Выбор сердца - Светлана Нецветаева
Сердце Ирины кольнуло, а горло сжал спазм. Уже второй раз за короткое время совершенно разные люди отказывают ей в материнстве. И если в первый раз это была врач-генеколог и гипотетический ребенок, то теперь речь шла об ее Эль. Ирина видела, как мужчина, сидящий напротив, переводя взгляд с одного собеседника на другого, говорит что-то и не слышала его: в ушах стоял шум от пульсирующей в висках крови. Заставив себя собраться с силами и довести этот тягостный разговор до конца, девушка ущипнула себя за бедро: больно, но действенно.
— … для начала, я бы посоветовал вам узаконить свое проживание в нашем княжестве, — услышала она, наконец, голос собеседника. — Это первый шаг к временному опекунству над девочкой.
— А чем отличается опекунство от усыновления? — спросила Ирина, ругая себя за несвоевременную глухоту.
Бургомистр начал терпеливо объяснять:
— По условиям опекунства, девочка проживает с вами до тех пор, пока не найдутся ее родственники. На их поиск отводится полгода со дня подачи прошения на опекунство. По истечении этого времени мы начинаем активный поиск семьи, желающей усыновить ребенка.
— То есть, у меня нет никакого шанса стать матерью этой девочки? — стараясь не сорваться на крик, спросила Ирина.
— Только если вы выйдете замуж за ее отца, — развел руками бургомистр.
Ирина крепко сжала зубы, грубость в ответ на неуместную шутку Аскар-абыя готова была сорваться с языка, но она сдержалась. Уже дома, чуть успокоившись, она сознается себе, что бургомистр не был грубым шутником. Это было желание разрядить обстановку и успокоить ее.
— Ирина, покажите Аскар-абыю ваш документ, — поспешил вмешаться Дамдин.
Она послушно вытащила паспорт из плетеной соломенной сумочки, одолженной Аделиной, и протянула его бургомистру. Ей уже довелось сегодня наблюдать настороженный интерес Ады, когда она изучала Иринин паспорт, и сдержанное удивление Дамдина, попросившего показать его, пока довольный Морячок, вырвавшийся вне очереди из стойла, тянул их бричку по оживленным улицам города. Тугорхан при виде паспорта проявил чисто деловой подход, одобрив работу канцелярии, изготавливающей такие качественные документы.
Когда паспорт Ирины был передан в руки секретаря для снятия копии, Тугорхан позволил себе большую непринужденность.
— Как вам это удается Дамдин-абый? — спросил он с наигранным негодованием.
— Что именно? — с легкой улыбкой поинтересовался Дамдин, уже впрочем, догадываясь, о чем пойдет речь.
— Вы перехватываете всех красивых девушек, которые попадают в наш город, — градоначальник улыбался, но трактирщик видел, что за шуткой скрывается подлинный интерес.
Провожая посетителей до порога своего кабинета, он обращался главным образом к Ирине:
— Был очень рад знакомству. Надеюсь увидеть вас еще не один раз.
Подсаживая разочарованную Ирину в бричку, Дамдин напротив, выглядел довольным:
— Я не был уверен в положительном исходе дела, но бургомистр был необыкновенно любезен и не скрывал свою симпатию. Надеюсь, что его расположение нам поможет. Оформив опекунство, можно затянуть поиски подходящей семьи до тех пор, пока ребенок сам сможет решать, с кем ему жить.
Глава 6
Ирина балансировала с тяжелым подносом, уставленным блюдами с запеченным кроликом с картофелем, когда до ее слуха донеслись звуки труб и барабанной дроби. Едва выполнив заказ и сгорая от любопытства, вышла на крыльцо. Там уже толпились сбежавшие из-за столов посетители, другие заинтересованно приникли к окнам.
Вдоль по улице тянулся караван из ярко разрисованных цирковых фургонов. Рядом с повозками шли кукольники и клоун, развлекая стоящих на тротуарах прохожих. Народ с интересом рассматривал редкое в городе зрелище — передвижной цирк. Зазывалы, снующие между жителей, расхваливали предстоящие представления. Эль от нетерпения прыгала на верхней ступеньке крыльца, и Ирина дала себе слово обязательно сводить ее на представление.
Какофония звуков, состоящая из цоканья копыт и грохота колес по булыжной мостовой, криков зазывал и веселого гомона оживленной до предела детворы, достигла кульминации, когда ишаки, запряженные в одну из кибиток, заупрямившись прямо напротив входа в трактир, начали надрывно орать. Ребятишки, все как один темноволосые и темноглазые, сидевшие на задке свесив босые ноги, попрыгали с повозки, и начали тянуть и понукать заартачившихся животных.
— Работы прибавиться, — раздался за спиной знакомый голос. Ирина обернулась и воззрилась на Агнию с немым вопросом. — Что? Цыгане ж в городе, — уверенно заявила, кивнув на творящийся напротив балаган.
— А то мы без работы сидели, — фыркнул стоящий рядом мужчина. — Зато повеселимся. Эх-ма! — предвкушающее хохотну он, заломив на затылок шляпу.
Агния оказалась права. Казалось бы, какое отношение имеет трактир в центре города к цирковым и цыганским шатрам на окраине, где обычно проходила осенняя ярмарка? Но в трактире стало многолюднее и шумнее. Кроме местных и тех, кто останавливался проездом, таверну заполнили гости из близлежащих деревень. Назавтра ожидалось первое выступление циркачей. Агния и Ирина сбились с ног, снуя между столов и выполняя заказы.
Дни, заполненные делами и заботами, не оставляли времени на внутренние диалоги о неопределенном визите к бургомистру. Для себя она четко решила — чиновничьи препятствия на пути к удочерению — ерунда по сравнению с тем шагом, который Ирина уже сделала — шаг из одного мира в другой, шаг навстречу своим желаниям. Цель намечена, страх временно преодолен, впереди нервотрепка, неуверенность, ошибки, которым она не позволит заслонить радость их с Эль жизни.
Как то вечером, уложив девочку спать, Ирина спустилась вниз. В кухне, обычно пустовавшей в это позднее время, в полной тишине и полумраке, разбавленном лишь слабым светом свечи, с кружкой чая в руках сидела Аделина.
— Не спится? — спросила Ирина и, налив себе ароматного напитка, села напротив. — Мы с подругой Славой часто проводили вечера за чаем с конфетами и вареньем, — вздохнула Ирина. Ей не хватало этих вечерних посиделок, когда за чашкой чая находились решения любых проблем.
— С конфетами и вареньем? — переспросила Ада.
— Это то, что покупается для гостей, а потом съедается под предлогом, чтоиначе пропадет — придется выбросить, — Ирина заулыбалась, вспоминая вечную дилемму: есть или не есть. — А чем вы себя балуется, когда хочется вкусненького? — спохватилась она, пытаясь вспомнить, что из сладкого и когда она последний раз ела или видела.
— Летом фрукты, ягоды, зимой
