Проклятие Каменного острова - Ирина Аркадьевна Алхимова
Сенатор Дориак, сидевший напротив гостей, подвинул к ним по крышке стола несколько пластиковых листов.
— Этот язык никогда не использовался в Империи. Мы подняли все архивы, но оказалось, что сравнивать не с чем. Оригинальный текст был написан на настоящей бумаге, которую для сохранности поместили в прозрачный пластик. Возраст сложно определить, потому что технология ее изготовления за триста лет практически не изменилась. Выбор носителя информации показался нам немного странным, потому что бумагой давно не пользуются из-за ее хрупкости и дороговизны.
Пока сенатор давал пояснения, гости быстро разобрали листы с текстом, и на несколько минут в кабинете воцарилась полная тишина. Адмирал внимательно следил за тем, как чужаки обмениваются взглядами, и мог бы поклясться, что сбылись их самые худшие опасения. Что они вообще могут знать о местной истории?
— Ботаник, прочитай лучше ты, чтобы у адмирала не возникло никаких подозрений по части перевода, — майор Кроу собрал все листы и передал их Себастьяну.
— Значит вам тоже знаком этот язык, мессир Лангвад? И откуда, позвольте спросить?
— Странно, что вам он неизвестен, — тут же парировал Юджин, — потому что текст собственноручно написан Императором Фабианом Кингсли.
Новость вызвала у местных сановников недоумение, а текст, который Себастьян прочитал медленно и намеренно бесстрастно, поверг их в настоящий шок.
Когда Себастьян дочитал до конца, никто не смог произнести ни слова. Затянувшуюся паузу прервал полковник Гатлин, наименее впечатлительный их всех.
— Все это больше похоже на сценарий для голографических постановок. Даже во времена Императора Фабиана такое вряд ли могло случиться. Во дворце при всех императорах было мощное оружие и большое количество охраны. Как могла жалкая кучка непонятных пришельцев такое натворить? У тогдашнего Кингсли все было в порядке с головой?
— Насколько я знаю, безумием никто из них не страдал, — адмирал все еще пытался осознать то, что сейчас услышал, — да это и не похоже на слова безумца.
— Это предостережение или инструкция? — рискнул, наконец, подать голос профессор Биллер.
— Скорее всего, второе, Эдмон.
— В конце он пишет, что примет дополнительные меры безопасности, гибельные для… — советник Таллент замолчал и бросил виноватый взгляд на Себастьяна.
— Вы никак не хотите понять — я не наследник Фабиана! У нас разная кровь, и моя генетика в этой схеме может просто не сработать! — Лангвад раздраженно ткнул пальцем в пластиковый лист. — Но ведь вам все равно, правда? Совершенно неважно, кто именно отдаст свою жизнь за вашего фальшивого Кингсли. Этот документ не может быть единственным свидетельством пришествия на Абсалон жестоких тварей. Кто-то намеренно уничтожил всю информацию, а заодно и моего отца.
Командующий выслушал расстроенного ученого на удивление спокойно. Он немного подумал, а потом неожиданно сказал:
— Не исключено, ведь ваш отец когда-то служил в дворцовой лаборатории, занимался омоложением, если не ошибаюсь.
— Пролонгацией, продлением жизни, — негромко уточнил профессор Биллер.
— Видимо, в его руках оказалась секретная информация, и он поспешил ею распорядиться. Вы ведь с Люцианом ровесники?
— Почти, — сквозь зубы процедил Себастьян.
— Как ни крути, теперь твой набор генов — единственное, что осталось от рода Кингсли, — подвел безрадостный итог майор Кроу. — Ты запасная копия, Ботаник, дубликат.
Глава 3
Адмирал Бран вернулся в свой кабинет во второй половине дня, чтобы хоть немного побыть в одиночестве. Вынужденное пребывание на планете уже сильно его угнетало. Командующий флотом предпочитал искусственную гравитацию, фильтрованный воздух и привычные звуки корабля. Там тишина воспринималась по-другому, легче думалось, и круг вопросов был предельно понятен.
Все, что происходило последнее время на Абсалоне, а вернее, прямо во дворце, выходило за рамки его компетенции. Филипп Бран привык находиться на самых дальних подступах и никогда не имел дела с противником, описанным в случайно найденных листах. Вдобавок выполнению задачи по защите действующей власти сильно мешали дворцовые тайны, интриги и всевозможные генетические эксперименты.
Адмирал со вздохом опустился в рабочее кресло, и тут его взгляд упал на небольшой белый прямоугольник, одиноко лежащий на гладкой крышке стола. Он даже припомнить не мог, когда последний раз видел такое письмо, потому что это был сложенный лист настоящей бумаги, скрепленный печатью из красного сургуча. Кажется, в Музее истории сохранилось несколько образцов…
Бран протянул было руку, но в последний момент решил кое-что уточнить и коснулся пальцем одного из обозначений в световом контуре на крышке стола.
— Лео, мне ничего не просили передать?
— Нет, ваша милость.
— Ты не заходил ко мне после совещания?
— Никак нет. Я вам нужен?
— Не сейчас, через пару часов. Проследи, пожалуйста, чтобы наши гости ни в чем не нуждались.
— Обязательно прослежу.
Адмирал прервал соединение и осторожно взял со стола необычное послание. Как же оно сюда попало? Он сломал печать и развернул плотный, чуть шероховатый лист бумаги. Это оказалось приглашение, написанное от руки изящным, витиеватым почерком, в котором Анна Корвел-Хартли приглашала мессира командующего флотом на прогулку по крыше Северного крыла. Ему бы подобное развлечение и в голову не пришло, но протяженная плоская крыша действительно прекрасно подходила для неспешного моциона.
Сердце Филиппа взволнованно подпрыгнуло и заколотилось с удвоенной силой. Проклятье, что с ним происходит? Как он умудрился потерять голову после одной-единственной встречи? Эта девушка не свободна, по возрасту годится ему в дочери и к тому же чужестранка! Адмирал встал, одернул изрядно надоевший парадный мундир и вышел из кабинета. Он направился к кабине подъемника, стараясь идти спокойно, не торопясь, но поймал себя на том, что все ускоряет и ускоряет шаг.
Анна стояла у зубчатого ограждения и
