Лиат. Сожженная льдом - Ульяна Соболева

* * *

Это ее письмо я прочел будучи ребенком. Не письмо нет. Это были страницы ее дневника. Она отдала его мне напамять. Потом я потерял его раскачиваясь в фургонах и кибитках для рабов. У меня отобрали и дневник и цепочку с амулетом. У меня отобрали все. Я помню как еще очень долго верил, что ОНА найдет меня. Что моя мать так сильно меня любит, что перевернет землю, чтобы отыскать. Наверное я жил с этой мыслью до тех пор пока не понял — а никто и не искал. От меня избавились как от ненужного груза, как часто матери избавляются от ребенка от другого отца, чтобы угодить нынешнему любовнику. Так и она поступила со мной. Кто знает, может это лично ее руки подписали приказ о моей продаже эльфам чтобы вернуть доверие своего любовника демона.

— Где они? Я слышал, что Аш и его жена пропали?

— Да…пропали. Точнее она пропала, а он сейчас находится со своим войском у Северных Склонов. Возможно, ищет ее.

— Ищет?

— Да, поговаривают, что жену демона выкрали эльфы.

Повернулся к Армонду и посмотрел в его изуродованное темно-зеленое лицо. Армонд огр. Примкнул к гладиаторам когда его выкупили у царя болот.

— Что значит выкрали?

— Так говорят. Я не знаю. Так же говорят, что она сама пошла к ним…

— Сама? Зачем?

— То ли увлеклась одним из Королей Пяти Ветров, то ли…ищет своего пропавшего сына.

— Сына?

— Да, ты не слышал, у шлюхи Демона..

Удар по ребрам и огр корчится от боли, задыхаясь и ловя воздух почерневшим ртом.

— Никто не смеет называть Шели шлюхой! Понял, Монд!

Кивает и хрипит, падая на колени. Ребра с хрустом срастаются.

— Что за сын?

— Да, наверное, все же пошла сосать член эльфа, зачем ей инвалид муж…

Удар в челюсть и огр обливаясь черной кровью корчится в снегу.

— Твою мать… Арис…

— Что за сын?

— Не знаю. Так говорят. У нее был сын от другого демона, Аш продал его эльфам, долгое время она считала что он мертв и тут ей сказали, что видели его и…

— Откуда эти сплетни?

— От него?

Огр указал пальцем на эльфа, который стоял рядом с Лиат…Позже я допрошу его. Вначале я хочу напиться до смерти и трахнуть несколько эльфийских сучек.

Глава 6.2

Глава 6.2. Шелли

Он мне приснился. Мой мальчик. Такой сильный, такой взрослый. У него невероятные серо-голубые глаза и лицо красивое настолько, что слепит глаза.

Я шла к нему, завидев издалека на песчаной дюне с мечом в руках. Его темные волосы развевались на ветру, а мышцы бугрились под смуглой, выжженой солнцем Мендемая кожей.

Я узнала его. Я бы узнала его даже с закрытыми глазами, потому что сын — это не только биологическая кровная связь, это ментальная привязанность, это бессонные ночи, это первые сказки и стихи, это первое «мама» и первое «я тебя люблю». Нет любви сильнее чем любовь к своему ребенку…Мой Арис. Мой мальчик. Ведь это я дала тебе это имя. Это я глядя на твои маленькие сжатые кулачки, на твои волевые скулы ощутила эту могучую воинственную силу в тебе.

Я приближалась пока вдруг между нами не вспыхнула стена из огня. Нет, я не испугалась. Я пошла сквозь нее, потому что плоть матери не горит и не тонет, потому что меня бережет моя всепоглощающая любовь к моему ребенку.

Но когда появилась из-за дыма…моего сына там уже не было. Только пустая дюна, залитая кровью и устланная мертвыми телами. И я знаю кто это сделал — мой сын.

Знак за знаком, знамение за знамением я начинала чувствовать и осознавать, что мой мальчик не мертв. А потом услышала разговор погонщиков рабов. Один из них одноглазый с всклокоченными седыми волосами, с серо-пепельной кожей рассказывал другому поглощая жаренный бекон и запивая чентьемом.

— Слышал, Шенгар, говорят рабы восстали. На севере ближе к горам. Но их сломили и везут на продажу эльфам.

— Дааа, Мару, я слыхал… а ведь я помню их предводителя еще мальчишкой. Злобный малый с замашками принца. Говорил, что его мать сама королева с белыми волосами и что рано или поздно он займет престол.

При этих его словах я бросилась к погонщикам и схватила одного из них за шкирку, поднимая из-за стола.

— Какой мальчишка? Когда это было?

— Почти двадцать лет назад, моя повелительница! — он преклонил колени и опустил взгляд в землю. ИМ всем запрещено смотреть на меня. За это он может остаться без единственного глаза.

— Расскажи!

* * *

— Упрямый маленький ублюдок довольно силен. Посмотри, какие у него зубы, Шенгар, а мышцы. Война у него в крови. Это говорю тебе я. Ибрагим.

Демон усмехнулся, сверкая острыми зубами и трогая черноволосого, грязного парнишку в ошейнике за плечи.

— Худой и немощный. Сдохнет при первой же тренировке. А ты слишком долго продавал шлюх, чтобы помнить, какими должны быть гладиаторы.

— Он демон-воин, а перекупщик явно об этом не знал, подобрал пацана полуживого или эльфы избавились от него, или он сам сбежал.

Шенгар снова перевел взгляд на мальчишку и схватил за острый подбородок, изучая цепким взглядом работорговца и владельца огромной гладиаторской школы неподалеку от Арказара.

— Демон, говоришь? Слишком немощный и мелкий. Звереныш.

— Демон. Инкуб. В этом возрасте способности дремлют, как ты знаешь. Для боев самое оно. Вырастишь смертоносного убийцу на потеху знатным семьям. Мендемай разрастается, слишком долго утопал в войнах. Скоро они захотят зрелищ, и этот звереныш станет одним из лучших. Попомни мое слово.

Шенгар дернул за цепь, заставляя мальчишку подойти еще ближе к низшему демону и посмотреть в желтоватые глаза, похожие на мокрый песок.

— Как тебя звать?

— Никак.

Огрызнулся паренек и получил по зубам рукоятью плети.

— Еще раз спрашиваю, как тебя звать, щенок?

— Никак, — все с той же упрямой дерзостью, сплевывая черную кровь.

Удары хлыста посыпались на его спину, голову, пока Ибрагим не перехватил руку Шенгара.

— Хватит. Не порть товар, Шен.

— Это не товар, а упрямая падаль, которая завоняется, если не покорится!

Пнул мальчишку сапогом и вышел из сарая. Инкуб склонился над ребенком и протянул ему флягу с водой, но то выбил ее из рук управляющего, а инкуб захохотал в голос, а потом склонился и схватил парнишку за волосы.

— Ты раб! Хочешь жить — умей управлять своей спесью, и когда-нибудь добьешься славы…а, может, и свободы. А хочешь сдохнуть — я устрою тебе