Клеймо Солнца (СИ) - Анна Пауль
— Не упусти Нону, — велит авгура таким тоном, что по моей спине проходит холодок. — И Габриэллу. Она ей помогает.
Взгляд Фортуната, ошеломлённый и разочарованный, останавливается на моей подруге, а потом перепрыгивает на меня. Только ни ошеломление, ни разочарование не исчезают…
Нона резко вырывается из моих рук, пытаясь убежать к пещере, и я даже не успеваю отреагировать, но девушка замирает, словно не может дальше двинуться. И вдруг я чувствую то, что застало её врасплох.
Чужие взгляды и мысли блуждают по нам, словно касаются физически. Пускай и притуплённо, но ощущаются эмоции ближних: вопрошающая растерянность, затхлый страх, колкое осуждение.
Я хочу стряхнуть всё это с себя. Спрятаться. Земля качается, и, похоже, в любой момент может разверзнуться, образовав бездну, в которую я упаду.
Нона оборачивается ко мне. Её взгляд нервно бегает, ладони дрожат. С ужасом догадываюсь, что произошло, но заставляю себя повернуться.
На площадку, окружённую горами, выходят эдемы — те, что преследовали нас от самого Гористого венка. Сначала их всего пятеро, но потом становится всё больше и больше.
За спиной — Водопад, впереди — другая стихия, и я понятия не имею, чьему строгому суду доверить свою жизнь, а главное: когда и как я стала подсудимой.
Люди замедляют шаг, пока не останавливаются полукругом. Они расступаются, и вперёд выходит Аврея. Это уже наша третья встреча за день, и судя по искажённому эмоциями лицу авгуры, эта будет последней на сегодня и самой не приятной…
Она смотрит на нас одновременно с горечью разочарования и радостью победы.
Проходит несколько минут. Молчание затягивается, и я не сразу понимаю, чего мы ждём. А потом… озарение, кого мы дожидаемся, ударяет, как гром.
Верховную авгуру.
Мои ноги подкашиваются.
Не знаю, что сделала Нона, но авгурам её проделки явно надоели. А я заступилась за подругу. Снова.
Стыд поднимается в моей груди, растекается по телу и просвечивается сквозь кожу, бросая меня в краску. Страх сковывает руки и ноги, сжимая их, словно плющ.
На этот раз подруге не избежать Народного суда.
Вполне возможно, что и мне тоже.
Я ощущаю присутствие нашей Верховной авгуры за несколько секунд до того, как она проходит между подданных.
Многочисленные цветы и ветви плотно укрывают хрупкое тело. Она не любит носить пустышки: предпочитает живые растения. Из-за этого её одежда шевелится и меняет форму. Авгура плывёт по земле так медленно, словно в запасе миллионы лет.
Делаю вдох и поднимаю взгляд.
Коса, отливающая серебром и золотом одновременно, как змея, сползает по плечу. Лицо выглядит молодым, но возраст выдаёт коса серебристого цвета — оттенка, какого нет больше ни у кого в целом Фрактале, и глаза, менее яркие, чем у других эдемов.
Я заставляю себя встретиться с женщиной взглядом. Того понимающего, которым она смотрела на меня утром, нет и в помине. Нежная улыбка, что украшала её лицо прежде, сейчас не касается губ.
В серо-зелёных глазах оседает разочарование. Взгляд вождя проникает мне в самую душу. Я слишком хорошо понимаю чувства, отразившиеся на лице женщины: моя подруга попалась. А вместе с ней и я. Не в первый раз.
Больше бабушка не будет читать нравоучения моей подруге. Сегодня она будет судить её, как Верховная авгура.
А заодно и меня — свою внучку.
ГЛАВА 4 (ГАБРИЭЛЛА). ЗА ГРАНИЦАМИ МИРА
— Народный суд? — шёпот Фортуната я слышу, словно издалека.
Что ожидает Нону? Общественное осуждение? Наказание? Нечто страшнее?.. А меня?..
Народный суд…
Если человек совершил незначительный проступок, к нему на определённое время могут приставить фантома другого эдема, который будет наблюдать за провинившимся. Это должно помочь стать лучше. Но если Народный суд посчитает недостойное поведение систематичным, эдему могут пригрозить временным отстранением от Истинной молитвы и праздников. Уже такого общественного порицания всегда оказывается более чем достаточно. Но существует и настоящее наказание…
За двадцать восемь лет после Великого Пожара такое случилось лишь однажды. Народный суд признал одного эдема настолько виновным, что его изгнали из Фрактала. С тех пор обвинение «Ты служишь мраку прошлого» негласно стало самым страшным из всех возможных.
Надеюсь, Иоланто убережёт нас, и сегодня эти слова не прозвучат вновь…
Эдемы окружают нас плотным кольцом, их взгляды и мысли врезаются в наши биополя. Шёпот, реальный и мысленный, окутывает со всех сторон. К горлу подкатывает ком, кружится голова, будто земля подо мной раскачивается.
Рядом с Авреей и Фликой появляется Гилар. Хоть его глаза и кажутся такими же хитрыми, как обычно, в них нет оживлённого блеска, к которому я привыкла. Лица старейшин не выражают никаких эмоций: черты словно застыли, не двигается ни одна мышца. Так хочется почувствовать их настроение, но они молчат, лишь переводят взгляды с Ноны на меня, а потом на Фортуната.
На лице моей бабушки вдруг появляется мимолётная эмоция, но я не успеваю разобрать, какая именно. Флика плавно оборачивается к эдемам, и в кольце гор раздаётся её властный голос:
— Мы сердечно благодарны за помощь каждого. Более мы не смеем задерживать вас, ведь у каждого достаточно не менее важных дел.
Брови Авреи удивлённо поднимаются, но авгура быстро берёт себя в руки. Гилар задумчиво шевелит губами, отчего его борода приходит в движение. По толпе проходит шёпот.
— Поэтому прошу вас к ним вернуться, — непреклонно продолжает Флика, игнорируя всеобщее изумление.
Наступает неприлично долгая тишина. Эдемы переглядываются в нерешительности. Едва ли не физически я чувствую, как взгляды, обращённые к нам, вопрошают: «Как это — вернуться к делам, когда тут… такое?» Все прекрасно ощущают, что произошло нечто ужасное и постыдное, но никто не решается произнести хоть слово.
Если и случается Народный суд, то рассмотреть все обстоятельства и принять решение выпадает не только авгурам, но и жителям Фрактала. Однако у моей бабушки иные паны…
Спустя, казалось бы, целую вечность несколько человек неуверенно переступают с ноги на ногу, словно надеясь, что им позволят остаться. Флика молчит и терпеливо ждёт, когда её просьбу исполнят. Кто-то в
