Полжизни для тебя (СИ) - Король Анастасия Сергеевна "Ева Король"

И здесь казалось все возможным. Кире казалось, что она свободна! Что у неё появились крылья.

Она совершенно здорова, она всемогуща! Она смогла преодолеть себя, и сделала то, о чем всегда мечтала.

Она птица, она человек. Она небо и земля. Она все сущее на земле и в то же время ничего.

Земля стремительно приближалась.

Ари застыл перед пропастью. Ветер кнутом хлестал. Уши заложило. Он остался последним, и инструктор недовольно поторапливал его, а Ари вцепился в перекладину у стены до побелевших костяшек и не мог ничего с собой поделать

Шаг. Шаг в никуда, в неизвестность. Шаг, сравним с прыжком в смерть. Сердце билось о ребра, пытаясь вырваться и убежать подальше от своего сумасшедшего хозяина.

Ари должен был побороть себя, побороть свой страх, но именно в этот момент в голове билось только одно желание, оказаться где угодно только не здесь.

Ари сжал зубы так сильно, что в челюсти хрустнуло.

Резко выдохнув, он заставил себя отпустить ручку. Подойдя к краю, он посмотрел вниз и голова закружилась. Он увидел парашют Киры в небе и обернулся к инструктору.

– Толкайте меня. Я сам не прыгну, – прокричал он. Инструктор понял по губам, что хотел сказать Ари и кивнул.

Юноша зажмурился. Твердые ноги инструктора оттолкнулись, и Ари почувствовал, как стал накреняться.

Внутри все в ужасе сжалось, но обратной дороги уж не было. Тело, подвластное силе притяжения, потянуло вниз.

Кира моргнула, понимая, что осталось всего несколько секунд до приземления. Она сгруппировалась и неумело выставила ноги.

Девушка ударилась о землю и, не удержавшись на ногах, упала бы, но инструктор смог удержать ее. Парашют огромным одеялом лег рядом. Инструктор отстегнул Киру от себя, и девушка упала на колени. Ноги отказались слушаться. Кира закашлялась, но с улыбкой кинула взгляд на небо. Перевернувшись на спину, она спустила защитные очки и заворожено посмотрела на небо. Там было так прекрасно!

Сердце все еще оглушительно стучало в висках.

Кира следила за спускающимся парашютом Артура, и счастливая улыбка окрасила её лицо.

– Я это сделала! Я это сделала! – закричала она что есть мочи и закашлялась так сильно, что еще немного и выплюнула бы все внутренности.

Вытерев кровь с улыбающихся губ, она проследила, как инструктор свернул парашют, и побрела по полю в сторону аэродрома.

Артур заставил себя открыть глаза и в ужасе обомлел: горы казались холмами, море казалось бескрайним слегка изогнутым лазурным полем. В голове пронеслась мысль, что его даже не смогут похоронить в открытом гробу, от него же останется только мокрое место!

Он пролетел через облако, развеяв его. Восхищение, смешанное со страхом наполнили его.

Парашют выскочил и раскрылся.

Земля приближалась стремительно. Ари сгруппировался и на удивление они с инструктором более плавно, чем Ари ожидал, приземлились. Парашют, подхваченный ветром, дернулся. Ари с инструктором завалило и протащило по зеленой траве.

Не успел юноша испугаться, как инструктор отстегнул парашют.

И тишина накрыла Ари. Медленно его душа, вышедшая из тела во время полета, начала возвращаться, наполняя звуками, запахами.

Солнце, слепив своей яркостью, грело, маленькие облака, подобно живым зверям лениво ползли по небу.

Губы Ари изогнулись и внутри начал зарождаться смех. Наконец он начал осознавать, что же именно он сделал! Он прыгнул с парашютом!

Окрыленный, Ари вскочил и, кинув взгляд на инструктора, что сворачивал парашют, поблагодарил его и побежал в поисках Киры.

Кира была вся мокрая, её всю трясло, но этот прыжок позволил ей пересилить свой страх. Бояться прыжка с парашютом было глупо в её состоянии. Но решиться на шаг в пропасть было тяжело.

– Кира! – оглушил голос со спины. Кира обернулась. Ари большими руками схватил её и закружил.

– Мы это сделали! – воскликнул он и, разжав руки, посмотрел в глаза Кире. Она широко улыбнулась красными, словно накрашенными губами.

Ари впился в её губы своими губами и в изумленнии отпрянул. Вкус железа удивил его и тут он понял, что её губы были красными из-за крови.

