Судьба попаданки, или проклятье Бессмертного - Касия Рин
Рука Стража тут же обвила мою поясницу, а второй подхватил меня под колени. С удивительной легкостью мужчина поднял меня на руки, как будто я была не тяжелее перышка.
— Тебе нужен отдых, — тихим, утешающим голосом прошептал мне на ухо Вацлав, — Я найду способ помочь тебе, пожалуйста, верь мне. Все будет хорошо.
Я попыталась возразить, но силы покидали меня, и я лишь кивнула, позволяя ему нести меня. Страж аккуратно прошел через коридоры, уже освещенные мерцающим пламенем свечей и факелов, и занес меня в мою спальню.
В теплую спальню, ведь кто то уже заботливо разжег камин.
Затем мужчина осторожно опустил меня на мягкую постель, и накатывающая усталость сильнее окутала меня, словно теплый туман, и мои глаза стали смыкаться.
— Отдыхай, — прошептал Вацлав, укладывая одеяло вокруг меня. — Я буду рядом и присмотрю за тобой. Новый день заберет твои горести.
Я улыбнулась ему последним усилием и позволила себе расслабиться, зная, что на эту ночь я в безопасности. Страж сел рядом, его присутствие было успокаивающим, и я заснула под звуки его тихого голоса, которые напевали песню на незнакомом языке.
Увы, утро оказалось не столь радужным, как я ожидала. Солнце уже взошло и его лучи игриво пробегали по комнате, когда я открыла глаза.
Я потянулась, чувствуя, как каждая клеточка моего тела откликается на приятное тепло и полное отсутствие усталости. Видимо, сон был глубоким и восстанавливающим, ведь я чувствовала себя отдохнувшей как никогда раньше.
Перед кроватью спиной ко мне стоял Вацлав. Что-то в его неподвижности вызвало у меня смутную тревогу, и я мягко позвала его по имени. Но, вместо вчерашнего тепла, от мужчины веяло необъяснимым холодом, который заставлял меня содрогаться.
— Вацлав? — повторила я, уже более настойчиво.
Он медленно повернулся, и я увидела, что на лице мужчины снова надета маска, теперь она казалась мне холодной и безжизненной. Его лазурные глаза, обычно яркие и выразительные, теперь льдисто блестели, будто хотели заморозить все вокруг.
— Что это такое? — от грубого и резкого голоса, казалось, в комнате стало еще холоднее.
Глава 18
В руках Страж держал свернутый в трубку пергамент, очень похожий на тот, что присылал мне старейшина острога. Однако это скорее всего было новое послание, ведь предыдущее я сожгла, сразу после того как меня заперли из-за Евпатия.
Я растерянно смотрела на Вацлава, лихорадочно думая что ответить. Знать бы еще что в этом письме. Ладно, спокойно, лучшая защита это нападение.
— Не знаю, — я вставала с кровати и подошла к Стражу. Затем протянула руку. — Я еще не читала, можно?
Мужчина похоже обалдел от моей наглости, потому что сделал шаг назад, и вцепился в письмо так, как будто я сейчас его силой отнимать буду.
— Невероятно, — то ли похвалил, то ли оскорбил меня Вацлав, — такое невинное лицо, и такие помыслы… Кем вы себя возомнили, Лада, что решились на такое?
Я пожала плечами, продолжая хлопать глазами. Ну пожалуйста, пожалуйста, пусть в послание будет просьба о помощи. Например, повлиять на Стража и уговорить не наказывать острог. Ну пожалуйста.
Вацлав, несколько секунд буравил меня взглядом, а затем с силой швырнул письмо в стену. Как в замедленной съемке, я наблюдала как еще в полете пергамент вспыхнул черным пламенем, и в одно мгновение от него ничего не осталось.
Мда, ну и как я теперь узнаю, что там написали?
— Что ж, тогда сам расскажи, на что же мы решились? — предложила я мужчине, и тут же инстинктивно съежилась.
Его лазурные глаза горели от ненависти.
— Хочешь я дам тебе то, что вы так упорно ищете? — "щедрое" предложение Стража совсем не вязалось с шипящим голосом.
— Очень хочу, — с серьезным лицом кивнула я, — а что я ищу то, ты мне скажешь?
— Способ убить Бессмертного, — Вацлав наконец сдался и просвятил меня.
А я почувствовала как мои ноги тут же стали ватными.
Это… провал. И мне бесполезно будет сейчас объяснять, что я хоть и получала такие предложения, но не соглашалась на них. Наивно было верить, что уничтожив первое письмо, я порвала нить связывающую меня с острогом.
— Разве это не глупая легенда?
— Легенда? Может быть. А может быть в каждой легенде есть доля правды. Представь, если ты найдешь способ, ты спасешь острог от Стража, — мужчина холодно усмехнулся.
Я взглянула на Вацлава, пытаясь понять, верит ли Страж в то, что говорит, или это всего лишь игра, чтобы проверить мою решимость.
— Я… Я не стала бы этого делать, — прошептала я, понимая как глупо звучат мои оправдания.
— О, конечно не стала бы.
Вацлав неожиданно схватил меня за руку, и я вскрикнула от испуга. Хватка была железной и я почувствовала, как его пальцы впиваются в мою кожу. Я попыталась вырваться, но его сила была неумолимой.
— Послушай, я не знаю, о чём ты говоришь! — воскликнула я, пытаясь отстраниться. — я не искала способ убить тебя!
— Не лги мне, Лада! — резко оборвал меня Страж, — ты думаешь, за красивым лицом я не вижу твоих истинных намерений?
Я сделала ещё один отчаянный рывок, и на этот раз мне удалось освободить руку.
— Твои обвинения безосновательны, — сказала я, отступая назад и массируя запястье.
— Мне понимать это как то, что ваш старейшина сам это придумал, и тайно пытался втянуть в свои планы тебя? — я почти кивнула, когда следующие его слова заставили меня застыть на месте, — тогда мне стоит прямо сейчас уничтожить угрозу, пока она не расползлась и не заразила соседние деревни.
Он сказал уничтожить? Тут же вспомнилась история, рассказанная Лешим. Когда Страж не пощадил даже детей.
— Нет. Это все я.
— Что это значит? — спросил Вацлав дрогнувшим голосом, уже без прежней уверенности.
— Я это предложила и придумала.
Осознавала ли я что подписываю себе смертный приговор?
Да.
Но если из-за меня сожгут дома и людей, это та же самая смерть, только куда более мучительная. Чем жить с вечным чувством вины, проще вот так, сразу.
Да и для меня всегда есть шанс, что я просто вернусь домой. В отличие от жителей этого мира, я могла умирать с надеждой.
Мужчина в это время замер, его глаза расширились от шока. Я видела, как он борется с собой, не понимая, верить мне или нет.
— Ты… ты хочешь сказать, что всё это твоя идея? — его голос был едва слышен.
— Да, — мой голос срывался, но я продолжала смотреть ему прямо в глаза, — если кого и нужно наказать,
