Три шага до магии. Трилогия - Михаил Александрович Швынденков
Кстати, тех молодых служек, что чистили храм Святой Анюты в Холмограде после нашего первого визита, он взял с собой.
А я надолго завис от того, что он назвал меня Странником.
Так что караван у нас набрался почти на четыре десятка повозок. Еще шесть десятков дружинников, и все мужчины на конях. При построении в колонну по одному караван вытягивается более чем на полкилометра.
Выехали, когда дожди полностью прекратились, и погода стала более тёплой. До этого сгонял к приёмному отцу, объяснил ситуацию, обещал бывать не реже раза в год. Мариша родила уже двух ребятишек отцу, теперь у него дети, ровесники внуков. Ничего, есть стимул дольше пожить.
Кстати, в числе вылеченных ветеранов оказался сержант Роман Солдат, который был в свите принцессы, а потом его свои же гвардейцы ударили кинжалом в спину. Он уезжал с графом де Вулар, но остался жив, только был весь изранен. Сейчас он в нашей дружине, и активно поддерживает слух, что я и есть Третий из баллады «О Восьми». Он, дескать, видел, как мы с графом положили семь десятков врагов. И меч мой легендарный тоже видел. В балладе, кстати, мой меч назвали Серой Молнией.
В одном из городков по пути следования, подъехали мы к трактиру. Вхожу первым и вижу интересную картину. У боковой стены, два парня, почти юноши, стоят в боевой стойке, с обнажёнными шпагами, а на них надвигаются шесть, судя по всему, наёмников. Парни явно аристократы, но не выглядят мажорами. Одежда дорогая, но сильно поношенная, видимо давно в дороге, оружие не дешёвое, но без драгоценностей.
— Эй, молодые спина к спине, иду на Вы! — перекатываюсь через ближайший стол и встаю так чтобы быть на острие стрелы из нас троих, и не важно, что в этом мире нет выражения «Иду на Вы!», все поняли, на чьей я стороне.
Серой молнией мелькнул Сумрак, словно кобра, готовая к броску, застыла дага в левой руке. В зале повисла тишина, и тут начали входить мои товарищи, слегка удивлённые подобным пердимоноклем: мой меч обнажен, а трупов нет.
Из наемников выдвинулся пожилой мужчина. Точнее, мужчина был средних лет, но выглядел, как пожилой.
— Мы это, Третий, ну, мы это несерьёзно, просто молодёжь вежливости поучить.
— Дай угадаю, они сидели, кушали, а твоим дуболомам было скучно, и они решили развлечься, верно?
— Ну не вежливые они!
— То есть, они должны были вам кланяться, аристократы кланяться наёмникам, да? — и заканчиваю разговор: — В общем, так, уходите, и возвращаетесь не раньше чем через час. У нас большой караван, пока все поедят, а потом мы уедем.
Наёмники быстро растворились в дверном проёме. Поворачиваюсь к парням.
— Представьтесь!
— Мы, это, Третий, пожалуйста, не сообщайте про нас.
Наклоняюсь к их головам и шепчу.
— Тихо, чтоб никто не слышал, полный титул и имя.
— Маркиз Юлий де Горса.
— Принц Серж де Торон Тур.
Бляха муха, принц гномов в бегах, и что с ними делать?
— Розалия, подойди, пожалуйста! — опять я забылся с субординацией.
— Господин барон, вас обслужить, или вы сами? — ерничает маркиза.
— Ваше Сиятельство! Вот эти два молодых человека, ваша свита и ваша головная боль до конца похода! Вы им и мама, и папа, и злой сержант, что в караулы ставит! Вопросы?
— Никак нет Ваше Благородие!
— А у вас молодые люди? Идёте в нашем караване в Загорье. Хватит вам приключений искать на популярное место. Это маркиза Розалия де Горса.
— Тётя? — пискнул маркиз.
— Для вас она и командир и святой дух. Вопросы?
Оба новых бойца нашего отряда вытянулись по струнке.
— Никак нет, Ваше Благородие!
Маркиза де Горса с полной серьёзностью отнеслась к моему поручению. На привалах парней гонял лейтенант ан Тур, а ночью…
Маркиза потребовала ставить ей отдельный шатёр, и, если её родственник, ночевал в шатре с дружинниками, то принц ночевал в шатре Розалии. Я был даже рад этому, а то как-то неудобно было, она всё время рядом с нами, прямо как четвёртая жена. Только, если три женщины получали какое-то количество ласки, то у неё шансов не было. А тут всё утряслось, глядишь, и выйдет замуж за принца, или царя.
Хотя наш гость, он младший сын царя гномов, там до него ещё два брата в наследниках. Так что не быть Розалии царицей гномов.
Вот караван приблизился к входу в ущелье, что ведёт в Загорье. Беру с собой двух магов Земли: Лилию и Бореля, и выдвигаюсь в голову каравана.
Кое-где подчищаем тропу, где-то расширяем её. Вот мы достигли того моста, что строила Лилия. Мост почти выстоял всё это время, разрушен только дальний пролёт.
— Господа мостостроители, что, по-вашему мнению, нужно сделать?
— Восстановить дальнюю секцию, — это торопиться высказаться Барель.
Лилия довольно долго смотрит на творение своих рук.
— Надо бы сделать на дальнем конце два пролёта, но они упрутся в скалу.
— А чтобы не упирались в скалу, что сделать?
— Это надо весь мост переделывать, задавать ему другое направление.
— Лилия, ты же очень умная, думай!
— Ну не изгибать же мост?
— А почему нет?
— Но так никто не делает!
— Лилия, скажи, сколько в мире магов, у кого есть амулет для строительства моста под ключ?
— Ну, наверное, я одна, — смотрит на меня и догадывается, — Нет! Двое.
— Правильно, теперь у нас будет единственный маг, который строит мосты с изменением направления над опорой.
— Да! Мики, да! — Лилия визжит и бросается мне на шею.
Тут же рядом нарисовываются блюстители нравственности: муж Лилии и Ирена, видимо, делегированная от трёх женщин. Лилию оттаскивают от меня, и они вдвоём с Барелем идут к разрушенному пролёту моста.
Я как обычно сажусь на берегу и бездумно смотрю на воду. Первым до меня добрался Ужас, потом Анюта, следом за ней Микаэль.
Пришлось засунуть бездумность в далёкое неведомое место, и начать рассказывать, как мы проходили ущелье в прошлый раз. Как-то незаметно вокруг меня образовался плотный круг слушателей, все внимали, словно я какой-то гуру.
Наконец раздался крик Лилии:
— Ваше Благородие, принимайте работу.
А вот не угадали вы, барышня! Дал старшим детям в руки полоску красной ткани, они встали по краям моста, растянули эту ленту, а я на вытянутых руках преподнёс ножницы герцогине де Брюлен, и кивнул ей на ленту.
Ириана подошла к ленте, видно было, что она сильно волнуется.
— Одну минуту! — я сообразил, что нужно поменять кое-что.
Микаэля поставил рядом с матерью, Анюту отправил к Анейре, а ленту натянули я