– Что случилось? – он провел своим пальцем по нижней губе Киры. Красный след остался на подушечке большого пальца. Девушка нахмурилась и опустила взгляд.

– Я прикусила язык, когда приземлялась. Не переживай.

У Ари отлегло от сердца, ведь он на самом деле испугался, что девушка сильно ударилась или навредила себе этим прыжком. Он вновь схватил Киру и закружил. Он был так счастлив, как давно не был. Страх, волнение отступили и родилось ощущение, что ты можешь все в этом мире! Небо было настолько прекрасно, что хотелось еще и еще парить в его высоте.

“Но не сегодня”, – улыбнулся Ари.

Всего на две минуты он был птицей. Он был таким глупцом, что боялся полета.

Он обнял и прижал к себе Киру. В обнимку они побрели к аэродрому.

***

Ключ звякнул. Замок глухо провернулся. Кира открыла дверь и встретилась с прожигающим взглядом маминых глаз.

– Где ты была? – жестко, словно удар пощечины, спросила мама.

Встретившись с ее испепеляющим взглядом, Кира резко опустила глаза на пол. Конечно, ей было стыдно за то, что так поступила с мамой.

– Я гуляла.

Кира сняла кардиган и наклонилась развязать когда-то белые кеды, но теперь они были все в грязи от земли в поле, куда она приземлилась. Знала бы она, куда её забросит жизнь, обула бы кроссовки.

– Что значит, гуляла? – взгремела мать. – Я тебе звонила не меньше сотни раз, но ты выключила телефон. Я не знала что думать!

Кира все не поднимала глаз. Ей было немного стыдно, ведь мама на самом деле очень волновалась. Но мама все не могла понять одно – только Кира могла решать, что ей дальше делать со своей жизнью. В голове Киры твердо прижилась мысль: “Хватит думать о других. Пришло время думать о себе”.

– Прости.

– Я договорилась с доктором. Мы сейчас же поедем в больницу. Ты должна завтра же начать химию, – выкрикнула мама.

– Я не буду делать химию.

– Что? – лицо мамы вытянулось.

– Хочу прожить те жалкие крохи, что мне остались, обычной жизнью.

Звонкая пощечина оглушила Киру. Щека вспыхнула болью.

– Ты что с ума сошла? – папа втиснулся между Кирой и мамой.

Кира вскинула руку к моментально налившейся краснотой щеке и ошарашено уставилась на маму. Втянув воздух, она почувствовала боль в груди, и это придало ей сил.

– Я все равно умру, буду ли я лечиться или не буду.

– Нет! – выкрикнула мама.

Кира начала закипать. Это её тело. Её жизнь! Она в состоянии сама принять решение о том, как именно она будет умирать!

– Я умираю мама! – Кира закашлялась от крика, что вырвался из груди. Лицо мамы перекосило, а глаза наполнились слезами. Кира сделала поверхностный вдох и сказала уже тише, чтобы не вызвать новый приступ кашля: – Пойми же ты, наконец. Это тебе не болезнь, которую можно вылечить, повалявшись в больничке пару недель. Я могу лечь туда и больше не выйти. Дай мне хотя бы три недели… Я хочу пожить всего три недели обычной жизнью, словно никто из нас и не знает о моей болезни… Я всю жизнь училась и была одной из лучших в школе, готовилась поступить на юриста, как вы хотели. Я не разочаровывала вас. Я жила так, как вы хотели. Но хватит. Я устала делать, как вы мне говорите. Оставьте меня в покое хотя бы на три недели. Я хочу успеть повеселиться… Я хочу успеть пожить.

Под конец ее речи Кира тяжело дышала.

Она высказала то, что в ней кипело.

Мама ошарашено расширила глаза. Она сжала и разжала кулаки, а влажные глаза смотрели с ужасом. Папа нахмурился, но не проронил ни слова.

– И что ты будешь делать эти три недели? – почти пошипела мама.

– Жить… – немного помедлив, она добавила: – Любить.

***

Лай Боцмана Ари услышал еще на лестничной площадке.

Юноша открыл своим ключом дверь, и в руки прыгнуло лохматое чудо. Йоркширский терьер вилял хвостом так сильно, что тот работал как пропеллер и Боцман готов был взлететь. Боцман закатил единственный свой глаз от радости. Ари поцеловал пса в лоб, потрепал и в недовольстве заметил, что пес от радости опять написал. После приезда Ари пес до сих пор каждый раз радовался его приходу, словно не видел его полгода.