Ольга Куно - Графиня по вызову
Не пугайтесь? Милый мальчик, требуется значительно большее, чтобы меня испугать.
Но я лишь умеренно улыбнулась и мягко склонила голову.
— Присаживайтесь. — Рэм указал мне на мягкий зелёный диван. — Хотите чего‑нибудь? Может быть, налить вам вина?
— Нет, благодарю вас. Я только что с женской половины, меня напоили там чаем.
Чай был, но дело не в этом. Одно из правил, которых я стараюсь строго придерживаться: не есть и не пить наедине с малознакомыми людьми. Если, конечно, интуиция не говорит мне, что они вполне безопасны: своей интуиции я, как и Лидия, доверяю. В данном случае интуиция ничего подобного не говорила.
Рэм переубеждать меня не стал. Опустился на диван рядом со мной. Широкий рукав его камзола коснулся моего платья.
— Вам понравился вчерашний бал? — поинтересовался он.
Улыбается, а глаза искрятся. И что же ты задумал?
— Очень понравился, — дала я правильный ответ на соответствующий этикету вопрос.
— А обед? — продолжил расспрашивать Рэм. — Как вы находите мастерство здешних поваров?
— О, превосходно! — откликнулась я, с трудом сдерживая смех. — Мне очень понравилось. Особенно сорбе.
Улыбка всё‑таки заиграла на моих губах. Кавалер едва заметно нахмурился, не понимая, что именно могло меня насмешить. Мне же очень хотелось задать ему вопрос: 'О чём вы думаете, когда смотрите, как леди Милони ест десерт?'
— Рад это слышать, — вернулся к стандартным формулировкам он, придя к выводу, что причину моего веселья всё равно сейчас не поймёт. Потом пристально прищурился и склонился чуть ближе к моему лицу. — И что же, вам абсолютно всё вчера понравилось? Или, может быть, чего‑то всё же не хватало?
Дожидаться ответа он не стал. Зелёные глаза оказались так близко, что стало нереально смотреть в оба сразу. Я ощутила на щеке тепло дыхания, а затем губы Рэма коснулись моих.
Я даже не думала возражать. Арману я не солгала: ну, нравятся мне не в меру наглые мужчины. А этот к тому же и вправду хорош. Кроме того, должна же я поддержать кардинала. Уж коли его высокопреосвященство недвусмысленно намекнул, что я способна на супружескую измену, следует подтвердить это фактически. Нехорошо, чтобы сам кардинал Эсталии ошибался. Ну, и, наконец, клиент против измены не возражал.
И я слегка приоткрыла рот, пока не слишком страстно, но всё же отвечая на поцелуй. Рэм обхватил мою нижнюю губу плотным кольцом, затем легонько прикусил её и переключился на верхнюю. Мои руки сами собой обвили его шею. От него приятно пахло каким‑то древесным парфюмом.
От этого конкретного мужчины я ожидала, что всё будет страстно, порывисто и быстро. Поэтому меня приятно удивило, что Рэм стал снимать мою одежду вместо того, чтобы просто задрать юбку. На стул полетело платье, нижняя юбка, корсет, камиза и даже чулки. Правда, последние приземлились на ковёр, так и не достигнув стула, но на это никто особого внимания не обратил. Характерно также и то, что Рэм умудрился, не замедляя темпа, избавиться параллельно и от собственной одежды. Меня всегда впечатляла такая способность; никогда не понимала, как некоторым мужчинам такое удаётся. Казалось бы, простейшая математика: на то, чтобы раздеть двоих, требуется вдвое больше времени, чем на одного. Ан нет!
Уложив меня на диван, Рэм опустился рядом на колени и принялся неспешно ласкать моё тело. Я предоставила ему право полностью взять инициативу на себя: было любопытно посмотреть, к чему это приведёт. И по мере того, как руки и губы мужчина плавно двигались по моей коже сверху вниз, становилось ясно: он не ласкает меня просто так, наугад, но и не выбирает те точки, прикосновение к которым доставляет особое удовольствие лично ему. Вместо этого он целенаправленно и методично исследовал моё тело в поисках особенно чувствительных зон. Удавалось ему совсем неплохо.
Его горячее дыхание коснулось моего уха, после чего язык мягко пощекотал ушную раковину. Удивительно, насколько сильно будоражила такая нехитрая ласка. Аккуратно прикусив напоследок мочку, Рэм приподнялся, и теперь в игру вступили его руки. Указательный палец коснулся моего подбородка, по — хозяйски его приподнял, а затем стал медленно спускаться вниз по шее. По телу пробежала волна предвкушения. Я довольно прикрыла глаза, откидывая голову назад. И снова ощутила тёплое дыхание на своей коже. На этот раз Рэм коснулся моего подбородка кончиком языка и провёл тонкую дорожку к расположенной в самом низу шеи впадинке. Чуть — чуть на неё надавил, заставив меня почувствовать, как в горле образовался ком, и сразу же отпустил. Здесь ему всё уже было ясно, и настало время передвинуться ниже.
Вытянув мою правую руку, Рэм пощекотал языком впадинку на локтевом изгибе. К этому прикосновению я осталась довольно‑таки равнодушно. Ничего неприятного, но не более того. Он сразу же это понял и задерживаться не стал. Тем более что впереди было ещё столько вариантов. Плечи, запястья, ложбинки между пальцами. Именно последние оказались наиболее чувствительными.
Это 'исследование' оказалось настолько приятным, что я продолжала вести себя пассивно, что в целом для меня нехарактерно, предоставляя ему пока полную свободу действий.
Ничуть не пожалела об этом, когда дело дошло до груди. Есть женщины, которым неприятны прикосновения к самым пикантным её зонам. Но я не относилась к их числу. И когда пальцы Рэма стали раз за разом смыкаться и размыкаться на набухшем соске, застонала в голос. Но этого Рэму показалось мало, и он обхватил второй сосок губами. Я с шумом втянула воздух, сложив губы трубочкой, а затем судорожно выдохнула, тоже через рот. А он всё продолжал играть, то целуя, то теребя языком, то едва ощутимо покусывая. В этот момент я была чрезвычайно близка к тому, чтобы перехватить инициативу, с рычанием затащить его на диван и незамедлительно взять своё. Но всё же сдержалась.
Его руки принялись ласково поглаживать низ живота. По телу побежали волны жара. Ещё немного спустившись, рука скользнула между моими бёдрами. Да! Я зажмурилась и сжала зубы, но эти всепоглощающие ощущения длились недолго. С этой зоной всё было понятно и так, а потому она словно не представляла для Рэма интереса. С лукавой улыбкой — дескать, мы сюда ещё вернёмся, он резко переместился, на сей раз обхватывая мою стопу. Пятка… О нет, щекотно, а щекотку я не люблю! А вот поглаживания внутренней стороны бёдер, от колена и выше, кружили голову. Не столько за счёт чувствительности кожи самой по себе, сколько от чувства предвкушения. Приближение к заветной зоне, дразнящее обещание скорого блаженства, и снова спуск пальцев в сторону колена — такая череда предвкушений и разочарований кружила голову.
