Мачеха для Золушки - Василиса Усова
Из–за плащей невозможно было разглядеть, с кем так тепло общается ее муж. Да даже если бы она увидела их лица, вряд ли ей знакомы друзья Теодория. Минута терпения, и он сам расскажет, кто это был.
Всадники вскочили на коней, и один из них бросил быстрый взгляд на карету. Катрин резко отшатнулась от окна, не желая, чтобы ее заметили. Она могла поклясться, что этот человек ей знаком. Единственный мужчина, который так часто занимал ее мысли и сны, все тот же синеглазый дикарь…
Глава 11. На новом месте
Дом купца находился в пригороде, поэтому, по меркам Катрин, ехали довольно долго. Но любой дороге рано или поздно приходит конец, женщина вышла из кареты, и ее взору открылся новый дом. Первое впечатление полностью совпало с восклицанием Эйрики.
– Мы будем жить в этом заброшенном доме?
– Эйрика, – тут же урезонила ее мать. Не обязательно же было произносить это вслух, когда уже ее старшая дочь научиться не говорить то, что думает.
Купец растерялся.
– Марта наняла пару слуг, чтобы они привели дом в порядок, к вашему прибытию.
Катрин осмотрела нечищеные дорожки, заросшие кусты, обшарканные стены и наконец, грязные окна. Если это и есть порядок, то страшно представить, как выглядело жилище до того, как за него взялись слуги.
– Все в порядке, Теодорий, просто дому не хватает женской руки. Все–таки вряд ли кухарка может по–настоящему контролировать нанятых слуг.
– Да, конечно. Видишь ли, я не так часто бываю здесь…, наверное, мне нужно было больше времени уделять благоустройству, но боюсь, я в этом ничего не смыслю.
Завидев подъезжающую карету, из дома показались его обитательницы. Низкая полная женщина не удостоилась внимания Катрин, а вот падчерицу женщина разглядывала с особым вниманием. Впечатление та производила неважное. Серое застиранное платье с неровными заплатками, грязные волосы собраны в унылый хвостик, но хуже всего было выражение лица. Испуганно–настороженное, словно у зверька, который слишком поздно заметил охотничью стрелу, и уже не может спастись.
Ладно дом, но неужели ее муж не замечает, что за девочкой совсем не ухаживают? Или ему все равно? Или он трясется над каждой копейкой, и не видит смысла тратиться на неполноценного ребенка? Не слишком ли опрометчиво она поступила, давая согласие на брак?
– Селина, девочка моя, познакомься, это моя жена – леди Катрин, а ее дочки будут твоими сестрами.
Девочка затравленно взглянула на мачеху, и ничего не ответила. Ну никто и не обещал, что будет легко найти общий язык с падчерицей. Теодория молчание дочери не смутило, значит такое поведение девочки в порядке вещей. Тем не менее знакомство состоялось, теперь предстояло поближе изучить дом.
В нижнем зале пахло пылью и полежавшими тряпками. С мебели были сняты чехлы, но это не спасало ситуацию. Некоторые половицы поскрипывали под ногами. Чем больше Катрин смотрела вокруг, тем более удручающее впечатление производила окружающая обстановка. Как можно было так запустить свой дом, дом, где живет твой ребенок!
К счастью, Эйрика держала язык за зубами, хотя женщина ясно видела, ее дочке здесь не нравится. Агата обнимала куклу, и тоже хмурилась, девочки привыкли к чистоте, и не готовы были к смене уютного домика, на заброшенную затхлую усадьбу.
Кажется, Теодорий догадался, что что–то не так.
– Вам здесь не нравится?
Следуя приличиям, нужно было похвалить жилище, но у Катрин просто не поворачивался язык. Однако задевать самолюбие мужа тоже не стоило.
– Здесь неплохо, но… – женщина замялась, подбирая слова.
– Если ты привыкла к другой обстановке, то можешь переделывать дом под свой вкус. – торопливо произнес купец, – На моих счетах предостаточно денег, нанимай слуг, заказывай мебель, разворачивай любую деятельность. Раньше домом занималась моя жена… Но после… – Теодорий прерывисто вздохнул, – После ее ухода, я не могу здесь долго находиться, и не представляю, как обустраивается быт. В Торде я снимаю меблированные комнаты, и там все бытовые вопросы на домоправительнице. – он несмело улыбнулся, – Здесь же ты теперь главная.
Катрин еще раз осмотрелась. Может быть все не так уж и плохо. С завтрашнего дня ей придется озадачиться домашними вопросами. На днях перевезут остальные вещи, а самое главное, приедет Нитта. Вдвоем они и не с таким справятся, уж в чем, в чем, а в трудолюбии своей служанки женщина не сомневалась.
Кухарка накрыла им в столовой, почему–то на столе были приборы только для четверых. Быть может служанка не умеет считать? Катрин выждала, пока Марта сама заметит и исправит оплошность, но этого не произошло, та преспокойно принесла и начала расставлять горячее.
– Здесь приборы на четверых персон, – негромко заметила Катрин.
– Да, госпожа, – кухарка поклонилась, бросив на нее полупрезрительный взгляд. Видимо за последние годы, она почувствовала себя в этом доме хозяйкой.
– В кухарках не может служить человек, не умеющий считать.
– Не понимаю вас. Прибор для господина Теодория, для вас, и двух ваших дочек. Все верно.
– Приборов должно быть пять, – холодно отчеканила Катрин. Эта баба ей не нравилась, и она подумала о том, что первым делом наймет другую кухарку.
– Госпожа… – попыталась возразить Марта, но Катрин резко перебила ее.
– Принесите недостающий прибор. – и повернулась спиной, показывая, что разговор окончен.
Кухарка что–то негромко пробурчала себе под нос, но приказание выполнила.
Когда все собрались за столом, возникла очередная заминка. Женщина, сцепив руки в замок ждала, девочки поглядывали на мать, и тоже не притрагивались к еде. Теодорий не понимал, что происходит, и на всякий случай не начинал трапезу, следуя примеру супруги.
– Катрин, что–то не так? – наконец не выдержал он.
Та взглянула на него с удивлением.
– Мы ждем, пока все соберутся за стол. – Купец недоуменно обвел взглядом присутствующих, затем взгляд его остановился на лишнем приборе.
– Селина всегда ужинает с кухаркой, она не выходила, даже ко мне.
– За столом должны собираться все домочадцы. Твоя дочь не серобница, чтобы есть на кухне.
Теодорий позвал Марту, та выслушала распоряжение с непроницаемым лицом.
– Господин, девочка привыкла ужинать со мной.
Купец снова взглянул на Катрин, словно спрашивая, как быть. Та разозлилась. Как можно давать слугам волю, высказывать свое мнение? И уж тем более позволять не выполнять приказы?
– Приведите леди Селину, – приказала
