Охотник за моим сердцем - Татьяна Лепская
Я бежала так быстро, что в ушах свистел ветер, а молния на куртке разъехалась от шеи до середины груди.
Позади слышалось хриплое дыхание и тяжелая поступь. Если судить по звуку, Демид стремительно приближался, сокращая расстояние.
Я преодолела самые сложные метры до дороги, отсекающей лес и жилые дома. Нужно было пробиться через кустарник, густо засыпанный снегом.
Закрывая лицо от хлестких ударов, я прорвалась через ветви, чувствуя, как снег попадает за шиворот, но в горячке побега не чувствовала холода.
Слыша пронзительный треск за спиной, я оказалась около ворот дядиного дома и, распахнув калитку, пулей преодолела расстояние до двери. Онемевшие пальцы непослушно схватились за ручку и потянули вниз.
Я ввалилась в дом и захлопнула дверь, увидев мельком, что Демид уже во дворе. Его лицо было пугающе решительным, а глаза горели будто два костра.
Навалилась на дверь спиной и сползла на пол, надеясь, что мужчина не станет ломиться. Хотя он и предупреждал, что для него стены не преграда. Все же не думаю, что он имеет проникать через стены.
Закрыв лицо ладонями, я подтянула ноги к груди.
Я чувствовала, что приближается к двери, но на этот раз лениво, как хищник, который загнал добычу в угол.
Нервы натянулись, как струны. Казалось, один звук и я взорвусь истерикой.
В какой-то момент вспомнила, что где-то в доме лежала бита, которую давным-давно дядя подарил детям, чтобы они отбивали им мяч.
Вот только где?
Я отпрянула от двери и пошла в детскую, быстро оглядела ее и поняла, что там ничего нет.
Вернулась в коридор и решила посмотреть в кладовой, но было уже поздно.
Послышался пронзительный треск, а потом грохот. Демид не стал церемониться и просто одним ударом ноги выломал дверь, оставив ее висеть на одной петле.
Я поддалась назад и в ужасе замерла в углу, словно надеялась, что он не заметит меня.
Демид вошел в коридор, и его тяжелый взгляд остановился на мне. Ноздри мужчины широко раздувались, а на лбу налилась вена.
Он шагнул вперед и медленно-медленно двинулся ко мне. Если он и в дом заходит без труда, то даже в подземный бункер проберётся, если захочет.
Только это не заставило меня отчаяться. Я должна что-то придумать, пока он не дошел до конца.
Вампир остановился вплотную, положив руки на стену по обе стороны от моей головы. Он шумно втянул воздух у моего виска, а я лишь уставилась ему в грудь, соображая, что могу сделать.
— Сегодня я доведу дело до конца, Саша, — пророкотал он. Его голос снова приобрел гипнотически красивые интонации, которые заставили мое сердце сладко сжаться. — Ты станешь моей.
— Демид, не надо. Я не хочу становиться такой.
Подняла глаза, стараясь уловить в глазах вампира хоть каплю разумности, а он смотрел сверху вниз из-под полуприкрытых век, а в черных зрачках словно бы тлели угли.
Одно движение и на шее сомкнулась рука. Он вжал меня в стену, отсекая возможность говорить с ним.
— Нам будет хорошо, — страстно обещал он, а его глаза поблескивали в полутьме коридора. — За долгие годы наша пара будет становиться только крепче.
— Не надо…
— И охота мне не будет нужна. Только ты.
Демид сдвинул руку выше, чтобы перехватить за подбородок. Он облизнулся, уставившись жарким взглядом на белую кожу шеи.
Мужчина поддался вперед и с рычащими нотками втянул воздух.
— Какой запах. Это что-то неповторимое, — протянул он. Я слышала в его голосе страсть, от которой по телу невольно пробежала волна жара.
Он почувствовал это и, еле сдерживая себя, выдохнул сквозь сцепленные зубы. Взгляд осоловел, а в глубинах зрачков появились безумные огоньки.
— Ты сводишь меня с ума, — говорил он будто по секрету, а сам будто находился очень далеко в мыслях. Его дыхание щекотало оголенную кожу, горячие губы едва касались щек, подбородка, губ. — Все в тебе просто идеально: белая кожа с россыпью веснушек, твой запах, кровь, эмоции. — Демид произносил это с горячностью, сильнее заводясь от своих слов. — Даже это пятно на виске… Оно делает тебя уникальной. Не такой, как остальные. Ты особенная для меня. Думал, смогу удержаться, но не могу… Не хочу…
Упираясь руками в его плечи, я почувствовала, как его мышцы окаменели под курткой, как движения становились нетерпеливыми и излишне грубыми.
Вторая его рука нырнула за мою голову и сжала в руках волосы, вынуждая еще сильнее оголить шею. Рука, удерживающая за подбородок, скользнула вниз и начала медленно-медленно расстегивать куртку. Потом нырнула под кофту и скользнула по животу вверх, остановилась на груди и чуть сжала ее. Я задрожала, понимая, что вампира теперь вряд ли что-то остановит.
— Хочу обратить тебя, — прорычал он. — Чтобы была только моя.
Мужчина легонько укусил за подбородок. Я испуганно вскрикнула, а он только усмехнулся.
— Я сделаю это осторожно, — продолжал он, вернувшись к моему лицу. — Больно не будет.
— Не хочу, — выдавила я.
— А потом мы займемся любовью, — словно не услышал меня мужчина. — Безумно хочется попробовать тебя. Уверен, ты слаще, чем себе представляю. Я ощущаю каждую твою эмоцию, реакцию тела. Ты поймешь только, когда станешь такой же… Моя чувственная девочка… Но так нелегко сломить тебя. Все время сопротивляешься. Дразнишь. Но когда у меня получится, я возьму тебя сзади, намотаю волосы на кулак и буду брать тебя ненасытно и жестко. Хочу услышать, как ты будешь томно вздыхать от удовольствия. Хочу увидеть тебя всю. Сегодня. Сейчас.
Это признание одновременно пугало и откликалось в душе ответным желанием. По пояснице пробежала жаркая волна, говорящая о моем возбуждении. Но я уже знаю, что это его воздействие.
Эта страсть не моя, а его.
— Но начнем мы не здесь. Не хочу, чтобы кто-то мешал.
Кажется, он окончательно перестал себя контролировать. Чувствовала, по его движениям и словам, которые снова стали звучать, как сладчайшая песня.
— Ты ведь не для этого пытался перестать охотиться? Не для того, чтобы тебе, в конце концов, сорвало крышу? — прохрипела я, чувствуя, как пересохло в горле. У меня был небольшой шанс достучаться до него, хоть и не уверена, что это поможет. Не уверена, что и сама не смогу устоять…
Демид не ответил. Его взгляд был отсутствующим, жадным. Он рассматривал мое лицо и шею, изредка останавливаясь на губах. Но на мгновение мне показалось, что рука чуть ослабила хватку.
— Ты же сам говорил, что пытался изменить свою жизнь, — продолжила я. — И будешь ли рад тому, что натворил, когда придешь в себя?
Мужчина молчал, и для меня это было хорошим знаком.
— Ты ведь прекрасно знаешь, что ты вынуждаешь меня, воздействуешь. Я сама этого не хочу. Ты лишь пытаешься поверить, будто отвечаю тебе
