Разорванная связь - Джей Бри
Я не уверена, что кто-то из моих Связных поверит, что мне нужна медицинская помощь, пока я, черт возьми, не умру.
Мои руки трясутся, а пальцы полностью онемели, когда я пытаюсь ухватиться за веревочную сетку, поэтому я замедляюсь, будь проклята гонка, и осторожно проверяю хватку, пока не буду уверена, что не поскользнусь и не упаду, после чего начинаю подъем над А-образной рамой. Мне наплевать, что я последней пересеку линию, для меня достаточно будет просто добраться до нее.
Я смогу думать о команде, когда команде станет не наплевать на меня.
Когда я достигаю вершины, мне нужно приостановиться секунду, чтобы подавить рвоту, поднимающуюся в горло, медный привкус крови во рту, и я просто стою и делаю несколько глубоких, глотательных вдохов. Отсюда я вижу конец дистанции, линию деревьев прямо перед воротами, через которые можно выбраться из этой дыры, и я делаю еще один глубокий вдох, прежде чем спуститься по другой стороне.
Я почти закончила, почти выбралась из этого места и вернулась в свою комнату в общежитии, чтобы умереть в мире, вдали от всех этих осуждающих глаз.
Не то чтобы здесь кто-то остался.
Я не думаю, что у кого-то еще есть такие же проблемы, как у меня, и прошло не меньше часа с тех пор, как я видела кого-то в последний раз. Учитывая, что это должен быть забег, это не так уж странно, но по мере того, как веревки впиваются в мои руки, пока я скольжу и карабкаюсь вниз, я чувствую, что мне не терпится выбраться отсюда. Я так близка к завершению, так чертовски близка, и мне не нужно сейчас попадаться в ловушку и все портить.
Мне приходится пробежать еще четверть мили, прежде чем я наконец вижу забор и ворота сквозь деревья. Мне хочется закричать в знак победы, но мои легкие кричат в груди, и я думаю, что меня вырвет, как только я пересеку финишную черту. Мне нужно привести себя в форму, если это теперь будет моей жизнью, но знать, что я действительно смогла пережить свое первое занятие, не умерев и не выставив себя на посмешище?
Невероятно.
В тот момент, когда я достигаю линии деревьев, моя бдительность ослабевает, поэтому я не замечаю тень девушки, пока не становится слишком поздно. Удар кулаком по голове выбивает меня из колеи.
Глава 6
Я просыпаюсь в белой комнате.
С белыми стенами, белым полом, белыми простынями на белой кровати. Господи, это похоже на кошмарный сон, в котором я проснулась, и я должна сказать себе, что то, что меня вырубили, означает, что я должна быть в медицинском отсеке учебного центра.
Затем белая дверь открывается, и это определенно кошмарный сон.
Входит Норт, у него кислое выражение лица, и он смотрит на меня с неодобрением. — Если ты планируешь регулярно причинять себе боль, чтобы привлечь мое внимание, то должен предупредить, что я с радостью брошу тебя в камеру с мягкой обивкой, пока ты не перерастешь это навязчивое желание.
Мне требуется секунда, чтобы понять, что он злится на меня, что он здесь не из какой-то заботы и что он думает, что я ранила себя на курсах по борьбе как способ выступить против него.
— Я знаю, что ты сейчас здесь не для того, чтобы изводить меня по поводу того, что какая-то сучка замахнулась на меня. Я знаю, что ты здесь не для этого, потому что если это так, то я сойду с ума.
Его глаза сужаются, когда он смотрит, как я пытаюсь сесть, одна из моих рук сжимает мою раскалывающуюся голову, и, конечно, там, где кулак девушки соединился с моим черепом, осталась шишка.
У меня кружится голова, и я чувствую, как мой желудок бурлит, желчь подбирается к горлу, когда он берет секунду, чтобы осмотреть меня как следует. Ясно, что он мне не верит и что его совсем не впечатляет этот предполагаемый фарс.
Я, черт возьми, могу закричать.
— Зачем мне ждать последней четверти мили, чтобы проделать такой трюк? Зачем мне переходить вброд реку, ползти на животе по камням и грязи и карабкаться на эту дурацкую, вонючую раму, если я планировала… подожди, как ты думаешь, что именно я сделала, чтобы вырубить себя? Господи, мать твою! — Я в расстройстве вскидываю на него руку и тут же жалею об этом, когда моя голова снова начинает раскалываться. Я немного задыхаюсь и вынуждена быстро глотать, чтобы не заблевать его ботинки.
Норта трудно понять по его холодным глазам и невыразительному лицу, но на секунду мне кажется, что я вижу, как он сомневается в себе, но это настолько мимолетно, что оно исчезает прежде, чем я убеждаюсь, что видела это. — Меня не так легко обмануть, ты отчаянно нуждаешься во внимании, и, учитывая присутствие двух твоих Связных, ты не смогла удержаться.
Если когда-либо и было время, когда мне нужен был мой дар, так это, блядь, прямо сейчас. Мне больше нет дела до его ботинок, и если то, что я взорвусь, означает, что меня на них стошнит, то так тому и быть. — Как я могла привлечь внимание кого-либо из них, если Гейб бежал впереди меня, а Грифон даже не признал моего существования?
Судя по выражению его лица, я задела какой-то нерв, но черт его знает, какой именно. — Ты должна благодарить его. Грифон заставил тебя пройти легкий курс.
Легкий курс? К черту, я не планировала возвращаться на этот чертов урок и не собираюсь сидеть без дела на этом дерьмовом допросе, который он ведет. Я снова стискиваю зубы и оттягиваю простыню, прикрывающую мои ноги, морщась от грязи и пятен травы на них. Я выгляжу
