Жених есть, совести - нет! - Анна Сергеевна Гаврилова
Пауза, и уже мне:
— Илиена, ты ведь ему объяснила?
Ох. Ну разумеется да.
Благосклонность к жениху проявила только Лиера:
— Девочки, да что вы злитесь? Лекс просто влюбился. А когда любишь, хочется быть ближе. Видеться как можно чаще, обниматься, общаться, ну и вообще.
Логично и вероятно правильно, но!
— А Илиену он спросил? — буркнула Онила.
— Её интересы учитывать не надо? — добавила Фили.
— Девчонка только вчера приехала из дома, — подключилась Хлоя. — У неё ещё глаза разбегаются. К тому же на пятый курс запихнули! А там знаете какая программа?
В общем, адекватно или нет, но адептки были на моей стороне.
Вкупе с отваром, это действительно помогло. Под одеяло я забиралась в более-менее приятных чувствах и быстро уснула.
Мне было хорошо. Очень. Но лишь до того момента, как бессвязные образы сменились вполне чёткой картинкой. Я увидела огромный, утопающий в полумраке кабинет, массивный стол из тёмного дерева и внушительных размеров кресло.
В этом кресле сидел Лекс собственной персоной. Мужчина был расслаблен и улыбался… Светлая рубашка расстёгнута до середины груди.
Потом он поманил пальцем, и я пошла — легко, беззаботно, играя. На моих губах тоже вспыхнула улыбка, в сердце зарождался пожар.
— Как прошёл твой день? — спросил… муж.
Да, Лекс снова был мужем, и здесь, во сне, я относилась к этому обстоятельству с симпатией.
— Прекрасно, любимый.
Лекс откинулся назад, а я, добравшись до кресла, села к нему на колени. Обвила руками мужскую шею и поцеловала в уголок рта.
— Мм-м, — прозвучало в ответ.
Руки Лекса скользнули по моей талии, прошлись по спине, одна ладонь ненадолго замерла у основания шеи.
— Скучала? — это прозвучало совсем тихо.
— Не то чтобы очень, — слукавила я.
Внезапно, но я действительно соскучилась. Думала о нём полдня и теперь была очень рада, что Лекс, в кои-то веки, доступен. Увы, мне достался невероятно занятой муж.
— Ну, как всегда, — ворчливо отозвался он. — Не очень ждала, не очень скучала… Илиена, у тебя совесть есть?
Я выдержала паузу, прежде чем ответить:
— Возможно.
Нахмурился. Взгляд тёмных глаз стал острым, но лишь на секунду. Ровно в этот миг я прижалась теснее и провела языком по его губам.
Лекс тихо охнул и запустил пальцы в мои волосы. Его поцелуй был долгим и нежным, вторая рука ненавязчиво оглаживала грудь.
Я впитывала эту ласку и ни о чём, вот вообще ни о чём, не думала. Почему-то — уж не знаю почему! — даже не предполагала, что Лекс начнёт расстёгивать лиф. Я не понимала, что происходит, но в какой-то момент ткань перестала сжимать, а я ощутила на коже жар мужской ладони.
Не резко, но протрезвела. Мы вообще-то в кабинете, а не в спальне. Сюда могут войти слуги.
— Лекс, — сказала укоризненно, с надеждой на благоразумие.
Аргрос не внял.
Он снова завладел губами, на сей раз властно. Пальцы ласкали мою грудь, и было в этом что-то упоительное. Но!
— Лекс!
Лукавая улыбка, и губы спустились вниз, к той самой груди. Аргрос облизал и втянул вершинку, а я охнула. Потом он сжал пальцами вторую, и я охнула опять.
Я хотела возмутиться, но моё возмущение смешалось с тугим, тягучим удовольствием. Пока я захлёбывалась воздухом и эмоциями, Лекс умело трогал там, где вообще-то не следует, и смотрел в лицо.
Он был целеустремлён, ловок и немного циничен. Точно знал, что его прикосновения приятны и не собирался прекращать.
— Мы в кабинете, — сдавленно напомнила я.
— Знаю. — Аргрос, зараза такая, веселился. — Расслабься, Илиена.
Но расслабиться я не могла. Мне было очень хорошо и, одновременно, дико неловко. Да, я хозяйка этого дома, и могу делать что заблагорассудится, но всему же есть предел.
— Я люблю тебя, — прошептал Лекс. В этом выдохе было столько искренности, что меня накрыла волна жара. А губы мужа опять сомкнулись на ставшей такой твёрдой вершинке.
Губы, язык, пальцы… эти ласки сводили с ума.
Лекс удерживал, продолжая целовать, а мне становилось всё жарче. Когда Аргросу надоела стеснённость кресла, он пересадил меня на стол.
Сначала пересадил, потом уложил на столешницу и, уподобившись подмявшему добычу хищнику, продолжил заниматься грудью. В данный момент прочие части тела мужа не интересовали. Он наслаждался упругими полушариями, и распалял меня!
Я понимала, что тону. Чем дальше, тем сильнее погружаюсь в сладкое безумие. Не в первый раз, и даже не во второй, но… Я ещё не успела привыкнуть к такому. К вот таким Лексовым выходкам. Мне хотелось то ли продолжить, то ли сбежать.
Аргрос не делал ничего лишнего — только в самый последний момент его рука проникла под юбки и потянулись к сокровенному. Несколько уверенных, точных прикосновений к самой сладкой точке, и меня выгнуло. Я прикусила губы, чтобы не закричать.
Но тихо всё равно не вышло. Мне казалось, что меня слышал весь дом, а Лекс, сволочь такая, лишь усмехался.
Муж был чрезвычайно доволен тем, что случилось, но этого негодяю показалось мало…
— Любимая, а давай-ка примем ванну? — произнёс он хитро.
— Нет. Ни за что, — пробормотала я, стараясь выбраться из сладкого тумана.
Это была ложь. Я сопротивлялась только для вида. Всё-таки бывают моменты. когда «нет» означает «да».
7.2
Я проснулась… Да в шоке я проснулась, что уж! Щёки пылали, грудь приятно ныла, по всему телу растекался сладкий жар.
Здесь, наяву, мне было так же хорошо, как в сновидении, с одной только разницей — было безумно неловко и стыдно! Масла в костёр моих эмоций подливал тот факт, что сон снова был непростой.
Пророчество. Предвидение. Предсказание того, что ждёт меня в семейной жизни. Событие из числа тех, что абсолютно неизбежны — хочу я того или нет.
— Ну, Лекс. Ну… Лекс! — возмутилась вслух.
Сказала и дотянула одеяло до подбородка, пережидая непрошенную сладкую бурю. Ощущения были настолько новыми, что пугали. При этом вспомнился родной особняк, и подслушанный однажды разговор двух служанок — девушки с упоением, прикрывая глазки, говорили о чём-то вот таком.
И наша кухарка! Пышная, румяная, дородная… она пережила двоих мужей и долго выбирала третьего. Заглядывая в кухню я периодически слышала
