В паутине лжи - Аля Даль
— Женка твоя? — спросила женщина.
— Есть такое, — ответил Гаетан и переменил ногу, на которую опирался.
— Вот жеж напасть! — вскинула она полные руки и едва не задев меня.
— Что такое? — изумился Гаетан, отскочив от стойки.
— Двадцатый год уж просиживаю, а мужики всё не меняются! — воскликнула она и громко засмеялась, да так, что я грешным делом подумала, что придётся мне оттирать платье от ее слюны. Неожиданно переменившись, она жестом приказала Гаетану стоять на месте, а сама добавила: — Ждите здесь. Схожу, узнаю, может ли господин вас принять.
И как ни в чем не бывало зашагала к лестнице наверх, стала подниматься с трудом, непроизвольно оголяя синие, в некоторых местах переходящие в чёрный цвет голени. Гаетан тоже проводил ее взглядом, затем подошёл ко мне и вновь взял под руку.
— Не нравится мне это, — недовольно прошептал Рыжик. Я подняла на него изумлённый взор.
— Почему? Все же идет как по маслу, — хлопала я безвкусно накрашенными ресницами, а он отчего-то не мог посмотреть мне в глаза. Странно, очень странно. Редко когда увидишь жизнерадостного Гаетана таким.
— Зловредная чуйка терзает, — ответил Рыжик. У нас за спиной, где-то в глубине пьяного зала, раздался треск стекла, на несколько секунд остановивший всеобщее веселье. — Будь внимательна, золотко. Не упусти момент.
Музыка оглушила зал с новой силой, но мы и мускулом не повели. Я вздохнула и начала перебирать в голове все заклинания, что знала, на всякий случай. Гаетан вновь вошел в роль не самого лучшего мужа на свете и отвлёкся на одну из представительниц древнейшей профессии, которая проходила мимо. Едва они заговорили обо всем и ни о чем, как тучная дама в возрасте оповестила о возвращении тяжёлым скрипом деревянных ступенек, укрытых красным ковром.
— Господин Кассано ожидает вас, — объявила она, оставшись на последней ступеньке. Видимо, ходьба по ним с такими ногами давалась ей с трудом. — Идемте, провожу.
Гаетан чмокнул в щеку девушку, с которой только что познакомился, и подал мне руку, чтобы мы пошли за мадам. Кассано — это же фамилия блондина, которого я задержала, если верить протоколу допроса. Значит, их легенда не ложь хотя бы в чем-то. Один из них действительно здесь хозяйничает.
Мы поднялись на второй этаж. Женщина повела нас в левое крыло здания. Широкий коридор, по которому мы шли, радовал нас не только эротической живописью, но и звуками любовных утех, исходящих от некоторых закрытых дверей.
— Слушай и учись! — приказным тоном сказал мне Гаетан, а я склонила голову и неловко кивнула, изображая смущение.
Тучная женщина остановилась около самой последней двери, на которой коридор, собственно, и заканчивался. Развернувшись к нам, она упёрла руки в боки.
— Девчонка войдёт одна, — сказала женщина. — Таково желание господина.
— Прошу прощения, но я хотел бы сразу обсудить условия передачи Амели в руки вашего хозяина, — Гаетан стоял на своём, как и нужно было по легенде.
— Потом деньги считать будете, — не пускала мадам. — Для начала ее проверят. Может, она вообще не подходит для нашего, хочу заметить, приличного заведения. Можно, ей путь дорога в портовый бордель, моряков и прочий сброд обслуживать.
— Ну знаете ли! — вспылил Гаетан и озлобленно сощурился. — Она чистая и прекрасно справляется с супружескими обязанностями, так что…
— Ничего не хочу слушать, молодой человек, — командным тоном перебила его женщина. — Или она прямо сейчас заходит одна, или вы вместе идёте вон.
— Я пойду, — вмешалась я в разговор, на мгновение подняв взгляд с пола, чтобы посмотреть на реакцию мадам. Несмотря на то, что мы рассчитывали, что хотя бы ненадолго окажемся в кабинете хозяина вдвоём, у нас был план «б», о котором Гаетан не мог не помнить. Он перевёл на меня презрительный взгляд и сложил руки на груди.
— Не говори с ним о деньгах, — приказывал мне Рыжик. — Разговоры об оплате только со мной.
Я покорно кивнула и вновь посмотрела на мадам, вцепившуюся в Гаетана презрительным взором. Поверила, значит. Хороший спектакль устроили.
— Иди, — она коротко постучала и тут же приоткрыла мне дверь. Рыжик помог мне снять облезший полушубок, накинутый на плечи, и забрал его вместе с платком. Сжав руки в кулаки, я шагнула в открытую дверь, изображая нервозность.
Меня встретила уютная полутьма небольшого помещения, ставшего совсем тихим после закрытия двери. Несколько книжных полок сразу привлекли мое внимание, но я заставила себя отвлечься, чтобы первым делом найти господина Кассано.
— Проходите, милая, не стесняйтесь, — знакомый голос заставил меня обернуться в сторону дивана, стоящего в сторонке, на котором полулежал тот самый блондин. Он совсем не изменился. Все та же небритость на лице, все те же чарующие голубые глаза, уставившиеся на меня любопытствующим взором. Помявшись на месте, я все-таки подошла к нему и после приглашения села рядом, ощутив все тот же приятный аромат гвоздики. Спустя несколько мгновений напряженного молчания, Эрик спросил твердым, но осторожным тоном: — Вы пришли сюда одна или вас кто-то привёл?
— Муж, — коротко ответила я, не смотря ему в глаза, и заправила длинную каштановую прядь за ухо. Господи, хоть бы со всем этим маскарадом он меня не узнал.
— Такую красавицу привёл сюда муж? — удивился он. Я ощутила неискренность. Судя по реакции дамы, которая нас встретила, я далеко не первая жертва брачных уз, переданная дражайшим супругом в его цепкие лапы.
— У него… у нас долги. Муж… он проводит досуг за игрой в карты, — сбивчиво объясняла я, делая вид, что жутко волнуюсь. Эрик Кассано пододвинулся ближе ко мне и осторожно коснулся плеча. Увидев, что я не отпрянула, нежно погладил через тонкую ткань, вызывая мурашки.
— И вам приходилось раньше их каким-либо образом отрабатывать? — он подбирал слова, но шептал их жарко прямо на ухо, из-за чего я ощутила, что стала влажной между ног. Блондинчик был чертовски обаятелен, и не будь этот хитрожопый козел под моим прицелом, затащила бы в постель без раздумий. Возможно, даже не один раз.
— Да, — коротко ответила я и сжала ткань юбки меж пальцев, начала ее теребить, а взглядом мельтешить по полу, устланному красным узорчатым ковром. — Я… проводила время и с одним… и с двумя мужчинами.
Эрик поправил прядь волос, как бы невзначай коснувшись моей шеи. Я повернулась к нему и оказалась в опасной близости к его манящим губам.
