоже…

Глэй начала смеяться, но ее смех прервался громким кашлем.

— Гха-гха… Он… не убивал… Она всех порешила… Аэлия! Гха…

— Я знаю, но никто не верит в это. Что мы только ни делали — ничего не вышло. У нас не получилось доказать его невиновность. Все будто сошли с ума.

— Люди, — с отвращением протянул владыка. — Порой вы такие раздражающие. Никогда не понимал, почему вы стремитесь поубивать друг друга? Почему не можете объединиться и делать свой мир лучше? Вы бы добились многого, если бы не сражались постоянно за территории и власть.

Ошарашенно посмотрела на демона, не ожидая услышать от него подобного заявления.

— Вы не слишком, простите, наивны для владыки ада? — задала вопрос в лоб.

— По-твоему, человечишка, я говорю неразумные вещи? — прогрохотал он.

— Разумные, но неосуществимые. По крайней мере, в данный момент. — Я вновь посмотрела на девушку. — Глэй, настоятель сказал… — Она вскинула голову, с ужасом и шоком уставившись на меня. — Да, я видела его дух. Он сказал, ты можешь помочь. Возможно, ты пыталась как-то остановить Аэлию или разоблачить?

— Да…

Хорошо.

— Значит, у тебя есть что-то, что поможет спасти Айзела, доказать вину настоятельницы и других жителей храма?

Она уверенно кивнула, но не проронила ни слова.

— Пожалуйста, расскажи. Я умоляю тебя! — придвинулась к ней. — Нужно остановить эту несправедливость.

Взгляд Глэй стал болезненно-насмешливым. Она безумно улыбнулась.

— А жизнь несправедлива! — издевательски произнесла измученная девушка. — Особенно моя! Все из-за этой чокнутой бабки! Мой брат погиб из-за нее и моя подруга! Она была мне как сестра! Почему я должна кого-то спасать? Меня никто не спас! Иди к черту!

Я как бы уже пришла…

— Она уже пришла ко мне, — сказал о том же владыка. Его хлыст обвил Глэй и поднял ее над обрывом. — Послушай, девонька, тебе же сто лет страданий присудили? Я сокращу до пятидесяти, после отправишься в чистилище и оттуда… — он посмотрел наверх, не договорив. — Достойная плата за информацию.