Ассистент(ка) Его Темнейшества. Трилогия - Ольга Коротаева (СИ) - Коротаева Ольга
— Очнулась! — обрадовалась женщина и бросилась из палаты. — Доктор! Пациентка пришла в себя!
Секретарь - женщина?!
Глава 1. Дэш
Мысли о незнакомке, истории из чьей жизни я слушал, пока восстанавливался после отравления, не давали покоя. Голубые глаза невесты секретаря, нарисованные Сабером, преследовали даже во сне. Когда самочувствие стало лучше, я решил встретиться с девушкой до того, как перенесу к ней Креу, и лично разобраться, какая сила тянет меня к светловолосой Лилиан.
Для этого требовалось открыть портал туда, где она живёт, но как отыскать среди множества миров тот самый? Хотел бы я точно знать, как они с Креу познакомились! Но секретарь утверждал, что это была случайность, и приходилось смириться, хотя я терпеть не мог брать что‑то на веру. У всего есть причина и следствие, и меня мучило любопытство, откуда взялся интерес к незнакомке из чужого мира.
Тогда‑то и пришла идея с портретом. Во‑первых, я мог, наконец увидеть ту, чей образ уже нарисовал в своём воображении, – и он почти совпал с прототипом, будто я уже видел где‑то эту девушку. Во вторых, Сабер вложил в картину частичку своей души и любви, которые можно было использовать в ритуале в качестве магического маячка.
Этим я и занялся сразу, как только открыл глаза и понял, что силы уже вернулись ко мне достаточно, чтобы применить магию и не умереть при этом. Скосил глаза на диван, где спал Креу, но там лежало лишь смятое покрывало, которым секретарь укрывался ночью. У меня возникло двоякое чувство: вроде и порадовался долгожданному одиночеству, но при этом было тянущее ощущение, будто чего‑то не хватало.
– Наверное, просто привык к этому болтуну, – отмахнулся я и осторожно поднялся. Облачившись в рубашку, штаны и самый скромный сюртук, собрал волосы в хвост, а затем снял картину со стены. – Что же, леди Лилиан, давайте познакомимся.
Приблизился к камину, на котором стоял подсвечник и были рассыпаны редкие магические кристаллы из моей личной коллекции. Переместил два из них, точно вымеривая местоположение, и на миг вспыхнул магический рисунок, а одна из стен пропала, открывая взгляду витиеватую лестницу, которая убегала вверх, к вершине башни. Там, скрытая от посторонних глаз, находилась моя личная лаборатория.
Я сместил несколько камушков, а сам бросился к проходу, пока тот не исчез. Подниматься было тяжело, и я порядком запыхался, добравшись до вершины. Чтобы перевести дыхание, остановился у окна и посмотрел на заснеженные горы, вид на которые открывался отсюда. Можно было даже разглядеть тёмный провал пещеры и природный колодец.
Это дом шивена, живущего здесь так давно, что чешуя водяного дракона уже густо обросла водорослями и ракушками, будто шерстью. Мало кто мог заметить магическое существо, отличить от речного дна, но старейшины, живущие в Хармане, знали об этом соседстве и активно пользовались им. Потому и я в своё время основал замок именно на этом месте, обнеся неприступными стенами поселение шаманов.
Когда дыхание восстановилось, я направился к столу и одним жестом смёл с него карты и книги на пол. Положив картину ровно на середину, направился к золотому ларцу, внутри которого была спрятана основная коллекция магических кристаллов. Многие из них были добыты тяжким трудом и кровью в других мирах, поэтому я бережно хранил свои сокровища. Этот красивый ларь из чистого золота не сможет сдвинуть с места даже десяток хавенов. А открыть его можно лишь с помощью крови истинного огненного дракона. Моей крови!
Алая капля упала на замо́к, и крышка откинулась, позволяя любоваться сверкающими кристаллами самых разнообразных оттенков и форм. Но в каждом из них таилась великая сила!
Придирчиво, рассматривая каждый, я выбрал три и закрыл ларец. Зелёный и огранённый с шести сторон я положил над картиной, два других разместил внизу, мысленно рисуя основание треугольника. Ногтем начертил невидимый знак пространственной дыры, попутно напитывая его своей магией, и камни вспыхнули алым.
