Две Лисы для Изначального бога (СИ) - Оса Яна

Тут она замялась. Казалось, она пытается решить, стоит ли мне рассказать о чем-то или безопаснее промолчать.

Но тут дверь распахнулась и в комнату вошел Рэн.

Мадам Ми, подорвалась с табурета, и удивленно встретила его реплику, — Вы что тут секретничаете, обедом даже не пахнет. Значит у нас сегодня поход в ресторацию?

К сожалению, в моем рюкзаке было только белое праздничное кимоно. Еще одна смена брючного костюма да плащ, не сильно порадовали женщину.

— Это не приемлемо, — вынесла она вердикт и сказала, что перед ресторацией мы пройдем по магазинам. — Ты должна создавать впечатление беспомощной ветреницы, чтобы не привлечь внимание Серых. Милой простушки из глуши. А в этом виде и она обвела мой костюм, у них может возникнуть вопрос зачем я наняла телохранительницу.

Я фыркнула, отпросилась в туалет, где перекинулась с Ричи парой фраз. Он пообещал не лезть на рожон, тем более у него теперь коза, — я чуть не подавилась от такой новости, — и олененок. По моим округлившимся глазам он понял невысказанный вопрос и повернул зеркало продемонстрировав Мынаша, козу и обедающего олененка.

Отсмеявшись, спустилась к Рэну и мадам Ми, и мы отправились в город.

— Тучи сгущаются — рассматривая патруль, застывший на углу, то ли предупредил то ли огорчил Рэн.

— В дворце неспокойно, гонец как сквозь землю провалился.

В ответ на эти слова женщина утянула меня в первый же магазин. Выбрала юбку в пол и заставила одеть поверх брюк. Ближе к центру юбка дала возможность не привлекать излишнего внимания. Две женщины и мужчина шествующий сзади. Мы производили впечатление если не семейства, то и не заговорщиков.

Возвращались уже в темноте. Рэн отстал на пару шагов, проверяя не пошел ли в нашу сторону патруль, когда из узкой улочки выпрыгнула черная тень, нависла, и разворачиваясь в ее сторону, я вдруг отчетливо поняла, что голыми руками не отбиться. Слишком проворен был тот, кто прятался под капюшоном, мои удары гасли в складках плаща, а он уже практически спеленал меня какой-то липкой нитью. Все происходило в полной тишине, мадам Ми продолжала рассказывать что-то, отвлекшись на витрину лавки на противоположной стороне улицы. Подброшенная в воздух, для более удобного переноса, я вдруг оказалась на земле, больно ударившись плечами и головой о каменные плиты. Уплывая в темноту, увидела, как отлетает по воздуху тот, в плаще. А Рэн подхватывает меня на руки.

4.3 Ребра бывают разные. Ричи

Никогда не стоит думать о плохом. Поставил цель и иди в ту сторону. Несмотря ни на что. На кого, уже сложнее. В смысле несмотря ни на кого, получается гораздо хуже, чем с неодушевленными предметами.

С одним адъютантом цель отодвинулась далеко, а с его питомцами исчезла на краю планеты. А если край — это фигурально выражаясь конечная точка существования мира, то осознание бесконечности процесса не доставляло ни вдохновения, ни радости.

Кицунэ поделилась информацией о делах Серых в долине, куда мы шли. Жрецы Серого бога были сродни саранче, только уничтожающей не растения, а жителей этого мира. Потоки магии были слабыми, крупицы, в сравнении с покинутым нами миром. Водяная нечисть, с которой опять же довелось встретится лисе, скорее всего древняя и очень малочисленная. О башнях телепортах она тоже упомянула, но Мынаш ничего не понял. Сказал, что его родственники ходят своими тропами и на этом вопрос был исчерпан. В надвигающихся сумерках не следовало лезть в долину. Скорее всего хорошо охраняемую. С оборотнями тоже здесь был напряг. Звери просто звери, люди просто люди. Ну и некто под капюшонами, как прокомментировали девочки, реально нереальных жрецов по пальцам можно пересчитать. Один точно у Хули-цзин и два, как минимум у Кицунэ. Оставались еще ёкаи и те, кому они служат. Но глядя на своего, все чаще впадал в уныние. Количество потенциальных союзников падало с каждым днем.

