Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова
— Не мог? — раздался голос позади, вынудив меня моментально подскочить на ноги и отбежать назад, словно спасаясь от роя ядовитых ос. — Это зависит от того, что есть свобода, Хинамори.
Повторная атака катаной, вырвавшейся из темноты, напоминала лишь попытку противника поиграть со мной. А затем и вовсе натолкнула на очевидную мысль, что даже если бы Айзен смог освободиться, то мечу у него неоткуда взяться. Переводя сбивчивое шумное дыхание, я попыталась понять, откуда последует следующая атака.
— Например, — эхом разнесся голос мужчины, — хоть меня и заперли здесь, мой разум свободен. В отличие от твоего.
— Что?
Испуганный писк с моей стороны стал единственным, что я успела сказать, прежде чем сорваться с места, чтобы уйти из-под очередного взмаха меча, едва успев не только уклониться, но и заметить смутный силуэт мужчины. Мой разум не свободен?.. Догадка могла быть лишь одна. И она меня испугала куда сильнее, чем если бы Айзен действительно вырвался из круга печатей.
Нет… сука, нет, нет! Только не то, о чем я думаю!
— Даже если меня запрут в глубинах подземелья, это никогда не избавит тебя от моего присутствия. Я всегда буду с тобой, и тебе никуда не убежать от меня. Ты всегда будешь возвращаться ко мне.
Это вообще законно? Неужели после того, как он усилил связь между нами по средству передачи реацу, он также мог воздействовать на мое сознание с помощью Кьёка Суйгецу? Несмотря на печати, несмотря ни на что…
Задыхаясь от накатывающей паники, я, наконец, подняла взгляд, ожидая нового выпада. Однако главный удар Айзен уже успел нанести. Понимание этого пришло, когда я оцепенела от понимания, что иллюзорной игрой он заставил меня забрести внутрь круга печатей.
Капкан захлопнулся.
— Ты всегда будешь моей, — раздался над ухом пугающий шепот, после которого, пробив спину, из моей груди вырвалось лезвие меча.
Издав болезненный сдавленный оклик, я ощутила жуткую боль, растекающуюся ядом по телу. От беспомощности меня парализовало, самообладание сжалось до размеров песчинки, погрузив в беспамятный омут страха. Перед моими глазами застыло окровавленное лезвие, разрубившее мое легкое, рассекшее сердце, которое, сокращаясь, лишь выплескивало кровь внутрь груди. А она разливалась обжигающей кислотой, разъедала не только мышцы и кости, но и последнюю крупицу здравомыслия.
Я умру… умру…
На глазах проступили слезы, я четко ощутила, как кислая кровь выплескивается из легких вместе с судорожным выдохом.
Миг безумия. Отчаяния. Ужаса.
Стоило мне сморгнуть набежавшие слезы, как лезвие исчезло, а вместе с ним рана в груди, но ощущения остались. Боясь сделать вдох, который мог разорвать легкие и превратить сердце в кашу, я потеряла равновесие и завалилась назад, рухнув на холодный каменный пол.
Из груди вырывался скулеж. Меня трясло, словно в лютый мороз. Туман ужаса перед глазами развеялся медленно, поэтому я не сразу поняла, что упала к ногам Айзена.
— А теперь будь хорошей девочкой и подползи ко мне.
Подползти… как, если меня тело не слушалось? Все, что я могла, это дышать, да и то, через раз. Словно вынырнула из-под толщи воды, что грозилась утянуть меня на дно и задушить. Но мне пришлось терпеть боль от изнывающего тела, пришлось приподняться на локтях и встать на четвереньки. Потому что в голове застряла уверенность, что если не подчинюсь, Айзен вновь применит иллюзию. И будет измываться столько, сколько пожелает… В его мире мне не спастись от боли.
С трудом заставив себя переварить ужас пережитого, я пребывала в таком потрясении, что, казалось, эмоции выжгли сами себя. Айзен все это время сидел на стуле, прикованный сдерживающими пластинами, пробивающими его тело. Но его руки оставались свободны, поэтому, едва я подползла к нему и обессиленно уронила голову к его коленям, он погладил меня по волосам. Словно собачку… действительно…
— Удивительно, верно? — тихо усмехнувшись, полюбопытствовал мужчина. — Даже несмотря на все печати, из-за нашей связи я могу влиять на твой разум. Ты буквально теперь часть меня, Хинамори. Ты буквально принадлежишь мне.
Его пальцы скользнули ниже, пробежавшись по щеке к моему подбородку, ухватившись за который, он заставил меня посмотреть на себя. Я не знала, как реагировать. Голову будто ватой набили. Мой взгляд выражал лишь опустошение и непонимание. И лишь когда Айзен спустил руку ниже, схватив меня за шею, я почувствовала знакомый трепет. Который ударил острой иглой по истерзанному сердцу, когда мужчина грубо потянул меня на себя, заставив подняться на ноги. Неуклюже оперевшись коленом о стул и чуть ли не завалившись на Айзена, услышала его шепот над своим ухом:
— Ты права, — внезапным вердиктом он заставил меня смутиться, встрепенуться от растерянности. — Пока шинигами будут отвлекаться на такие мелочи, как моральные дилеммы, они не заметят главного. И все благодаря тебе. Как думаешь, Хинамори, долго ли мир протянет в текущем состоянии?
С трудом приходя в себя от столь резкой смены обстановки, я попыталась для начала сменить позу на более удобную, но пальцы Айзена лишь сильнее впились в мою шею. Одна из запечатывающих пластин, удерживающая мужчину, болезненно впивалась ребром мне в плечо. Опираться о колено и руки было крайне неудобно, но и расслабиться не позволяла удушающая хватка.
— Догадаешься или продолжишь строить из себя жертву? — с долей недовольства поинтересовался Айзен.
Он притянул меня ближе. Острое ребро сдерживающей пластины оцарапало плечо, заставив зашипеть. Чтобы и вовсе не свалиться, пришлось переступить через остатки гордости и присесть мужчине на колени. Сука… как же это… Унизительно, но…
— Король душ… — оперевшись о грудь Айзена, чтобы хоть немного выдержать дистанцию, я наскребла немного сил и выдавила: — частей тела Яхве не хватит… чтобы держать баланс трех миров.
— Верно, — со сдержанным одобрением согласился мужчина. — Но не только это. Баланс сил в принципе нарушен. Сколько капитанов погибло: Ямамото Генрюсай, Унохана Рецу, Укитаке Джоуширо… еще Яхве затянуло в ад. А я запечатан здесь. Тут даже не стоит вопрос о том, нарушен ли баланс, и как долго «король» не даст чаше весов упасть непозволительно низко. Полагаю, в ближайшие пять-десять лет миры уже начнут трещать по швам. И тогда кто знает, какая чертовщина откуда полезет.
Озарение болезненно ударило в голову очевидной истиной:
— И чтобы хоть немного восстановить баланс…
— Им потребуется огромное количество духовной энергии. Конечно, Готей может начать… или, скорее, продолжить рассеивать души ни в чем неповинных жителей Руконгая на духовные частицы. Но этот подход лишь сильнее подчеркнет порочность системы.
— И тогда у них встанет выбор: продолжить убивать и выбрать новую жертву на роль Короля или…
Или освободить