Я коснулся портрета, будто поглаживая щёку Лилиан, как всё вокруг изменилось вмиг. Не стало ни круглой комнаты с шестью окнами, ни стола, на котором лежал портрет. Я стоял посреди странного помещения, меньше кладовки, стены которого были выкрашены в белый. На узкой койке, вытянувшись во весь рост, лежала леди, чей портрет остался в моей тайной комнате.
Лили спала. Её густые ресницы отбрасывали на щёки тёмные тени, пухлые губы приоткрылись, открывая белоснежный жемчуг зубов. Я потянулся к щеке девушки, чтобы коснуться её так же, как сделал это с портретом, как вдруг дверь распахнулась.
Отпрянув, я сжал кулон на шее, активируя магией покров невидимости. Как раз вовремя – полная женщина в белой одежде странного покроя вкатила блестящую палку на колёсиках и, наклонившись над девушкой, начала протирать кожу спящей. Блеснула игла, но тут Лилиан резко распахнула ресницы и судорожно втянула ртом воздух.
– Очнулась! – обрадовалась женщина и выбежала из палаты, громко крича: – Доктор! Пациентка пришла в себя!
– Я жив… – низким голосом с лёгкой хрипотцой произнесла девушка и ощупала себя. – То есть жива! Тьфу! Какая разница… Я дышу!
Вот и пришло время нам познакомиться. Я разжал пальцы, отпуская кулон. Надеялся, что невеста Креу, уже зная о существовании других миров, поведёт себя спокойно, но ошибся. Заметив, девушка вздрогнула и выдохнула в ужасе:
– Ваше Темнейшество?!
Глава 2. Лилиан
Когда поняла, что не умерла, сразу схватилась за грудь, и едва не разрыдалась от счастья. Она есть! Моя пусть и не большая, но аккуратная и, главное, женская! Я в своём теле! В своём мире! Как так получилось? Меня (то есть Креу) убили, и моя душа вернулась? А Лир говорил, что такое невозможно… или не говорил? Ох, этот вредный кот себе на уме, мог и солгать, как мышь сожрать!
От невыразимого счастья у меня по щекам потекли слёзы. Да что там слёзы! Я бы пела и плясала от радости, будь моё тело более податливым. Возникло ощущение, что оно едва меня слушалось. Только я попыталась приподняться, как передо мной неожиданно возник Дэш Морэр.
– Ваше Темнейшество?! – до смерти испугалась я, а потом зажмурилась, думая, что померещилось. – Нет, нет, нет… Быть не может!
Но память услужливо подсказала, что может. Дракон сам предлагал перенести Креу к так называемой невесте, да вот не успел. Помер Сабер! Тогда что здесь делает Дэш? Прибыл с соболезнованиями сообщить скорбную весть? Вряд ли. Имя ассистента Морэра вываляли в грязи, обвинив во всех смертных грехах, и под шумок, пока не вернулся дракон, кокнули в тёмном углу.
А вдруг он догадался, кто я на самом деле?!
От такого предположения я едва не потеряла сознание. Боялась даже представить ярость Его Темнейшества, если это так. Что он сделает? Придушит? Обратится в дракона и слопает на глазах у всей больницы? Теперь, когда я вернулась в своё тело, умирать очень не хотелось! Но минуты шли, я всё ещё продолжала дышать.
«Может, всё‑таки померещилось» – с надеждой подумала я и приоткрыла один глаз.
Мужчина стоял на том же месте и внимательно смотрел на меня. Такой взгляд я видела у туристов, впервые попавших в Третьяковскую галерею и воочию увидевших картины Кандинского. На их лицах было написано невообразимое недоумение перед мировым шедевром, но вслух каждый лишь восторгался талантом художника.
Похоже, что и Дэш из неизвестных мне чувств уважал нежную привязанность Сабера Кроу к невесте, но искренне не понимал, чем я зацепила мага. Во всяком случае, так мне показалось, потому, как уже научилась читать по невозмутимому лицу Его Темнейшества малейшие изменения и сейчас видела искреннее недоумение.
«Ну и что? – перевела дух. – Зато он явно не сбирается меня убивать прямо сейчас, а, значит, не догадался, что всё это время в теле его ассистента была я».