Предстояло поужинать остатками еды, и устроится на ночлег. Мынаш рассмотрев скудный ужин неожиданно исчез. Не успев сообразить, что это с ним и куда его так резко унесло, как он вернулся с двумя деревянными мисками. В мисках паровала каша с подливкой из крупно порубленных овощей. Он сгрузил добычу на бревно, на котором я развернул льняной кусок ткани с краюхой хлеба и засохшим сыром. За три дня почти не удавалось поесть, нет Мынаш то подъедал все что попадало под руку, но я, находясь в стрессе и ожидании попадалова к козлам ел от силы три раза.

Запах каши пробудил просто зверский аппетит, глядя на миску, чертыхнулся на попутчика, — остынет же.

— Сюрприз, — пронеслось в моей голове, когда он вывалился снова. Сноп сена он водрузил перед козой, и та обрадованно принялась за угощение, а олененок, глядя как она смачно шевелит челюстями тоже пристроился рядом.

Мынаш снял с шеи кольцо колбасы, что превращало наш бедный ужин в настоящее пиршество, поклонился мне и выдал — приятного аппетита, прошу простить за невыполнение вверенных обязанностей.

От неожиданности я икнул, ладно то, что он достаточно удачно скачет по своим тропам, не трясясь что потеряется, закрою глаза, на то, что за три дня он ощутимо подрос, но откуда он научился таким словам. Я бы меньше удивился, если бы он начал разговаривать только неологизмами, которые я рассыпал при очередной встрече с рогатыми.

— А каша откуда, — задал вопрос, стараясь прийти в себя.

— Из долины, — донеслось сразу перед тем, как он начал орудовать ложкой.

— Как? — кажется я научился стонать, как моя мама, когда ей отчитывались о моих шалостях.

— По запаху, кашу раздавали, я в темноте руки протянул и две миски умыкнул. Радостно так пояснил Мынаш.

Стараясь не сбить его с благодушного настроения, принялся выпытывать — а что ты еще там видел?

— Людей, много, но они с кашей по территории разбрелись, возле котла никого уже не было. Повариха на меня даже не смотрела. Поскребла по дну, насыпала, потом из ведра полила подливкой, и просипела — следующий.

— А охрану видел?

Ёкаи на секунду задумался, закинул кусок колбасы, отломанный от кольца в рот, смешно зашевелил розовым пятачком пережёвывая. Он и чавкать перестал, — пронеслось некстати.

— Нет, там не было. Может сверху? Но я наверх не смотрел.

— Не понял, что значит сверху.

— Там большая яма, внизу люди. Наверное, роют и живут там.

Расстелив плащ, предложил прилечь, — но Мынаш покрутил головой и отправился к своим подопечным.

— Даже не знаю радоваться таким разительным переменам или начинать бояться.

Снилось мне поистине странное кино. Олененок вырос и обзавелся огромными ветвистыми рогами. Да и по размерам он превышал земных сородичей раза в два. Стоит значит он на каком-то возвышении и на нем седло, я даже во сне удивился, про упряжку слышал, но чтоб верхом.

Из-за холма поднялся его хозяин. Было что-то в его образе знакомое, но сердце замерло только тогда, когда рядом появилась черная коза.

— Твою ж, козлиную рожу, даже во сне отдохнуть нельзя.

Всматриваясь в двухметрового воина, непроизвольно отметил, что он, пожалуй, будет даже слегка повыше меня. Широкоплеч, из-под кожаных доспехов выбивается белый мех, гармонично сочетаясь с длинной белой гривой, выглядывающей из-под шлема с рогами. Круглое лицо, желтые глаза, нос картошкой, приплюснут как пятачок. Рогами и пятачок, — переспросил мой мозг. Опуская взгляд вниз, я уже понимал, что в стременах будут торчать копыта Мынаша.

Это ж надо, как мальчик вырос, — подытожил, прежде чем всадник скомандовал козе, и та рванула в мою сторону.

Проснулся в холодном поту. Как-то за последнее время в любых козлах чувствую угрозу, покосился в сторону иждивенцев, боясь увидеть в реальности то, что приснилось. В слабом свете зарождающегося дня вся троица мерно посапывала на охапке сена. Коза прижалась к боку Мынаша, слившись с шерстью на его ногах, олененок прикрывал его с другой стороны.

Поднялся, потянулся. Подбирая плащ с земли, удивленно воззрился на круг, который проступил из мха. Оказывается, мы устроились на ночлег на деревянном помосте круглой формы. Несмотря на то, что дерево было черным, но оказалось на удивление хорошо сохранившимся. Вся поверхность пестрела проступившими письменами. Нет, скорее знаками или рунами.