Короли анархии - Кэролайн Пекхам

Монро следовал за мной по пятам, его молчание говорило о его чувствах больше, чем могли бы сказать любые слова. Когда мы возвращались через мою комнату, мы обнаружили Киана, входящего в парадную дверь с насмешкой на лице и битой, все еще зажатой в кулаке. Он бросил оружие на пол и запер дверь, прежде чем подойти ко мне и выхватить Татум из моих рук.

— Я беспокоилась о тебе, большой человек, — поддразнила она, протягивая руку, чтобы обхватить челюсть Киана рукой, и от взгляда, которым он одарил ее, у меня защемило в груди. Я был не единственным из нас, кто был бы уничтожен, если бы сегодня вечером с ней случилось что-то похуже.

— Не нужно беспокоиться обо мне, детка, — успокоил ее Киан. — Меня не так-то легко убить.

— Это просто потому, что ты слишком упрям, чтобы умереть, — пробормотала она, и он заставил себя улыбнуться ей, хотя было ясно, что он все еще чертовски беспокоится о ней.

Несомненно, в этот момент она чувствовала себя призом как в игре «Передай посылку», когда мы все выхватывали ее друг у друга, но когда ее рот тронула облегченная улыбка, я почувствовал, что протест, который я хотел выразить, замирает на моих губах. Здесь ей было самое место, со всеми нами. И я догадался, что время от времени в таких случаях нужно передавать посылку.

— Я так понимаю, ты их не нашел? — Спросил Монро, когда мы подошли к дивану.

— Пока нет, — прорычал Киан, в его тоне ясно слышалось обещание насилия.

Он опустился на диван, уткнувшись лицом в шею Татум и глубоко вдохнув, когда запечатлел поцелуй на ее коже.

— Ты должна перестать так пугать меня, детка, — прорычал он, и она с легкостью рассмеялась, как будто это ничего не значило. Я должен был надеяться, что это просто наркотики в ее организме довели ее до бреда, потому что на самом деле это не было пустяком.

— Теперь, когда я со всеми вами, я в безопасности, — пробормотала она, и мысль о том, что она действительно чувствует то же самое что и говорит, заставила меня улыбнуться. Она нахмурилась, переводя взгляд с меня на Монро, когда мы сели по обе стороны от нее и Киана, и я положил ее ноги себе на колени. — Где Сэйнт?

— Я здесь, — донесся голос Сэйнта из короткого коридора, который вел вниз к моей комнате и комнате Киана, и я огляделся, обнаружив, что он прислонился к стене, наблюдая за нами четырьмя.

— Иди сюда, — потребовала Татум, и, к моему удивлению, он так и сделал, встав перед нами и взяв Татум за руку, когда она потянулась к нему.

Сонная улыбка тронула ее губы, и она заерзала в объятиях Киана, пока он не переместил ее так, что бы она лежала поперек него, положив голову на колени Монро, в то время как я рисовал круги вокруг ее лодыжек кончиками пальцев.

— Останьтесь со мной, — пробормотала она, ее глаза затрепетали, и мы вчетвером переглянулись, гадая, кого из нас она имела в виду. — Все вы, — твердо добавила она, и Киан мрачно усмехнулся.

— Жадная маленькая штучка, не так ли, детка? — спросил он, взяв ее другую руку и приподняв, чтобы поцеловать костяшки пальцев.

— Я принадлежу всем вам, — сонно произнесла она, не открывая глаз. — И вы все мои тоже. Мы принадлежим друг другу.

Никто из нас не стал возражать против этого заявления, и Сэйнт медленно опустился на пол перед диваном, держа руку Татум в своей.

Через несколько минут стало ясно, что она заснула, но никто из нас не пошевелился, и я медленно откинул голову назад и тоже закрыл глаза.

Сейчас нам четверым просто нужно было побыть с нашей девушкой и убедиться, что с ней все в порядке.

Позже мы жаждали бы крови.

Огонь догорал, пока я оставался на месте, зажатый в угол дивана огромным телом Киана, голова Татум лежала у меня на коленях, а мои пальцы перебирали ее влажные волосы.

Сэйнт все это время молча наблюдал за ней, и хотя поначалу от его внимания мне было не по себе, в конце концов я расслабился, осознав, что он не собирался насмехаться надо мной из-за моей явной привязанности к ней.

Блейк уснул почти сразу же, как и Татум, их совместное тяжелое дыхание было единственным звуком, нарушавшим тишину, в то время как остальные из нас сидели здесь, кипя от гнева.

Прошло почти два часа с тех пор, как мы приняли эту позу на диване, и как бы сильно я ни хотел остаться здесь, держа ее в своих объятиях всю ночь, мои конечности сводило судорогой, а чистая ненавистная ярость прожигала мою плоть, жаждая выхода.

— Мы не можем так оставить это, — прорычал Киан, его большой палец крутил обручальное кольцо Татум взад-вперед на ее пальце, в то время как он продолжал держать ее за руку, и это было так, как будто он высказал мои собственные мысли вслух.

— Я составил полный и подробный отчет о каждом инциденте на сегодняшний день и добавлю сегодняшнее нападение к списку при первой же возможности, — тихо сказал Сэйнт. — У меня есть контакты в полиции, которые только и ждут нашего слова о том, кто преступник, и они увезут их и позаботятся о том, чтобы они гнили в тюрьме до конца своих жалких жизней.

— А что, если это несовершеннолетний ученик? — Спросил я.

— А что, если я захочу вместо этого выпотрошить их? — Киан зарычал.

— Мы все хотим увидеть, как прольется кровь, — ответил Сэйнт, его челюсть задергалась. — И я уверен, что смогу обеспечить нам нечто большее, чем небольшая отсрочка для применения здоровой дозы телесных наказаний. Но я могу только предположить, что это один из здешних студентов, поскольку представляется крайне маловероятным, что это мог быть сотрудник. В таком случае мы должны предположить, что они являются отпрысками одной из самых богатых и влиятельных семей в стране. Я не вижу способа, чтобы убийство сошло нам с рук без того, чтобы хотя бы небольшое подозрение не запятнало нашу репутацию после свершившегося факта. Жалкое существование в какой-нибудь камере — мудрый выбор для них. Через несколько лет, если мы все еще будем испытывать к ним такой уровень ненависти и гнева, тогда, возможно, что-то удастся устроить. Что касается их возраста, если им