Адель и 40 оборотней (СИ) - Бакулина Екатерина "Фенек"
Мы вышли к склону, к самому краю деревни. Еще немного, и тварь можно будет разглядеть…
Вейры с ружьями собрались толпой, Косак что-то крикнул им, они построились полукругом. Приготовились, вскинули ружья к плечу. Его слушали. Вейры могли как угодно относиться к людям, да и к волкам тоже, но сейчас готовы подчиняться. Сейчас нет времени на разногласия, нужно вместе. Он что-то говорил им, я не могла понять.
Я держалась рядом. Честно говоря, мне становилось страшно от одной мысли, что я могу остаться одна. Что меня отправят куда-то подальше, в безопасное место. А если нет безопасных мест? Если тварь придет и туда? Здесь — я хотя бы вижу, что происходит, но если не видеть, а только гадать — это куда хуже.
Тварь поднимается. Уже так близко, что ее почти глазами можно различить. Я плохо вижу в темноте, но даже я, кажется, улавливаю какое-то движение.
И ужас клубком сворачивается в животе, что не вздохнуть.
— Адель! — говорит Косак через плечо, вглядываясь в ночную тьму, спокойно, но очень четко, так что с полуслова ясно — это приказ. — Сейчас ты слушаешься меня. Если сказал — «огонь», ты собираешь все свои силы и бьешь в тварь. Как угодно, но собираешься. Никакой паники, никаких истерик. Если я сказать — «беги», ты бежишь отсюда и не оборачиваешься, прячешься и ждешь. Поняла?
— Да.
— И чтобы никаких возражений, — металл звенит в голосе. Да, я понимаю, сейчас иначе нельзя. Это война.
— Поняла.
— Ты ее видишь?
— Вижу.
— Далеко?
— Ты разве не видишь?
— Далеко?
Без лишних вопросов. Спокойно.
— Метров двести. Поднимается по склону прямо на нас.
— Хорошо.
Косак спрашивает что-то у вейров, те отвечают.
— Со ста метров по команде огонь, — тихо говорит он мне.
— Поняла.
Слишком далеко — мы промахнемся. Слишком близко — можем и не успеть.
Сердце бешено колотится.
Я готова. Уже чувствую огонь на кончиках пальцев, сейчас сорвется. Готова… Главное — не промахнуться. С самим огнем я справлюсь, а вот смогу ли прицельно — не знаю пока. Нужно постараться.
Руки трясутся.
Что если у нас не выйдет?
— Адель, дыши. Медленнее дыши, вдох-выдох.
Мне кажется, я вообще дышать не могу. Голова кружится.
Все ближе.
Уже почти…
Всего-то несколько минут, но я успеваю сотню раз мысленно умереть.
Теперь я вижу ее. Невысокая тень, похожая одновременно на человека и на животное. На гориллу, которая идет на задних лапах, иногда помогая себе передними. Свечение магии слабое, но, готова поспорить, это только внешне, основная сила спрятана.
Что этой твари нужно от нас?
Хочется бежать без оглядки.
— Приготовиться! — Косак поднимает руку. Впрочем, говорит он это на языке вейров, но так однозначно, невозможно не понять.
Я вижу, как они целятся.
И готовлюсь тоже. Шаг в сторону, чтобы своих не задеть. Все. Вдох-выдох. Именно ради этого я и учусь магии. Пришла пора проверить.
Ближе. Сейчас.
Дыши.
— Огонь! — командует Косак. Стреляет сам.
И я глохну от грома ружейной пальбы. Так громко сразу, что хочется закрыть уши руками, на мгновение я почти перестаю соображать.
Но я должна тоже. Собрать всю силу в руках…
Огонь! С моих пальцев срывается мощное пламя, я успеваю обрадоваться — как ярко, но тут же понимаю, что оно ушло выше и чуть в сторону, мимо цели.
Еще раз. Спокойно. Не паниковать. Еще раз.
— Еще раз — огонь! — командует Косак.
Огонь!
Тварь вспыхивает от ударивших в нее пуль. Ее защита вспыхивает. Что-то происходит… и на мгновение тварь встает на задние лапы, замирает. Ее магическая аура дает трещину…
Вейры стреляют еще.
А тварь вдруг выпускает длинные светящиеся нити, словно щупальца… так же, как ловушка в лесу. Они взлетают вверх, распускаются гигантским цветком, колышутся, извиваются змеями и тянутся к нам. Это неожиданно прекрасно, завораживает… как чудо… и чудовищно — одновременно. Пугающе. Так, что коленки подгибаются. Все холодеет внутри.
