Вуаль судьбы - Джинафер Дж. Хоффман

Он распускает бретельки моего платья, и я дрожу, когда хватаю его за шею и притягиваю к своим губам.

Я стону, когда его язык встречается с моим, и мое тело напрягается, когда передо мной проносятся образы Принца, того, как его рот ощущался бесконечно лучше, чем этот.

Парень случайно прикусывает мою губу, и я отступаю. Я смотрю на него, когда из раны вытекает кровь.

Он не извиняется. Вместо этого он просто снова хватает меня, и его грязные руки ощупывают мои бока и грудь с таким неуважением, что мне становится дурно.

Гребаный ад.

Я отталкиваю его от себя и спешу прочь, на ходу подтягивая бретельки и пригибая голову, чтобы пробраться сквозь толпу. Я подпрыгиваю, когда его твердая рука ложится мне на плечо.

— Эй, — кричит он сквозь музыку. — Вернись.

Я оборачиваюсь, мое лицо искажается от отвращения.

— С меня хватит. Двигайся дальше.

Он продолжает держать меня за плечо и притягивает к себе.

— Не ломайся. Все как раз начинало становиться интересным.

— Ты прав.

Я опускаю руку и задираю платье, чтобы показать кобуру на бедре, все мои красивые, великолепные ножи блестят в свете стробоскопов.

— Если ты не уберешь от меня свою руку, то все станет еще интереснее.

Его глаза расширяются при виде моих клинков, и он облизывает губы.

— О, эм…

— Пока.

Я топаю прочь, почти пробивая шпильками пол. Я никогда в жизни не была так сексуально не удовлетворена. Обычно быстрого секса в темном углу достаточно, чтобы остудить меня, но сейчас мой глупый мозг думает, что мне нужен конкретный человек, который мог бы удовлетворить меня.

Я выхожу из клуба через ближайший выход и попадаю в лабиринт туннелей. Карт Подполья нет, а магия сочится из земляных стен. Весь смысл в том, чтобы заблудиться, и забрести именно туда, где тебе нужно быть. Обычно, когда я иду в противоположном направлении, стены притягивают меня. Мне просто не нравится идея когда-либо давать Судьбе поблажки. Однако сегодня вечером я надеюсь, что стены приведут меня к облегчению.

Дайте мне кого-нибудь погорячее, чем Принц.

Умоляю я стены, проводя пальцами по их прверности.

Но дело не только в том, что он сексуальный, не так ли, Зора?

Ты что-то чувствуешь с ним.

Снова говорит этот глупый голос, который, должно быть, исходит из моего сердца.

— Да пошел ты нахуй, — ворчу я, затем замолкаю при звуке карабкающихся шагов впереди.

Я крадусь за следующий угол и вжимаюсь в тень, мои глаза расширяются, а мозг проклинает каждую гребаную звезду.

Потому что там стоит Принц. На нем нет ничего, кроме брюк, модельных туфель и маски, его темные волосы взъерошены, а по щеке стекает кровь.

Мое сердце замирает при виде его травмы, и я провожаю взглядом его подтянутый торс, где вдоль ребер начали образовываться синяки.

Его сестра, Принцесса, находится в таком же плохом состоянии: глубокая рана на бицепсе и светло-голубое платье в пятнах крови. Между ними стоит Тейлис, и я судорожно втягиваю воздух.

Его лицо неузнаваемо, оно превратилось в кровавое месиво и опухло. Он падает между Принцем и Принцессой, бессвязно постанывая, пытаясь остаться в сознании.

— Просто держи глаза открытыми, — воркует Принцесса, проводя пальцами по затылку Тейлиса.

— У меня номер недалеко отсюда, — объясняет Принц и кивает в сторону туннеля, встроенного в одну из стен, по всей длине которого расположены волшебные двери, которые открываются только для их владельцев, одна из них ведёт к мотелю. Давай, Тейлз, — ворчит он, поднимая вес своего друга.

Тейлз?

Невероятно нелепое фырканье пытается вырваться у меня, но я сдерживаюсь, серьезность происходящего эхом отдается во мне. Если Тейлис умрет, у меня не будет никаких зацепок по поводу смерти моих родителей или того, где может быть мой брат.

Я раскрываю себя в одно мгновение, быстро направляясь к Тейлису.

— Зора? — Принц замирает, когда видит меня, и, клянусь, на его шее появляется румянец. Он сглатывает и смотрит мне за спину. — Ты следила за нами?

Я опускаюсь на колени перед Тейлисом и осматриваю его раны.

— Ему нужно целебное зелье. У тебя есть? — я поднимаю взгляд и вижу, что Принц наклоняется ближе ко мне, его лицо наклонено к моему, фальшивый серый цвет его глаз оживает.

У меня перехватывает дыхание, и я не могу пошевелиться. Я не могу отвести взгляд. И я ненавижу, что он имеет надо мной такую власть, но ничего не могу с собой поделать, когда все мое внимание переключается на порез на его щеке.

Я протягиваю руку и слегка касаюсь нижней части, стирая кровь, чтобы получше рассмотреть ее.

Он наклоняется навстречу моим прикосновениям, его дыхание становится поверхностным, как будто он тоже это чувствует. Эта странная магнетическая связь между нами.

Принцесса прочищает горло и нетерпеливо притопывает ногой.

— Не могли бы вы потрахаться в другой раз? Тейлис умирает.

Мы оба отстраняемся друг от друга, и меня охватывает смущение, когда я поворачиваюсь обратно к Тейлису. Я проверяю его пульс, он слабый. Слишком слабый.

— Ему нужно целебное зелье прямо сейчас, — настаиваю я, переводя взгляд с одного на другого.

— У меня есть, — говорит Принц. — Сюда.

Он подбегает к одной из волшебных дверей мотеля и прикладывает к ней ладонь. Дверь распахивается, и он подпирает ее стулом, чтобы она не закрылась.

— Отнеси его в кровать. Я вернусь.

Не сказав больше ни слова, он отворачивается и убегает по туннелю.

Мы с Принцессой тяжело дышим, когда несем Тейлиса на кровать, бросая его грудой сломанных костей на одеяло. Она мчится в большую ванную слева от кровати и смачивает ткань, прежде чем вернуться и промыть его раны.

Я шарю по ящикам в поисках иголки и нитки, мне нужно зашить большую рану на бицепсе Принцессы, пока она постоянно моргает и борется с болью.

— Что ты делаешь? — она шипит. — Прекрати шпионить. Я усмехаюсь.

— Я пытаюсь тебе помочь.

— Тогда прекрати.

Я поворачиваюсь к ней лицом, сжимая кулаки.

— Ты теряешь слишком много крови.

Я оглядываюсь и замечаю рубашку, висящую на спинке стула. Я хватаю ее и подхожу к ней, накидывая ей на руку, прежде чем она успевает запротестовать.

Она поджимает губы, но сосредотачивается на ранах Тейлиса, усмехаясь, когда я туго затягиваю рубашку на ее руке.

— Спасибо, — ворчит она.

Я отступаю назад и делаю глубокий вдох.

— Что с ним случилось? Она качает головой.

— Мы не знаем. Он тоже не знал. Я хмурю брови.