Сын могильщика - Даринда Джонс
затеряться в запахе ее волос и тепле ее тела…
— Мы найдем квартиру лучше. Ту, где не будет этого вечного назойливого нытья. — резко
сказал он, отгоняя мысли в сторону.
Квентин застегнул джинсы, потянулся за футболкой с длинными рукавами и натянул её
через голову, пока виртуальная очередь из девятимиллиметровых пуль снова «настигала»
его. В его мыслях вспыхнуло короткое сообщение, адресованное Руну: — Да пошёл ты.
— Она — путешественница.
— И что с того?
— Она тебе не по зубам.
Квентин усмехнулся, поправляя футболку, чтобы она села как надо.
— Она была мне не по зубам задолго до того, как стала путешественницей.
Он наклонился и легко коснулся плеча Эмбер. Когда она обернулась, он выпрямился и, с
легкой улыбкой, раскинул руки, будто предлагал ей вынести свой вердикт.
— Ну как, лучше?
— Гораздо, но тебе всё равно стоит обратиться в больницу, — мягко произнесла она, и его
взгляд невольно задержался на её щеках, всё ещё озарённых румянцем.
— Мне нужно что-то съесть, — ответил он, взглядом скользнув по кафе, где они с Руне
провели утренний завтрак, но в душе он уже жаждал чего-то более сытного.
— Я припарковалась у «Шахтёрской таверны», — добавила Эмбер, бросив быстрый взгляд
на часы. — Там отличная кухня, и они скоро откроются.
— Звучит неплохо, — ответил он, тщательно подбирая жесты, чтобы общение было как
можно более выразительным. Она не нуждалась в дополнительном доказательстве того, каким привлекательным он стал для окружающих. Он, конечно, мог говорить довольно
неплохо, но всё ещё спотыкался на словах. Его голос всё равно не звучал как у других
людей, и иногда он получал те самые странные взгляды, которые подтверждали это. Эмбер
посмотрела на свою футболку, пропитавшуюся кровью.
— Я не могу зайти в таком виде, — сказала она, сосредоточенно изучая дорогу. — Это всего
пару минут пешком. У меня есть запасная одежда в багажнике, но моя сумка всё ещё в доме.
— Она вернулась взглядом к нему. — Та самая сумка, в которой находятся мои ключи и
телефон.
— Мы вызовем службу, чтобы сделать тебе новый комплект. Когда всё это закончится, я
отправлю тебе твою сумку, — ответил он.
— Я не уезжаю, Квентин, — она сделала шаг вперёд и осторожно положила руку на его.
Тёплый поток её прикосновения проник в него, словно мягкий свет. — Мне нужны ответы.
И, честно говоря, мне всё равно, хочешь ли ты их мне предоставить.
Он стиснул зубы, не в силах сдержать нарастающее раздражение. Он никогда не был
так близок к тому, чтобы поймать этого демона, и теперь он был в ловушке. По крайней
мере, на время.
— Это не так, — сказал Рун. — Ты не хочешь, чтобы она узнала о нас. О том, кто мы на
самом деле.
Квентин проигнорировал его слова.
— Ты не можешь идти туда, выглядя как последняя выжившая из «Техасской резни
бензопилой». — Он заметил, как она дрожит. — И ты замёрзла.
— Всё в порядке. Просто...
Он отвернулся и снова начал рыться в своём спортивном мешке. Вскоре его руки
наткнулись на старую футболку, которая давно стала ему мала, но которую он продолжал
носить с собой. Она купила её ему, когда они учились в старшей школе. Тёмно-серая, с
белым черепом, как будто его распылили аэрозольной краской. Он был без ума от этой
футболки, носил её почти каждый день целый год, пока учился в Галлаудете. Как сильно
он по ней скучал. А потом… Его мир перевернулся.
— Мы изменили твой мир, — сказал Рун. — Ты отказался от неё ради нас.
— Как будто у меня был выбор, чёрт возьми — бросил Квентин.
— Неужели стоит напоминать тебе, человек, что он был? — ответил Рун с холодной
уверенностью.
Квентин тяжело вздохнул, протянув ей футболку.
— Нет, Рун, не было.
На этот раз Рун решил воздержаться от язвительного замечания и просто сказал:
— Мы благодарны.
Эмбер расправила футболку, и как только узнала её, едва сдержала вздох. Сделав вид, что
не заметила, она начала натягивать её через голову.
— Нет, — сказал он, указывая на её майку. — Это нужно снять.
Её прекрасные глаза округлились, и она огляделась.
— Я не могу раздеваться здесь. Кто-то может меня увидеть.
Вместо того чтобы снять одежду, она показала жест, который означал
«стриптизёрша»,Квентин едва не рассмеялся.
— Я только что раздевался. Это меня не смутило.
— Очевидно, ты привык жить как бродяга, — сказала она.
Он нахмурился, не понимая.
— Бродяга?
Она показала ему жест, чтобы уточнить, но сразу поняла, что этого недостаточно.
— Знаешь, как человек без постоянного жилья.
— А, понял, — показал он. — Бездомный.
— Да, извини. Я не хотела... Это была плохая шутка.
Как минимум, она шутила с ним, а не пыталась выцарапать ему глаза. Она имела полное
право его ненавидеть. Он протянул руку и потянул за ремешок её майки.
— Сними.
— Ладно, — ответила она, сняла куртку с сиденья и передала ему. Затем она изменила
положение, проскользнув мимо него и устроившись в углу между