Тварь бросается вперед. Стремительно.
Нет…
Я, с перепугу, кидаю в нее огнем, еще не успев как надо собрать силы. Попадаю, но задеваю лишь краем.
— Назад! — кричит Косак. — Все назад! Двадцать шагов назад, и огонь!
Это приказ, и я должна подчиняться не раздумывая.
Я бегу.
Вижу, что вейры тоже срываются и бегут. Кто-то из них останавливается и стреляет снова, кто-то бежит дальше. Слишком страшно, чтобы остановиться. Но за нами деревня, нам некуда бежать.
А Косак остается на месте.
Стреляет. Без паники, методично. Раз, еще раз…
Он сказал — двадцать шагов и снова.
Я оборачиваюсь, останавливаюсь. Колени трясутся. Собираюсь с силами. Главное в Олина не попасть. Собраться, да…
Глубокий вдох… и на выдохе огонь!
И все равно от страха срывается раньше.
Но я попадаю. Вижу, как мой огненный шар бьет тварь в голову и та отчетливо дергается назад, трясет головой, в судороге извиваются щупальца. Но так просто тварь не остановить. Нужно еще.
Вижу, как тварь вздрагивает, мерцает, когда пули попадают в нее — значит, в этом тоже есть смысл. Нужно только еще…
Мне не успеть…
А Косак успевает расстрелять все патроны из обоймы, перезаряжать некогда, тварь слишком близко. Еще немного и…
Хочется крикнуть — беги!
Но я вдруг понимаю, что если он побежит, то побегут все, без оглядки, прятаться. И тогда тварь разнесет полдеревни, даже если потом мы сможем ее остановить. То, что Косак остается на месте — держит остальных.
Только убежать он уже не успеет, и тварь сейчас убьет его!
Нет!
Я вижу, как Косак достает из кармана заряженные бусины, активирует и кидает их в тварь. Одну за другой, привычно и быстро.
Гремят ружья.
Еще мгновение и щупальца дотянутся… но вш-шух! Вспыхивает щит. И щупальца твари с оглушительным треском бьют по щиту.
Если я сейчас… прямо сейчас! Если не сделаю хоть что-нибудь — тварь убьет его. Щит не выдержит. Он не рассчитан на такое.
Надо собраться! Все силы, что есть! И главное — не промахнуться.
Иначе все.
Если тварь убьет Косака, она и нас… и меня убьет тоже.
Собраться.
Все, что есть… и одним махом.
Страшно до истерики, где-то на грани… до абсолютной нереальности происходящего. Все это слишком…
Собраться… все силы собрать.
И-ии… вдох… Собрать все на вдохе.
Я должна!
Не убегать. Я даже иду вперед, несколько шагов, чтобы попасть наверняка. Я не могу ошибиться.
А тварь обрушивается на Косака всей мощью.
Щит трещит и лопается, но Косак успевает метнуться в сторону, уходя от щупалец.
И успеваю я. Бью, что есть силы!
Огонь!
И тут же еще, снова! Пока тварь не опомнилась! И еще! Я даже не представляю, откуда беру столько сил… до капли, выжимая все… Я должна!
И на последней капле меня словно выворачивает и темнеет в глазах. Покачнувшись, земля заваливается…
* * *— Адель!
Я не могу открыть глаза, меня мутит. И просто зверски раскалывается голова.
Чьи-то руки держат меня, обнимают…
— Адель! Очнись! Ты жива?
— Жива, — говорю с трудом, язык не шевелится. От каждого движения голова кружится еще больше, просто невозможно. Глаза удается лишь приоткрыть и тут же закрыть снова. Невыносимо.
Магическое истощение. Со мной такое было… ничего, это пройдет. Нужно только поспать, полежать спокойно. Все восстановится. Главное что…
— А ты? — шепотом говорю я.
Олин улыбается, прижимает меня к себе крепче.
— Все хорошо, Дел. Ну, ты и шарахнула! — он смеется. Потом осторожно гладит мои волосы. — Пойдем, — поднимает меня на руки. — Тебе надо поспать.
Я слышу голоса вейров рядом, веселые. Они что-то кричат нам. В основном на своем языке. Но я вдруг слышу: «Огненная Белка!» «Молодец, Белка!» Это они про меня? Для меня, чтобы я понимала? Или мне это только мерещится от головокружения?
