(не) Рабыня для двоих (СИ) - Тоня Рождественская
— Фера, привет! — улыбнулась Элла, радуясь встрече и возможности хоть с кем-то поговорить.
— Здравствуй! — не менее дружелюбно отозвалась блондинка. — Ты куда-то пропала…
— А… да, долгая история, — отмахнулась Эллания, не особо желая откровенничать. — Ты знаешь, зачем нас тут собрали?
— Конечно, это же Аида Хдала, праздник даров. Сегодня лучшие из наложниц будут танцевать для повелителя, а он наградит их подарками и своим вниманием.
— А мы тут зачем? — поинтересовалась Элла, смутно предчувствуя, что для нее этот день просто просмотром танцев не закончится.
Вокруг все суетились, устраиваясь на низких диванах в специально оборудованных нишах на десяток человек, расположенных вокруг зала таким образом, что с каждой было хорошо видно его центральную часть и своеобразный трон, где, видимо будет восседать непосредственно сам Альмир Эмирхан. От Эллы не укрылось, что все старались занять места поближе к трону, отчего между желающими возникали небольшие стычки.
— Повелитель не может лично одарить вниманием всех женщин, живущих во дворце, но нас всех собирают тут, чтобы мы тоже могли ощутить свою причастность к празднику, — сказала Фера, просто-таки светясь от предвкушения. — К тому же это отличная возможность обратить на себя внимание Принца. Каждая девушка тщательно готовится и наряжается, в надежде, что взор Повелителя упадет на нее.
Эллания посмотрела на свою простую одежду и поняла, что она действительно была самой невзрачной. Девушки вокруг очевидно надели что-то, что максимально демонстрировало их достоинства, даже на скромнице Фере было такое декольте, что ее молочные груди чуть ли не вываливались. Элла же была максимально прикрыта бесцветным полотном. Что ж, может, это и к лучшему, не в ее интересах было привлекать к себе внимание.
Девушки устроились в максимально отдаленной от Принца и поэтому пока еще свободной нише. Элла посадила Феру прямо перед собой, чтобы все взгляды, которые могли быть брошены в их сторону, упирались в это юное светлое пышущее здоровьем, а главное — желанием — тело. За что получила от той миллион совершенно незаслуженных благодарностей.
Вскоре появился сам Альмир Эмирхан, все такой же властный, прямой, как струна и красивый, будто с картинки. Эллания бесплодно пыталась найти в его внешности недостатки и заключить, что он не столь уж и красив, как ей прежде казалось, но эта ложь не приживалась, ведь глаза все равно видели иное. Как и глаза всех присутствующих дам. Ведь они тут же оживились, приняли наиболее выгодные позы и принялись нарочито скромно потуплять взор, изображая совершенно чуждую тут невинность.
В отличии от остальных, Эллания села так, как ей было удобно и без зазрения совести принялась уплетать сладости, разложенные перед ними на низком, практически вровень с коленями, столе. Она была голодна, да и выделываться в ее планы не входило. Другие девушки к еде даже не прикоснулись. «Что ж, — пожала плечами Элла, уплетая очередную вкуснятину. — Мне больше достанется!»
Принц тем временем устроился на своем изысканном троне и действо началось. Женщины пели и танцевали под мелодичные звуки инструментов, умелые акробаты показывали все свое мастерство. Повсюду вспыхивало пламя, мелькали яркие лоскуты, звенели колокольчики, гремели барабаны. Масштаб представления явно демонстрировал известное утверждение о богатстве и роскоши Востока. Эллания даже и представить не могла себе праздника, подобного тому, что разыгрывался прямо перед ней.
Альмир Эмирхан восседал на своем троне выше всех, обозревая выступление с непроницаемым выражением лица, по которому невозможно было понять доволен ли он тем, что видит, или же наоборот, и лишь иногда что-то говорил слугам, стоящим подле него. Несмотря на данное себе слово не глядеть на этого мужчину, Элла нет-нет, да бросала на него скомканный взгляд, каждый раз снова зарекаясь смотреть в его сторону.
Наконец, пришел черед невольничьих танцев. Самые красивые девушки, одетые в яркие наряды, украшенные с ног до головы золотом и самоцветами, принялись демонстрировать то, чем их наградила природа и уроки танцев. Их движения были легки и при этом эротичны. Вызывающе покачивая бедрами и потрясывая плечами, они двигались по залу словно драгоценные статуэтки, стройные и изящные. Эллания завороженно следила за тем, как страстность, энергия и неистовство сплетаются в единую композицию танца, и ритмичная музыка вторила им, создавая общую картину чего-то невероятного.
Каждая девушка пыталась урвать внимание своего господина, и для этого у них были свои уловки. Будь то платок, брошенный в его сторону, или россыпь лепестков. Но Принц не останавливал свой взгляд ни на одной, продолжая так же бесстрастно оглядывать присутствующих, как и прежде. Пока, вдруг, Элла не ощутила его пронизывающий взгляд на себе.
Девушка робко посмотрела в сторону Альмира Эмирхана и их глаза встретились. Ее — голубые и нерешительные, и его — черные, тяжелые, буравящие насквозь. Эллания неосознанно сглотнула, но, больно ухватив себя на запястье, не позволила боязливо увести взгляд. Губы властителя дрогнула едва заметная улыбка поощрения, будто бы тот оценил ее стойкость и силу воли.
Он обвел взглядом прекрасно украшенный зал и женщин, тонущих в роскоши его даров, словно показывая ей то, что он может ей дать, стоит лишь ей подчиниться его воле, на что Элла, горделиво подняла подбородок и едва заметно сжала кулаки.
Вечер продолжался, а господин продолжал пилить ее взглядом, отчего у Эллании даже зародилась мысль, не затеял ли он это все только ради того, чтобы продемонстрировать ей все свое величие и всеобщее обожание, ведь с каждого угла этого зала на него были устремлены лица, отчаянно жаждущие, чтобы им уделили хоть маленькую толику его внимания. Однако, все его внимание было сосредоточено на ней одной…
Когда танцы закончились настала пора выделить тех, кто приглянулся Повелителю. Танцовщицам раздали какие-то украшения и наряды, кому-то досталось гораздо больше остальных. После чего в зал вышли слуги и пригласили некоторых девушек, не участвующих в представлении, подойти к властителю поближе.
«О, нееееет!» — промелькнуло в голове у Эллы, когда она увидела, что в сторону их стола тоже направился человек. Однако тот подошел и протянул руку совершенно обезумевшей от подобного знака внимания Фере.
Эллания облегченно выдохнула, но не успела она обрадоваться, как увидела, что призывный жест мужчины направлен и в ее сторону.
«Черт!» — выругалась про себя девушка и нехотя встала с дивана…
Глава 17. Истощение
Элла стояла в шеренге склонившихся перед Принцем девушек, даже кожей чувствуя какой трепет и восторг они испытывают. О себе она такого сказать не могла, точнее ее чувства были не менее острыми, но
