Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова
Даже несмотря на обиду, Тоширо остро воспринял эту новость, аж отпрянул, у остальных присутствующих от удивления глаза на лоб полезли. Единственным, кто помимо потрясения испытал жгучую злость буквально секундой позже, ожидаемо, оказался Юмичика. Он смотрел на Кьёраку так, словно в любой миг был готов наброситься на него с кулаками. Но куда сильнее меня все же удивил вспышкой злости Синдзи:
— Она, конечно, сомнительная личность, но это переходит все границы!
— Умерьте свой пыл, лейтенант Хирако, и поймите одну вещь, — с завидной невозмутимостью отреагировал главнокомандующий. — Без вмешательства Айзена мы бы не просто проиграли, но могли бы не пережить битву. Если меня возненавидят за такое решение — пусть. Как главнокомандующий, я должен думать в первую очередь о благе большинства.
— Большинства?! — не успокаивался Синдзи. — Ты, блять, продал своего капитана преступнику!
— Кьёраку, какого черта вы вообще себе позволяете? — дрожащим от злости голосом обмолвился Тоширо. — Вы серьезно собрались отдать Хинамори Айзену?
— Он обещал не причинять ей вреда.
— Ага, конечно, — едко заметил Юмичика.
— Хинамори-чан, если я не приведу тебя к нему в течении двух часов… он убьет тебя.
Приплыли.
Несмотря на то, что новость потрясла присутствующих, я ни капли не удивилась, а, точнее, с сомнением восприняла услышанное. Крепко сжав кулаки, я промолчала.
— Он ведь наложил на тебя печать во время вашей последней встречи. Это раз. Ты также умолчала о связи с хогиоку, которую и хотел сепарировать нулевой отряд, а не занпакто, как вы думали, — одарив строгим взглядом офицеров одиннадцатого отряда, и ожидаемо заставив их неприятно удивиться, сообщил Кьёраку. — Это два. А учитывая, что ты использовала две запретные техники — снятие метки накопления реацу и технику телепортации, а также банкай без разрешения… Да и учитывая послужной список, Хинамори-чан, тебе лучше не сопротивляться. Иначе я также могу вспомнить и о том, как офицеры одиннадцатого отряда вступили в конфронтацию с королевской охраной. Хотя должны были сражаться с врагом.
Если так подумать, озвученные факты наталкивали на вопрос, какого черта меня еще не посадили за решетку. Мало того, что он засыпал меня угрозами, так еще и намекнул, что в случае неповиновения и Иккаку с Юмичикой попадут под раздачу. Меня загнали в угол. И судя по тому, что офицеры уже не столь яростно смотрели на Кьёраку, переваривая услышанную информацию, они, видимо, задумались, что я вполне заслуживаю наказание.
— Даже если так, — сквозь негодование зашипел Синдзи, сдерживая эмоции и стараясь не переходить на повышенные тона, — то вам нужно судить ее. Зачем вы отдаете ее Айзену? Чем вы вообще тогда лучше Айзена?
— Согласен, — поддержал Тоширо. — Это выглядит уж как-то слишком странно. Айзен в тюрьме и не выберется оттуда. Даже если он убьет Хинамори, вам-то что? Как вы и сказали, вы просто лишитесь одного…
Рассуждения парня прервал мой нервный смешок.
Озарение пришло довольно внезапно. И раз меня решили затравить по полной, то сдерживаться я нашла необязательным.
— До нападения квинси вы лишь предполагали, что я могу оказаться военным потенциалом. А теперь вы в этом уверены. И боитесь потерять мою силу… Силу, что остановила Яхве.
Угрозы Айзена о моем убийстве беспочвенны, точнее, он вряд ли вот так убьет меня. Наверное. Скорее всего, он полагается на жадность Готея, что они не могут позволить себе лишиться шинигами, который способен дотронуться до ада и выйти сухим из воды. По их мнению. Это наталкивает на мысль, что они понятия не имеют, что без Айзена я не сумею использовать эту силу. Сепарация от хогиоку, наоборот, спасет меня от этой чертовщины. А Айзен не может позволить подобного, поэтому и пригрозил?.. Черт… Я уже ничего не понимаю.
— Кьёраку-сан, — вдруг подал голос Ренджи, который тихо отсиживался в стороне за верандой. И выглядел он не столько мрачным, сколько грустным. — Мы все понимает, что спасение Общества душ первостепенная задача шинигами. И Хинамори исполнила свой долг, она защитила Общество душ, используя шанс. Ведь не она вытащила Айзена из тюрьмы, она помогла посадить его туда. Может, стоит дать ей выбор?
— Да какой тут выбор?! — вдруг вспыхнул Юмичика. — Умереть или пойти к нему? Это не выбор! Это…
— А он и не сможет убить меня, — тихо обмолвилась я, заставив парня в недоумении умолкнуть. Внезапно посетившая меня мысль оказалась до боли очевидной. — Связь там с хогиоку, наложил ли он на меня печать… которую, кстати, сначала наложили вы, капитан Кьёраку… Вы же сами ограничили действие его реацу с помощью печатей, да и тюрьма ведь так спроектирована, что воздействовать на то, что находится за ее пределами, не получится. Он может чувствовать, что происходит снаружи, но не более. В противном случае Айзен давно бы выбрался из мукена. Так что… я рискну и откажусь идти с вами, Кьёраку-сан. Можете попытаться меня заставить… но я не пойду к Айзену. Ни за что.
Быть может, это тупое решение, и визит к Айзену завершился бы коротким диалогом, но… нет. Не все так просто. Только не с ним. Я не верю, что мужчина не причинит мне вреда, уж точно не после того, что он со мной сделал. К сожалению, я слишком хорошо себя знаю, и могу поддаться чарующей… да будем уже честными, чарующему пиздежу, серьезно.
— Знаю, что вы уже не просто капитан, но и главнокомандующий, — обмолвился Юмичика и, не спуская взгляда с Кьёраку, заградил меня рукой в защитном жесте. — Но я не позволю вам забрать Момо.
— Как бы она меня не бесила, поддерживаю, — нахмурился Иккаку. — Сначала отдали капитана нулевому отряду, теперь Айзену… где вообще гарантии, что кого-то из нас не ожидает похожая участь? Суд — это одно. Но вот так разбрасываться жизнями офицеров, словно разменной монетой… это отвратительно.
— Соглашусь, — поддержал Тоширо, — если шинигами виновен, то его нужно судить. А вы не просто поступаете бесчестно… вы просто высмеяли доброе имя шинигами.
Доброе имя шинигами.
К сожалению, обманываться не хотелось, офицеры пытались защитить не меня, а систему, в которую верили. Наивно думали, что живут в мире розовых замков, но ведь подобными махинациями Готей промышлял фактически со времен основания. Меня же, как человека, будет до последнего защищать только Юмичика, а его — Иккаку. Если повезет, на шум прибежит Зараки… даже любопытно, чем в итоге закончится потасовка.
Выждав долгую, очень долгую паузу, Кьёраку тяжко выдохнул и махнул рукой со словами:
— А я хотел все сделать по-тихому.
Доля секунды потребовалась, чтобы внутренний двор, а также крыши близстоящих построек наводнили тени, появившиеся, словно из ниоткуда. С пугающей скоростью
